Неожиданная Россия. XX век
Шрифт:
Глава 34. ДВР: «Довольно весёлая республика» – как отбить Дальний Восток у интервентов и любовницу у Маяковского
В годы гражданской войны Владивосток был уникальным городом – здесь сталкивались солдаты всех противоборствующих армий, но его улицы, не избежав жертв и переворотов, так и не стали театром боевых действий. Город изо всех сил пытался жить «мирной» жизнью, но за пять лет после революции власть, реальная и номинальная, тут менялась 14 раз.
Один из очевидцев так описывал владивостокскую действительность в те годы: «Этот окраинный город был тогда похож на какую-нибудь балканскую столицу по напряженности жизни, на военный лагерь по обилию мундиров. Кафе, притоны, бесчисленные, как клопы в скверном доме, спекулянты, торгующие деньгами обоих полушарий и товарами всех наименований. Газеты восьми направлений. Морфий и кокаин, проституция и шантаж, внезапные обогащения и нищета, мчащиеся автомобили, литературная и прочая богема. Напряженное ожидание то одного, то другого переворота. Парламенты. Военные диктатуры. Речи с балконов. Мундиры чуть ли не всех королевств, империй и республик. Лица всех оттенков, всех рас до американских индейцев включительно. Белогвардейцы и партизаны, монархический клуб рядом с митингом левых. Взаимное напряжённое недоверие. Американские благотворители. Шпики. Взлетающие на воздух поезда в окрестностях. Пропадающие неведомо куда люди…Перенесите все это за восемь тысяч верст от Москвы, отдайте одну улицу белым, а другую красным, прибавьте сюда по полку, по роте солдат разных наций, от голоколенных шотландцев до аннамитов и каких-то неведомых чернокожих – и вот вам Владивосток переходных времён…»
Переходные времена – от России царской к советской – закончатся здесь уникальным геополитическим экспериментом: Дальневосточной республикой. Владивосток будет неудачно претендовать на роль её столицы, а местные острословы сходу расшифруют аббревиатуру ДВР как «Довольно веселая республика».
«Мы предлагаем здесь образовать буферное государство…»
В 1917 году Владивосток от главных политических событий того времени, мировой войны и русской революции, отделяли тысячи вёрст. Но далёкий город стал одним из ключевых узлов нашей истории тех лет – именно через порт Владивостока в годы Первой мировой войны шло основное снабжение России заграничными поставками оружия и снаряжения из США, Японии и англо-французских колоний. Поэтому здесь будут дипломаты и дельцы со всего света. Именно Владивосток станет местом эвакуации «Чехословацкого корпуса» – и по пути в его порт, растянувшись на тысячи вёрст Транссиба вооруженные эшелоны бывших пленных весной 1918 года свергнут по всей Сибири только что созданную советскую власть, отдав земли к востоку от Урала в руки адмирала Колчака. Именно во Владивостоке высадятся самые многочисленные и разнообразные части иностранных интервентов – от японцев до итальянцев, чтобы оккупировать наши земли от Иркутска до Тихого океана.
К январю 1920 года государство «Верховного правителя России» Колчака стремительно развалится от ударов красных армий и восстаний в тылу, а поддерживавшие адмирала интервенты не захотят втягиваться в войну с партизанами в сибирской и приамурской тайге. Вот тут-то и начнётся большая геополитическая игра в «Дальневосточную республику». Крупных игроков окажется, как минимум, трое – Москва, Токио и Вашингтон. К ним добавятся игроки масштабом поменьше – конгломерат местных политических сил Дальнего Востока, как «красных», так и «белых» всех оттенков, при том что и те и те, будут делиться и соперничать друг с другом.
Неизвестно, кто первым сформулировал идею промежуточного государства на Дальнем Востоке, но впервые термин «буфер» публично произнёс меньшевик Иван Ахматов. Буфер в технике – амортизатор, гасящий столкновение двух сил. Так и «буферное государство» должно было погасить большую войну на Дальнем Востоке.
В январе 1920 года, когда после падения военной диктатуры Колчака к востоку от Урала возник очередной вакуум власти, в Иркутске эсеры и меньшевики создали «Политцентр», еще одно временное правительство, пытавшееся вести переговоры, как с остатками «белых», так и с наступавшими «красными». Именно тогда Иван Ахматов, один из руководителей «Политцентра», и озвучил идею: «Мы предлагаем здесь образовать буферное государство и демократическое правительство…»
Игра началась сразу – для остатков «белых» и иностранных дипломатов Ахматов озвучивал версию, что «буфер» нужен для остановки наступления «красных», а на переговорах с большевиками выдвигались совсем иные доводы… Любопытно, что до 1920 года меньшевик Ахматов был активным противником большевиков, но в будущей Дальневосточной республике вполне примирится с ними.
«Красной» Москве идея дальневосточного «буфера» неожиданно понравилась. Прагматичный Ленин понимал, что любое движение советских войск западнее Байкала вызовет открытое столкновение с Японией – к началу 1920 года от Читы до Владивостока размещалось почти 100 тысяч солдат «Страны восходящего солнца». При том что дальневосточное направление для только что укрепившейся советской власти оказалось временно не актуальным – Колчак был разбит, с Востока красной Москве непосредственной угрозы уже не было, и освободившиеся войска можно было перебросить в европейскую часть страны, чтобы добить противников там, где они были куда ближе к основным большевистским центрам.
К тому же с начала 1920 года у советской России назревала большая война с националистической Польшей, от которой до Москвы было в пять раз меньше вёрст, чем от Забайкалья и Дальнего востока. Не зря Ленин в феврале 1920 года слал нервные телеграммы командованию 5-й армии красных, подходившей к Байкалу: «Ни шагу на восток далее, все силы напрячь для ускоренного движения войск и паровозов на запад… Мы окажемся идиотами, если дадим себя увлечь глупым движениям в глубь Сибири, а в это время Деникин оживёт и поляки ударят. Это будет преступление».
Со своей стороны, идею «буфера», прокладки, амортизирующей столкновение с красными, приняли и в Токио – японцы, не смотря на превосходство в силах, отнюдь не горели желанием воевать в тайге с многочисленными красными партизанами. К тому же прямая оккупация Японией русского Дальнего Востока вызывала всё большее беспокойства у США. Вашингтон не желал резкого усиления империи самураев, и уж тем более не хотел, чтобы японская экономика переваривала дальневосточные богатства без участия американских коммерсантов.
Фактически, к 1920 году началось скрытое соперничество Вашингтона и Токио в борьбе за первенство на русском Дальнем Востоке. В этих условиях вместо прямой аннексии японцы предпочли идею создания здесь обособленного «государства», рассчитывая иметь в нём преобладающее влияние. В свою очередь, США вполне резонно считали, что могущество американской экономики просто не позволит японцам стать единоличными хозяевами «буфера» на Дальнем Востоке. Остроты ситуации добавляло то, что Москва прекрасно осознавали это соперничество двух гигантов Тихоокеанского региона и намеревались использовать его.
«Временное положение Временного правительства…»
К весне 1920 года геополитическая игра в «Дальневосточную республику» шла вовсю. Большевики учреждали новое «государство» сразу с двух концов – 6 апреля 1920 года Дальневосточную республику, ДВР, провозгласили на съезде в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ, столица Бурятии). Формально это было независимое от Москвы многопартийное «демократическое государство» без какого-либо социализма в экономике.
Чуть ранее, в феврале 1920 года во Владивостоке и Приморье при активном участии большевиков образовалось «Временное правительство Приморской областной Земской управы», позже его переименуют в правительство Дальнего Востока. О характере этой власти говорит единственный учредительный документ – «Временное положение о составе Временного правительства».
Бойцы НРА ДВР, Народно-революционной армии Дальневосточной республики в 1920 году