Неоцен настоящий. 10 миллионов лет спустя
Шрифт:
высших растений наряду с розоцветными. Все знают про фотосинтез типа C3 и
C4, но не все знают его механизм, что так важен для эволюции и животных
организмов в частности. А для чего именно, для какого этапа фотосинтеза
нужен растению свет? Не все смогут ответить сразу. Так вот, он нужен
лишь для работы сложного ферментного комплекса, осуществляющего фотолиз —
расщепление солнечным и не только светом — воды с целью извлечь протоны
для дальнейших процессов
кислородоотнимающий комплекс. Именно он вырабатывает атмосферный
кислород, коим мы все дышим.
Именно этот комплекс подвергнется мутации в соответствующих генах, усиливающих его активность, поскольку
для растений ситуация конца голоцена будет очень стрессовой. Мутации
такого типа будут случаться не чаще обычного, но станут более
доминантными. И проявятся в полной мере.
Дело в том, что в этом случае растения будут чуть интенсивнее употреблять воду, но лишний
водород и кислород будут выходить из тканей растения также чуть
интенсивнее, чтобы не отравить само растение. Закисление почвы станет
создавать немалые неудобства ряду питающихся корнями и подземными
побегами клещей и насекомых, а также, что более важно для растений,
растениям-конкурентам. Кислотоустойчивость сушильной травы легко
позволит ей занять не только равнины, но и даже болотистые места,
вытеснив за счёт своей экспансивности ряд болотных прибрежных растений.
Однако все травы также высушивают местность, создавая для себя чуть
сухую почву, особенно, экспансивные — типа злаков и пырея в частности.
Поэтому мелкие болота и грязевые топи в неоцене будут уничтожены как
экосистема раз и навсегда. Как и среда обитания для хищных растений.
Останутся лишь крупные болота, которые даже сушильной траве высушить не
под силу, и берега их будут украшены уже новым потомком сушильной травы,
камышовым пыреем (Elytrigia repens neocenum), который вытеснит камыш и
станет расти гуще любого околоводного растения за всю историю Земли.
Этим он даст тихий приют колоссальному множеству представителей
неоценовой континентальной околоводной фауны всех классов. Появится
новая обширная среда обитания, а именно околоводные травянистые равнины.
К слову, большая активность фотосинтеза увеличит содержание кислорода в
воздухе на три-четыре процента. В сухой сезон, то есть, зимой, «ударная
работа» будет меньше. Поэтому колеблющееся в течение года 23,5-25%
содержание кислорода в степном воздухе будет нормой для неоцена!
Но не
Кустарники, потомки ежевики (род Rubus), первоначально разводимой людьми в таких
условиях в качестве пищевой культуры, разводимого людьми же боярышника
(род Crataegus) и просто дикого терновника (Prunus spinоsa) с рядом
других, займут все места некогда вымерших из-за вырубки лесов деревьев.
Однако леса, чащи, будут иными, чем во времена голоцена. Дело в том, что
кустарник растёт гуще деревьев, а наиболее густа его листва. Таким
образом, у растений подлеска в таких условиях нет шансов быть
сколько-нибудь разнообразными и богато произрастающими. Чаще всего, в
новых кустарниковых лесах подлеска вообще нет и не будет! Во всех
широтах они будут похожими.
Зато будет совсем другое. Сырость в таких лесах будет выше средней, создавая как бы свои субтропики.
Сушильная трава в этих местах расти не сможет, так как сам C4 тип
фотосинтеза, характерный для трав, всегда нуждается в большом количестве
по понятным причинам недоступного в этих чащах — для низкорослых
растений — света. Мох тоже не сможет там расти. Но без подлеска нижний
ярус леса не будет совсем мёртвым: огромное количество грибов и
некоторые растения-паразиты, эквивалент заразихи, тоже потомки пырея
ползучего (Elytrigia repens parasitarium), с наименованием «пырей
паразитический», будет произрастать здесь. Для защиты от животных
основания стволов всех кустарниковых деревьев будут часто покрыты шипами
и даже — терн неоценовый древесный (Prunus spinоsa neocenum) — чисто
защитными ветвями, специально покрытыми шипами со жгучей смолой. У ряда
низкорослых разновидностей тёрна неоценового — тёрн неоценовый смолистый
(Prunus spinоsa neocenum gumminous) шипы изрядно редуцируются в пользу
усиления выделения особо липкой и жгучей смолы. Терновые деревья (Prunus
spinosa neocenum) в неоцене станут доминирующим новым семейством,
образованное терновыми, упомянутыми выше. Как и ежевичные (Rubus
neocenun) и боярышниковые деревья (Crataegus neocenum). Их число видов
превзойдёт число любых других видов древесной флоры, и плоды будут более
разнообразны, чем у кого-либо в голоцене. Ибо они — самый идеальный
инструмент для приманивания животных, которые будут также в немалой
степени уничтожать молодые ростки терновых деревьев и расчищать прочим
деревьям место для произрастания. Но шипы и живучесть шипастых не даст —