Непокорённый
Шрифт:
ПОВЕЗЛО
Проходя срочную службу, я выпускал "Боевой листок" на латыни. До сих пор не знаю, почему офицеры меня сразу не расстреляли.
КТО Я?
– Скобцов, ты не русский, - сказал дневальный Мурадян, разглядывая мой профиль.
– Татарин?
– спросил я.
– Нэт, - ответил он, - ты тот, кого все не любят.
ОБ
Рядовой Бабаев по-русски знал только "бздэц" и "иди на х*й". Солдат обязан выучить Устав. Бабаева это не коснулось. Как только он заступил в наряд, позвонил, озабоченный несением службы, капитан Зверев. Бабаев поднял трубку и сказал:
– Бздэц!
После короткой паузы из трубки раздались, не предвещающие счастья, крики капитана Зверева.
– Иди на х*й, - гордо ответил Бабаев и положил трубку.
Никогда ещё так быстро капитан Зверев не добегал до казармы.
ТЕМПЕРАМЕНТ
– Что значит флегматик, холерик, сангвиник и меланхолик?
– спросил меня рядовой Дрозд и записал ответ в маленький блокнот, который вёл для самосовершенствования. На следующий день все начали бегать и орать друг на друга - начались учения. Получив люлей от начальства, наш капитан, багровея лицом, громко и подробно отвязался на попавшемся под руку Дрозде. Выслушав командирскую мысль о том, что в военное время он был бы расстрелян на месте просто за всё, Дрозд неожиданно сказал:
– Товарищ капитан!
– Что?
– вздрогнул не ожидавший развития диалога командир.
– У вас процессы возбуждения преобладают над процессами торможения, - задумчиво глядя в блокнот, ответил Дрозд.
ЗАКОН СОХРАНЕНИЯ
Когда отменили советскую власть, я спросил военных:
– А куда вы дели политруков?
– Они теперь священники.
– ответили мне.
ТАКИ ДА
19 августа 1991 года я пришёл к референту из органов и спросил:
– Это путч?
Он подумал и ответил:
– Да.
– И что делать?
– спросил я, жалея, что не знаю его звания.
– Из города не выезжай, от дома далеко не уходи, - сказал он с улыбкой.
Донецк расположен так, что ни в столицу, ни за кордон. У меня собрались пришибленные друзья. Как работает репрессивный механизм знали все. Мы взяли водки и включили телевизор. Показывали Лебединое озеро. Первую пили молча, после второй разговорились, а после третьей на экране появился диктор и объявил демократию.
Я пошёл выгуливать собаку, которая тоже перенервничала. Ночной воздух был
– Братишка, извини, - остановил он меня, - я в политике ни хрена не понимаю, ты мне скажи, как простому человеку - нас опять нае***али?
Эйфория улетучилась. Я подумал и ответил:
– Да.
НЕ БЕДА
Тренируя пацанов, я заметил, что один сачкует. Не сбивая людей с ритма, я сказал:
– Когда отжимаешься, полностью сгибай и разгибай руки!
– Не беда, - склонив голову набок, тихо ответил он.
– Что?!
– Не беда!
– громче повторил своё оптимистическое утверждение юный спортсмен.
Эту историю я рассказал Нине N, фирма которой занимается международными морскими перевозками. Когда её срочно вызвали в объятый паникой офис и арестованный капитан прокричал в телефон, что единственный выход он видит в затоплении сухогруза, Нина, склонив голову набок, тихо сказала:
– Не беда.
Фраза стала крылатой.
ОНОМАТОФЕТ
Когда научно-технический прогресс человечества достиг соответствующего уровня развития, нашей охране выдали рации.
– Не зачленяйте эфир!
– периодически кричал бойцам из пункта связи начальник.
НАВЕРСТАЕМ
В Донецке есть медицинский университет имени Горького. Не хватает литературного института имени Кащенко.
ЛЮБОВЬ К ИСКУССТВУ
На стене музыкального училища аккуратным почерком написано: "сука люблю музыку".
АВТОРСКАЯ ПЕСНЯ
Авторская песня заставляет людей думать. Меня, например, о том, что я умею петь.
GOOD BYE MY LOVE
Я не умею играть на гитаре. Чтобы устранить этот недостаток, я прочёл массу самоучителей. В результате я по-прежнему не умею играть на гитаре, но знаю, как научиться.
В прошлом веке, когда я был председателем клуба этой самой авторской песни, позвонил мой приятель.
– Зайди, - сказал он устало, - хочу тебя познакомить с одним бардом.
Я повёлся и пришёл.
– Забирай, - сказал мне друг и мы пошли на прослушивание.
– Чтобы разговорить собеседника, я спел чего попроще и передал ему гитару.
– Классно играешь, - сказал он.
Я хотел забрать инструмент обратно, но было поздно. Новый знакомый действительно умел играть хуже меня. Петь тоже. После третьей песни я заподозрил, что мелодия меняться не будет. И не ошибся. Это касалось и текста. У барда было тридцать песен. Он спел все. Он убил мою любовь к авторской песне.