Неомаг

Дорогов Андрей

– Это от слова шиза?
– Иван заглянул в пачку, смял ее.
– Сигареты кончились.

– Так пошли кого-нибудь, пусть сбегают, принесут.

– Ты ошибаешься, Максим, я здесь один.

– Здесь - да, а там?
– Максим махнул в сторону окна, - Что и прикрытия нет?

Гость покачал головой, - Я сам себе прикрытие. Продолжай, я слушаю.

– Вторая группа, поменьше, но тоже большая.
– Максим усмехнулся.
– Эти, как ты верно заметил, просто шарлатаны. Народ дурят за бабки. Экстрасенсы, маги, колдуны разные. И наконец, третья, этих меньшинство. Буквально единицы.

Они обладают настоящим даром.

Иван с тоской посмотрел, на смятую пачку.

– Чего, ты мучаешься, пошли сходим, все равно прогуляться надо. Тут дышать нечем.

Тот согласно кивнул.

Глава 5.

На улице было темно и прохладно. Жара, похоже, спадала. Они купили в круглосуточном ларьке курево.

– Вот ведь, семь лет не курил, а тут опять...
– Иван махнул рукой.

Они постояли, раскуривая сигареты. Потом, не сговариваясь, пошли в лесополосу, раскинувшуюся в десяти минутах ходьбы. На удивление она была пуста, обычно в это время в ней кишела молодежь, но сейчас стояла тишина. Даже машин не было слышно, лишь в кустах попискивала мелкая пичуга. И если зайти поглубже, то возникало ощущение что находишься в лесу. Фонарей не было, из освещения одни редкие звезды и полная луна. Максим видел лишь силуэт своего спутника. Они присели на поваленное дерево. Продолжили прерванный разговор.

– Так что на счет дара. Как он им достается?

– Кому как. Кому от рождения, кому в результате практики, если повезет Учителя найти. Есть мнение, что магии можно научить любого. Было бы кому учить. Плюс желание и огромная работоспособность, что есть не у всех. Гораздо интереснее тусить, читать магические книги и пускать в своем воображении огненные шары. Интереснее и безопаснее говорить о магии, чем каждый день по много часов трудиться над собой. Выполнять монотонные упражнения, переступая через боль, сомнения и жалость к себе. Ломать себя старого, что бы взрастить нового. Все что растет хорошо - растет медленно.

Максим замолчал. Иван его не торопил. Сидел, глядел в небо.

– Может быть это и так. Не знаю. Ту цену, что я заплатил за свой дар...
– Максим почувствовал волну злобы поднимающейся из живота и туманящей рассудок.

Он прикрыл глаза. Воссоздал в голове образ свечи. Задышал глубоко и медленно, так что бы пламя свечи не колебалось, постепенно все больше замедляя его. Вдох слился с выдохом, со стороны казалось, что он совсем не дышит, настолько редким было его дыхание. Грудь не шевелилась. Воздух проходил сквозь нее прямо в живот, заставляя его расширятся во все стороны.

Иван молча глядел на него. Ждал. Через несколько минут Максим открыл глаза. Сказал спокойно.

– Я недоучился, ушел.

– Почему?

– Давай, по порядку.

Петр Свержин.

Девять лет назад...

...Разбудил меня старик под самый вечер. Легко поднял на руки и отнес в баню. Долго парил, обрабатывая веником, поворачивал к себе то одним, то другим боком.

Всякий раз, когда я порывался задать ему вопрос, он молча качал головой - не время. Когда я совсем сомлел, он так же молча вынес меня в предбанник, обтер и переодел. Старик протянул мне ковш полный молока. Показал - пей до дна. Я послушался, но едва выпил половину, как тело скрутил жесткий приступ рвоты. Обессилев, я откинулся на оструганные доски предбанника.

Процедура повторялась еще три раза. Баня, ковш молоко, рвота. Между процедурами я спал. На четвертый день мой организм перестал отторгать предложенное мне питье. Старик удовлетворенно кивнул. За это время он не произнес ни слова, и мне не позволял говорить.

Эти четыре дня отняли остаток моих сил. Я лежал, бессильно откинувшись на деревянную лавку, голыми плечами ощущая гладкое дерево. Странное было жилище, рубленное из толстых бревен, с окнами, выходящими на три стороны света. Только у северной стены - беленая русская печь.

Я наслаждался тишиной в голове. Открылась дверь, из сеней в горницу вошел старик. Остановился посреди комнаты. Мне было неудобно смотреть на него, я попытался приподняться на локтях, ничего не вышло, сил не было.

– Что, странник, лучше?
– в усы усмехнулся старик.

– Кто, Вы?
– выдавил я.

В ответ на мой вопрос он весело расхохотался.

– Мне кажется, тебя должно интересовать, кто ты, а не кто я.

– Я не слышу голосов, почему?

– На твоем месте я бы спросил, почему ты начал слышать голоса.

Он смотрел прямо мне в глаза, я выдержал его взгляд. Старик улыбнулся, - Ты мне нравишься. В тебе чувствуется сила. Отдыхай пока.

– Мне надо знать, что происходит.
– Я не оставлял попыток сесть, но все было бесполезно.

– Все что тебе надо - это покой и сон.

Он стоял, в задумчивости покусывая ус, - Поговорим, когда сил наберешься. Все спи. Развернувшись, он вышел из комнаты. Через пару минут я уснул...

Максим замолк, наклонился вперед, опершись руками о колени. Задумчиво глядел в темноту ночи. За спиной завели свою песню цикады.

– Он объяснил тебе, что произошло?
– рядом щелкнула зажигалка, в темноте затеплилась ярким огоньком сигарета.

– Что? Ах, да конечно. Без сил я пролежал почти неделю. Ел и спал. В конце начал, с помощью Деда, начал потихоньку подниматься с кровати и выползать во двор на солнышко. Когда я смог самостоятельно выйти на улицу, у нас со стариком состоялся разговор. Он все мне объяснил.

– Он рассказал кто он такой?

– Нет, я и не спрашивал. Меня больше интересовало, что происходит со мной.

– И что же с тобой происходило?

– Как я и предполагал, во всем виновата авария. У меня был ушиб правой стороны головы. Как раз той части мозга, которая и отвечает за всякие такие иррациональные способности.

– Многие ударяются головой, но не все становятся колдунами и экстрасенсами.

– Да не многие, просто сошлось много событий в одной точке. Удар, одновременная смерть близких людей, все это инициировало мои способности.

– И это все?

– Нет, было еще кое-что, но это не имеет отношения к делу.