Непобедимое Солнце
Шрифт:
– Всем молчать!
– кричал на них центурион.
– Нас мало. Мы должны дождаться подхода основных сил!
– Да пошёл ты, Тиберий! Мы их сами найдём. Прямо сейчас и накажем!
– процедил сквозь зубы один из пехотинцев.
Тиберий побелев, толи от ярости, толи от неожиданно нанесённого ему оскорбления, вытащил меч из ножен, и заговорил, твёрдо и убедительно, обводя взглядом своих людей, и смотря им прямо в глаза:
– Наша армия непобедима только потому лишь, что мы, римляне, подчиняемся строгой дисциплине. Я лично зарублю любого, вот
Легионеры стояли вокруг него молча, понурив головы. Тиберий продолжал говорить:
– Я сейчас чувствую то же самое, что и вы все. Но мы будем действовать по заранее намеченному плану. По тому плану, который мы согласовали с нашим командованием. Мы сейчас разделимся. Часть людей заберут тела павших и пойдут назад, той же дорогой, навстречу когортам, отправленным вслед за нами. Остальные вместе со мной продолжат прочёсывать лес. Если мы выйдем к селению, то окружим его, но не будем атаковать вплоть до подхода основных сил. Если встретим вооружённых даков, будем действовать, смотря по обстоятельствам. Вы меня все поняли? Делайте то, что я вам сказал!
Вскоре, часть солдат центурии, забрав тела павших, вернулись к ручью и начали спуск вниз, к подножию горы. Остальные, снова растянулись цепью, и продолжили идти вперёд между деревьями.
Рельеф постепенно снова начал меняться, как и зелёные чащи сквозь которые пролегал путь римских воинов. Они вышли к небольшой долине, где, видимо, и находился исток того самого ручья. Впереди они увидели горстку простых хижин, под островерхими кровлями, над которыми поднимались вверх к небу тонкие струйки дыма.
Основная часть легионеров залегли, прячась среди деревьев, с той стороны, в которую дул ветер. А Тиберий, взяв с собой несколько человек, подобрался вплотную к селению.
Он понял, разглядывая то место, что деревня даков была почти пуста. Всего несколько людей, мужчин и женщин, сидели или ходили, занимаясь своими делами. У одной из хижин горел костёр, на котором жарилась небольшая туша какого-то животного. У неё возилась женщина, в длинном платье, напевая грустную песню на своём языке. Тиберий с трудом мог расслышать её голос. Вокруг костра, бегала, смеясь, маленькая девочка. Она играла с большой рыжей лохматой собакой, которая то и дело норовила лизнуть малышку прямо в нос. У центральной, самой большой хижины в деревне, расставленные и развешанные на её стенах, Тиберий увидел доспехи и оружие римских легионеров. Тех самых, тела которых остались лежать без погребения, на поляне у ручья.
5.Настоящие герои
Римский император Марк Ульпий Траян прибыл в расположение своих войск на границе с Дакией. В огромном императорском шатре толпился народ. Он занял своё место в центре, на троне, окружённый помощниками и советниками: сенаторами в белых тогах с красной окаёмкой и военными, из старших чинов. С докладом о ходе подготовки кампании пришли легаты, трибуны и префекты лагерей. Среди сенаторов был и Публий, а
Траяну шёл уже пятьдесят второй год. Он прославился как выдающийся полководец и пользовался популярностью среди легионеров. Собственно, в ту эпоху люди часто приходили к власти, опираясь именно на военную силу.
Рассматривая и слушая его, Лукреций подумал о том, что нынешнего владыку Рима отличал очень взвешенный и рассудительный характер. На нагрудной пластине позолоченного анатомического панциря Траяна, из-под которого выглядывали кожаные птеригии, отделанные серебром, Лукреций заметил изображение двух крылатых людей. Каждый из них приносил в жертву быка, поставив одну ногу на спину животного, задрав ему рукой морду кверху, и пронзая горло коротким мечом. "Наш император прошёл посвящение в мистерии Митры", - подумал он.
Один из легатов, командир легиона, расположенного у моста через Данубий, докладывал Траяну о недавних событиях.
– То, что ты мне сейчас рассказал, достойно быть помещённым в анналы истории!
– одобрительно заметил Траян.
– Какую блестящую победу одержали наши доблестные воины в самом первом же бою с варварами! Это хороший знак! Боги на нашей стороне! Мы поставим павшим героям статую на Форуме, в Риме. На её пьедестале наши лучшие резчики по камню высекут имена этих легионеров!
– Можно ещё сочинить какой-нибудь панегирик, прославляющий силу, мужество и доблесть римских воинов, - вставил реплику один из сенаторов.
– И добавить его на пьедестал.
– А что, мысль хорошая, мне нравится!
– заметил одобрительно Траян.
– Мой секретарь, Лукреций, мог бы написать такой стих, - предложил сенатор Публий.
– Почему бы и нет?
– согласился император, и лёгким кивком головы подозвал к себе Лукреция. А потом спросил у легата:
– Как ты говоришь, зовут того примипила, командира сдвоенной центурии?
– Его зовут Тиберий.
– Где он сейчас?
– В госпитале. Раны залечивает.
– Ступай, Лукреций, найди Тиберия, и расспроси его хорошенько о том бое, в маленькой деревне, высоко в горах. И отнесись серьёзно и ответственно к тому, что напишешь. Я лично буду редактировать этот текст!
– Слава Цезарю!
– ответил ему Лукреций, и вышел из шатра.
– Слава непобедимому солнцу!
– звучали хвалебные крики в адрес Траяна у него за спиной.
Когда Лукреций вышел, один из сенаторов, обратился к императору с такими словами:
– Я думаю, Цезарь Траян, нам не стоит тратиться на такую статую. Одной поэмы будет достаточно.
– Почему?
– поинтересовался император.
– Потому что война эта будет трудной, мы неизбежно будем нести потери, и со временем на форуме просто негде будет ставить такие монументы. Вместо этого, одержав победу, мы лучше возведём один общий памятник, больших размеров, прославляющий и тебя, Траян, и всех наших солдат.
– Ты правильно рассуждаешь!
– согласился с ним император.
– Так мы и сделаем!