Неожиданность
Шрифт:
— Тебе что, больше деньги тратить не на что?
— А на что мне их тратить? Кормить кормят, переночевать есть где. А вдруг убьют завтра с вами за компанию, никаких денег и не понадобится.
— Не ходи с нами, останься в Киеве — целее будешь, — предложил я.
— С голоду тут подыхать? В деревню я вернуться не могу — сгорело все, а городских умений у меня нету никаких, работы не сыщешь. Да и жить тут негде, а скоро зима. Без вашего похода проруха мне полная. И маменьки со мной нет — она ловкая и рукастая, вдвоем бы прожили и в Киеве, а один
Парня было жалко, вдруг погибнет ни за грош? Молодой совсем, жизни еще не видел. В голову пришла неожиданная идея.
— А ты матушку свою поискать не хочешь?
— До Константинополя далековато будет…
— Вас же грабили и жгли за два-три дня до нашего прихода?
— Ну да.
— Оказывается здесь, в Киеве, тоже теперь есть невольничий рынок, и князь работорговле потворствует.
— Наш князь? Не может быть! Они тоже наши, русские люди!
— Еще как может. Скажут, что она либо денег должна, либо из крепостных.
— А она…
— А что она скажет, на это всем наплевать. Похитители продают, перекупщики дальше погонят — всем лишь бы выгоду поиметь. Думаю, невольников сразу в Византию не гонят: их кормить надо, часть заболеет, часть перемрет по дороге — сплошной убыток. Наверняка их тут какое-то количество пытаются сбыть, самое меньшее с неделю ими торговать будут.
— Так маму угнать еще не успели?
— Скорее всего.
— Господи! А денег совсем нету! Выкупить не на что!
— Я тебе денег дам, не печалься. Лишь бы нам ее найти.
— Хоть бы, хоть бы найти!
Паренек вскочил, начал метаться по комнате.
— Хозяин, я даром с вами куда хошь пойду, только выкупи маму!
— Завтра, все завтра. А сейчас собирайтесь — переезжаем.
— Куда?
— Туда, где тебе вчера изыски начали показывать.
Организовав народ, пошел складываться и сам.
— А зачем нам переезжать? — поинтересовался Богуслав, — послезавтра уж уходим.
— С волхвами местными надо еще потолковать. Разобраться хочу, почему черные так про прилет камня толкуют, а они эдак. Не люблю непонятного в важных делах — полная ясность должна быть. Да и с Василисой, если вдруг поймаем, непонятно, что делать.
— Внушим чтоб Невзора убила!
Я покачал головой.
— Не получится.
— Почему это?
— Нельзя человеку внушить, чтобы он или она сделали что-нибудь противоречащее главному в душе.
— А что в этом такого, чтобы черного кудесника убить? Эта ведьма убивать не боится — вон как ловко меня кинжалом в сердце ткнула.
— И мне также легко воткнет. А Невзора не тронет.
— Почему?
— На черных волхвах и на ведьмах лежит страшное заклятие — убьют если друг друга, и сами тут же погибнут, и весь род убийцы перемрет.
— Вот оно что… Тогда отведем в сторонку, и как овцу зарежем!
— Давай лучше сегодня с Захарием посоветуемся — может чего дельное присоветует.
— Может быть…
У Павлина нас встретили как родных. Емельян привычно отправился на сеновал, остальных разместили в доме — Матвея
— А что за гости у тебя? — спросил я хозяина дома.
— С Углича и Вышгорода сегодня подошли, принесли денег в помощь нам. Ватаги они отрядить не могут — не из кого, сами пойти не могут, так хоть чем-то помочь. Ладно. Вы поговорить о чем-то хотите?
— Именно.
Мы расселись вокруг стола.
— Я хотел спросить, почему такая разница в мнениях о том, что будет после падения камня на Землю? И там волхвы, и тут волхвы, неважно черные или белые, а такие разные мнения об исходе катастрофы.
— Они не берут в расчет того, что камень необычный. Небесный булыжник всегда или каменный, или металлический, убыток только от веса и размера, а этот совсем другой. От обычного камня разрушения только от удара, а этот взрыв даст страшной силы, разрушит саму Землю — ответил Павлин.
— Из чего же он слеплен? — недоумевал я, усиленно вспоминая все о небесных телах и думая, что метеоритной взрывчатки аж до 21 века не замечено.
— Это странное вещество. У нас оно может существовать, только не прикасаясь ни к чему. Если до чего-то дотронется, сразу взрыв. И остановить ее столкновением с другим камнем на расстоянии лучше и не пробовать — все перекосит и перевернет в Солнечной системе, ничто живое не уцелеет. Вот это и будет Армагеддон. А ударит в Землю, ее разорвет на части. Вот этим камень и опасен, а не размером и весом. Отвести его нужно в сторону. И не просто отвести, а чтобы улетел далеко за пределы солнечной силы, перестал возле наших планет вертеться.
— Кто же может знать, куда его нужно направить? Не дельфины же?
— Дельфины для усиления общей мощи нужны, вас дойдет мало — несколько человек, волхвов всего трое, не густо для такого дела. А у морских обитателей с такими способностями каждый второй, созовут своих, враз соберутся в большую стаю.
Куда отшвырнуть камень, может сказать только Омар Хайям — он и видит не хуже самых сильных из нас, и звездочет, каких поискать, и математик известный. Других таких в мире нету. Как волхв он, конечно, слабенький, но это неважно, главное — ума палата. Да сам араб с дельфинами нипочем не столкуется, нужна ваша помощь.
То есть дойдете до моря, договоритесь с тамошними обитателями и идите Хайяма искать. Пока по чужой стране бродите, дельфины помощь соберут. Дело-то вроде нехитрое, но хлопотное.
— А если учесть, что люди с дельфинами за тысячу лет и близко не столковались, хотя наверняка в этом деле и волхвы поучаствовали, а по пути нас черный кудесник поджидает, то хлопот больше, чем полон рот, — меланхолично заметил я. — А чего там с кедровой рыбкой?
— Я тебе ее в последний день хотел отдать, постоянно о ней думаю, чтобы не забыть.