Неотразимое чудовище (сборник)
Шрифт:
Я уже открыла рот, чтобы разразиться возмущенной речью, но не успела.
В нашу дверь позвонили. Звонок был робкий и неуверенный, как будто тот, кто звонил, боялся собственного поступка.
Я вскочила, и бросилась открывать.
Йес!
Там стоял именно тот человек, которого я ждала. От радости я чуть не запрыгала, но сдержалась.
Ведь я была старше. Поэтому я позволила себе только улыбнуться.
— Я тебя ждала, — сказала я. — Проходи, Александра!
Она нерешительно ступила за порог, и по ее глазам можно было представить, что за бурю сомнений она сейчас переживает.
— Я не совсем уверена, правильно ли я поступаю, — призналась сама.
— Знаешь, я тоже бываю часто в этом не уверена, — улыбнулась я. — Но ведь кто не рискует, тот не пьет шампанское? Так что проходи. Правда, не могу обещать тебе шампанское…
— Я его и не пью, — серьезно ответила девочка.
— А кофе?
— Нет. Если можно, дайте мне простой воды. Хорошо?
Я кивнула. Пройдя в кухню, я очень выразительно посмотрела на Ларчика.
Он понял мой взгляд и начал объяснять, что ему надо уйти.
— Только скажи мне, это тот человек? Которого ты ждала?
— Да, — кивнула я, наблюдая, как вода наполняет стакан. Если бы все было вот таким же прозрачным и чистым, насколько бы проще жилось?
— То есть теперь у нас появился клиент?
— Выходит так. Но пока мне лучше пообщаться с этой девочкой наедине, ладно?
— Ухожу, — кивнул мой все понимающий босс.
Когда я вернулась с водой, она уже сидела на стуле напряженно выпрямившись. Ее взгляд был серьезным и тревожным, выдавая ее состояние, а руки были сложены на коленях, как у примерной школьницы.
— Вы действительно не верите, что отец ее убил? — очень тихо спросила Александра.
— Скажем так, я в этом сомневаюсь, — сказала я. — Понимаешь, я не знаю всей ситуации, правда? Поэтому пока я могу только в чем-то усомниться. А уж потом, когда я поближе со всем познакомлюсь, узнаю о вас побольше, тогда мы будем говорить о вере и неверии.
— Когда вы со всем познакомитесь, вы будете верить в его вину, — сказала она и поднялась. — Спасибо вам за воду.
— Постой! Ты что, тоже веришь в его вину?
— Не знаю, — честно ответила девочка. — Если бы я знала, я бы к вам не пришла. Мне действительно хочется узнать правду. Для этого надо нанять вас, да?
— Наверное, да…
Моя самоуверенность явно терпела поражение под взглядом этих серых глаз.
— Я не уверена, что смогу раскопать истину, поскольку иногда это невозможно, но я тебе обещаю, что, чего бы это ни стоило, я буду стараться это сделать, — прибавила я.
— Я вас нанимаю, — кивнула она, поверив мне. — Если бы вы сейчас начали бодрым голосом говорить: о, все будет тип-топ, я докажу невиновность твоего отца, и мы запоем веселые песни — я развернулась бы и ушла. Но вы честный человек. Поэтому я хочу, чтобы вы постарались найти того, кто убил мою мать.
Она немного помолчала и вдруг очень по-детски взмахнула длинными своими ресницами, посмотрела на меня и тихонечко попросила:
— Пожалуйста, помогите нам…
Глава 6
Несмотря на то, что Саша была высокой и длинноногой девочкой, я бы не дала ей четырнадцати лет. Настолько в ней сохранялись еще черты ребенка, как будто она не спешила расти. «Еще один Питер Пэн», — подумала я, глядя в эти умненькие, но еще такие чистые и детские серые глаза. Она не пользовалась косметикой, как большинство ее сверстниц, и не старалась казаться старше. Ей это было ни к чему — зачем? Она и так производила впечатление умной не по годам.
— Для того чтобы я тебе помогла, нам надо договориться об одной вещи, — сказала я.
В ее глазах мелькнул страх.
— Деньги? — почти шепотом спросила она. — У меня их мало. То есть почти нет. Но я достану…
О боже! Современные дети уже успели привыкнуть к могуществу этих «презренных бумажек»!
— Я говорю не о деньгах, — сказала я. — Не могу заверить тебя, что без них моя жизнь прекрасна и удивительна. Но давай все материальные вопросы решать потом. Сейчас меня куда больше волнует другая проблема — проблема нашей взаимной честности и твоей откровенности. Даже если тебе будет больно и неприятно говорить.
— Я согласна, — серьезно сказала Саша.
— Даже в том случае, если это будет касаться человека, который тебе дорог. Ты меня понимаешь? Иногда мы любим кого-то сильно, но, предположим, этот кто-то совершал в своей жизни нелицеприятные поступки… Нам не хочется о них вспоминать, и это естественно.
— Я поняла вас. Вы говорите о моей матери, — кивнула девочка.
Я удивленно посмотрела на нее.
— Но я говорила не о ней! Если это будет касаться твоего папы…
— О, вы просто его совсем не знаете! — горячо запротестовала Саша. — Мой папа несовместим с этими вашими нелицеприятными поступками. Конечно, он далеко не ангел, и у него, как у любого нормального человека, полным-полно недостатков, но они просто ерунда по сравнению с его достоинствами!
Ого, какая горячая защита!
Девочка явно была влюблена в своего отца и скорее бы согласилась с недостатками матери, но не отца… На ее щеках расцвели алые розы гнева, а губы подрагивали, будто детская обида коснулась их, заставив трепетать.
Я мягко дотронулась до ее руки.
— Саша, я хотела бы все-таки, чтобы ты ничего не скрывала и тогда, когда это будет касаться отца.
— Конечно, я не буду скрывать. Но если мой папа убил маму, я вообще ничего не понимаю в этой жизни! Может быть, поэтому я и пришла к вам. Потому что все пытаются убедить нас с Павликом в том, что он ее убил. У деда такой принцип — пережить горе можно только тогда, когда ты полностью в него окунешься. Он ставит превыше всего честность перед самим собой. Хотя я, например, знаю, что он и сам в это не верит, просто хочет нам показать, что… Ну, вот. Я запуталась. Эти взрослые иногда создают такую ужасную путаницу в голове. Но об этом потом, хорошо? Может быть, пока я буду рассказывать, я подберу определение для позиции моего деда…