Неотправленные письма души
Шрифт:
— Благодарю за стерву, — отвечаю непоколебимо. — И какого чёрта ты здесь делаешь? Я тебя не приглашала.
— А мне не нужно приглашение…
— Ну да, ты привык являться без него.
— Слушай, давай ты не будешь такой стервой. Будь доброй девочкой и скажи-ка мне, как тебя зовут?
— М-м-м, — протягиваю, подняв голову и кивнув. — За столько времени преследования, Шерлок, не смог узнать моего имени? Ай-яй-ай, как не стыдно? — сарказм переполнял меня в каждом слове.
— А у тебя неплохая фигура, — после минутного молчания и рассматривания моих ног сказал он.
Я закатила глаза и фыркнула.
— Пошел бы ты куда подальше.
— Я как раз планировал пойти, но с тобой. Может, сходим сегодня в кино?
— Нет, спасибо. Я занята сегодня.
— А… — перебила.
— И
Ухмылка появилась на его лице, а серые глаза загорелись ярким пламенем.
— Ещё увидимся, — он ушёл и у порога встретился с недоумевающей Натией.
— Пока, — бросил он двоюродной сестре и ушёл. Натиа недоумевающе смотрит на него и поворачивается ко мне с открытым ртом.
— Почему он такой мудак и придурок? — Натиа хотела открыть рот, но я задала вопрос первой.
— А что он здесь делает? — пропустив мой вопрос, задаёт она свой.
— Он преследует меня и ходит без приглашения уже который раз.
— Кажется, он в тебя влюбился… — задумчиво и загадочно говорит она.
— Уф, — фыркаю и закрываю тетрадь.
— Лучше присмотрись, Марико, и подумай, он парень неплохой, и куда лучше быть с настоящим человеком, которому ты не безразлична, чем до конца жизни тратить время и писать тому, кому на тебя всё равно.
35. Перевернутая страница — это новый сюжет
«Новая история — это новая книга, новая история. Ключевое слово здесь «новая», и начинать её нужно, вычеркнув всё старое. Выбросила старые вещи, которые давно потеряли свою актуальность и мне не нужны. Сожгла весь свой гардероб — старая одежда несёт в себе старую энергетику и прошлые воспоминания. Сделала удлинение волос и восстановление в одном из салонов города Серых Улиц, покрасила волосы в голубой и концы окрасила в белый, как снег. Думала нарастить ресницы — всегда мечтала о длинных, но если накрасить их тушью, выглядит ужасно. И когда своё натуральное — куда лучше, хватит моего сделанного носа. Да, я уже сделала нос и жду когда наконец сниму брекеты. Нашла хорошего ортопеда, который поправил мне челюсть, и делать операцию не пришлось.
Проколола нос, нет, я не поставила серьгу, как у быка. Но и это планирую сделать, а пока просто сделала небольшую точечку в правой ноздре. Устраиваю фотосессии: снимаю других и участвую сама. Занимаюсь тем, что люблю и, конечно же, вечерком пью вино Багратиони. Так интересно, что они назвали вино в честь царей и церкви. Ведь в Имэрэти города Кутаиси есть церковь "Баграт", есть также династия царей Багратиды, а тут вино — Багратиони. Ты же знаешь, я помешанный на истории человек. Багратиды были второй Абхазской династией, первой были Леониды, и после того, как Леон четвертый женился на дочери Баграта — Тамаре, появилась грузино-абхазская династия — Багратиды (Багратионы). Длилась династия долго, вплоть до 1918 года, а началась в восемнадцатом веке. Скучаю по урокам истории, может, всё же в этом году пойду в городе Моря на историка. Нет, не обольщайся, я не скучаю по школе и ни капли не жалею, что закончила её. Наооборот, безумно рада. Не скучаю по одноклассникам и друзьям, мне не по кому скучать. С некоторыми из них переписываюсь в вацапе, а с другими лайкаем фото друг друга в инстаграме. Но я ни сколько не скучаю. Я ещё ни разу не была в школе и уж тем более не появлюсь там. Единственное, что оставила из прошлой жизни — это своих друзей, вычеркнув лишь троих. Позволяю новые знакомства, новых людей, но не подпускаю их близко. Не из-за страха предательства, просто не хочу размениваться на пустые монеты. Лишь со временем смогу понять, стоит ли подпускать этих людей ближе или держать по-прежнему на дистанции. Даже у друзей есть срок годности, если ты не знаешь. Спустя годы лишь самые настоящие останутся с тобой, а второстепенный сорт уйдёт при любой удобной возможности. Так что будь осторожен и ты, не каждый является другом.
Потом ещё напишу,
Твоя Марика».
36. Развивайся и познавай новое
«Начала самостоятельно изучать армянский и немецкий язык. Понимаю, что есть сходство у первого с грузинским, но немного, разве что в плане букв. Повторяю пройденный материал английского языка и осознаю, как была глупа, когда после годового занятия прекратила учить. Я знала половину языка, но мне казалось это ерундой, я думала, что не знаю ничего. Но сейчас, когда я пересматриваю и перечитываю материал в своей тетради, осознаю, сколько всего я знала. Наверное, ты думаешь, зачем я учу языки? Хочу путешествовать. В августе планирую уехать в Армению, а в октябре свалить к подруге в Германию. Есть мыслишки остаться жить в Германии, там неплохо работать, но нравится мне больше Лондон, хотя не знаю чем. Вроде ничего особенного там нет, кроме очень вкусной еды. А ещё можно было бы посетить Швейцарию за шоколадом, ты же знаешь, какая я сладкоежка. Жаль только, что мне нельзя много шоколада — появляются прыщи и сыпь, а вообще много шоколада вредно — может привести к отравлению. Хотя сейчас было бы неплохо отведать клубнику в шоколаде с шампанским. Да, знаю, слишком много хочу. Но моё желание исполнить можно и легко. Не знаешь, где находится родина сыра? Я знала, но забыла. Пора повторять ещё и географию с зарубежной историей, а то совсем всё позабыла.
— Тот, кто научил, что мир не обязан соответствовать твоим ожиданиям, скорее всего не оправдал ожиданий.
— Тот, кто показал, что другие не похожи на тебя, скорее всего остался непонятым.
— Тот, кто расширил твой кругозор, явно не вписался в картину мира.
— Тот, кто научил, что врать не стоит, возможно, обманул тебя. И, наверное, не один раз.
— Тот, кто научил тебя терпению, скорее всего был нетерпелив. Или, возможно, даже невыносим.
— Тот, кто стал зеркалом твоих изъянов, скорее всего тебе не понравился.
Бесполезно спрашивать: «Почему?», ибо любое чужое «почему» может показаться тебе недостаточно весомым. Но каждый из нас выживает, как умеет. Для кого-то ты, сам того не желая, станешь жестоким учителем. И тут остаётся сочувственно относиться к пределам своих и чужих возможностей, ибо всё меняется. И ненависть снова становится любовью, соединяя навсегда где-то в глубине, несмотря на разные пути и биографии. Начинаю строить планы и не откладывать в долгий ящик на «потом».
Любящая душа всегда нараспашку, а потому открыта для ударов тех, чьё сердце пребывает во мраке ненависти и зависти. Любящий видит в других любовь, завистливый — зависть, злодей — зло, грешный — грех, а ханжа, у которого бревна в обоих глазах, — соломинку у других выискивает. Низкие люди всегда стараются возвыситься над другими за счёт принижения чужих достоинств, грязные — выпачкать в своей грязи тех, кто светит. И все осуждают в других именно то, что есть в самом себе. Осудить легко, тут много ума не надо. Свои недостатки, которые мы видим в других, сразу бросаются в глаза. Вот увидеть в другом свет… на это уже нужна мудрость. Вспоминаю слова абхазского писателя и драматурга К. Ломиа: «В чужом глазу соринку заметят, а в своем бревна не увидят». Так было и у нас с тобой…
Сулиме пришла, потом напишу».
— Что у тебя есть покушать? — первое, что она сказала, как только я открыла дверь, и прошла на кухню. Без всякого стеснения она открыла холодильник в поисках еды. Сажусь за стол и наблюдаю за ней: бледно-розовый хиджаб покрывает её голову, скрывая каштановые кудри, и раскрывает милое овальное личико девушки. Её лицо озаряет улыбка — всегда, несмотря на боль, которую она перенесла в своей жизни. Огонёк в глазах давным-давно погас, но улыбаться всем ненастьям, поддержать и помочь она могла всегда. Мне искренне хотелось, чтобы огонёк в её глазах горел ярко и всегда, а не только при виде детей, еды и подарков, которые дарят ей или она.
— Тирамису? — она достаёт термос с покрытым сверху какао тирамису и смотрит на меня. — Купила или сделала?
— Сделала, но не думаю, что получилось.
— Почему? — открывает крышку и принюхивается. — По-моему получилось, выглядит хорошо.
— Лишь ты можешь решить, получилось или нет, по запаху, — смеюсь. Сулиме берёт ложку и пробует.
— М-м-м, — протягивает она, закрыв глаза, словно в наслаждении. — Вкусно.
— Да ладно? — встаю и беру ложку. — Ну-ка, дай попробую.