Непокорная
Шрифт:
На мои слова гвардеец дернулся, желая знать правду, но я его остановил взмахом руки и снова показал на совершенно потерянного ребенка.
– Я гарантирую, что здесь ей ничто не угрожает, Брайтон. Мне слишком ценно то, что у тебя в голове, чтобы я позволил твоему разуму помутиться. Поэтому с твоей принцессы не упадет ни волоска.
Мы одновременно посмотрели на обкуцанные волосы и я виновато поправился:
– Хотя нет. С волосами надо что-то делать. Смотреть больно, ей богу. – Я позвонил в серебряный колокольчик, стоящий тут же у меня на столе и отдал несколько распоряжений на древнем наречии. Лакей скрылся за дверью, поспешив исполнять мои приказы, а я обратил внимание на Брайтона, что услышав драконий язык, сидел и беззвучно шевелил губами.
– Как-то все… - с сомнением смотрит парень, - слишком все хорошо. В чем подвох?
– Смотри, - вздыхаю я, начиная ему объяснять в том ключе, в котором Брай сможет понять. Так, как он мне объяснял теорию, когда мы сидели в трактире. – Есть горсть камней. Все разные. Есть обычные, есть драгоценные, есть полудрагоценные. У всех своя цена. Допустим россыпь обычного щебня… копейки же стоит. А есть допустим рубины или еще дороже возьмем, алмазы… какие денжищи за них отдают, и не жалеют.
– Как-то я больше на булыжник из мостовой тяну, не дороже, - снова ищет подвох в моих словах парень, а я смеюсь.
– Ну, если тебе будет так угодно, Брай, пусть будет булыжник. – Но сразу становлюсь серьезнее, заметив, что мой смех почему-то вызвал в Диане нервное подергивание. Напугал, кажется. – Но знаешь, что делает этот булыжник таким дорогостоящим? Свойства. Какой-то пьяный мастер артефактор наделил кусок камня удивительными свойствами, за которые не жалко отдать и коллекцию аметистовых алмазов… Ты не булыжник, парень, хоть и не алмаз от рождения. Ты артефакт. И я хочу тебя в коллекцию своих драгоценностей.
Диана смотрела на нас двоих, как на лысых ежиков, удивленно хлопая своими удивительными шоколадными глазами. Брайтон покусал задумчиво губу, но в итоге приняв мое объяснение за вполне логичное, согласно кивнул, и как раз вернулся лакей, сообщая, что покои для майсы готовы.
– Можешь проводить сестру до ее покоев, заодно убедишься, что никто не прячется у нее ни под кроватью, ни в шкафу, а потом отправляйся, завершать дела.
– Да, мой лорд, - степенно склонив голову, и пряча в уголках губ улыбку, гвардеец поднялся сам с кресла и помог подняться перепуганой девочке, увел ее вслед за лакеем. Я еще недолго сидел на месте, обдумывая все случившееся и сверля взглядом примятый лист бумаги, сиротливо лежащий на кресле, забытый майсой. Щелчок пальцев и легкое дуновение воздушного заклинания поднимает рисунок, принося его мне прямо в руки. Еще щелчок и бумага разглаживается, как новая. На меня смотрит темными омутами порока повзрослевшая Диана, укрытая золотыми волнами волос. Чувственные губы слегка приоткрыты, словно в порыве что-то сказать. На мочках аккуратных ушей висят длинные серьги, ажурно выплетенные и свисающие до самых плеч. Косточки ключиц любовно выписаны и подчеркнуты, расшитым серебром корсетом. Благородный, царский цвет бордо невероятно подходит под шоколадный ликер ее глаз. Не девушка, а спелая вишенка… Такую ягоду аккуратно окунают в жидкий шоколад, и потом смакуя каждую капельку изысканного десерта, погружают в рот…
Моргнул, выписал себе мысленную оплеуху и, отогнав излишний интерес, я прячу рисунок в ящик стола. Перед глазами настойчиво всплывают перепуганные омуты ее отчаяния и губы, кривящиеся в чисто детском порыве, реветь. И эти ее огрызки волос, словно она была жестоко наказана строим родителем, пойманная на сеновале с конюхом. Нет, решительно надо меньше рассуждать об этой девочке. Пусть учится себе спокойно, главное чтоб беду никакую не делала и не мешала брату выполнять его часть нашего уговора.
Глава 9
До покоев, выделенных мне, мы с братом шли молча. Я чувствовала, что Брай встревожен, хотя и понимала, что герцог дал нам более, чем выгодные и лояльные условия. По сути, он просто купил Брайтона, выменял на аванс моего благополучия. Я бы возможно и возрадовалась,
Так, казалось бы, удачное для нас братом стечение обстоятельств, на поверку оказывается ловушкой для Брайтона. А залог его смирения – я и мое благополучие. Герцог не озвучивал никаких отрицательных условий для нас. Никакого шантажа. Излишне говорить о том, что и так понятно. Мое благополучие – равно преданность Брая. Вот и все. Пока брат нужен и выгоден, я не буду знать печали, кроме усиленного контроля и строгого воспитания. А что будет потом? Когда он станет не нужен?
– Я надеюсь, ты в полной мере осознаешь, насколько тебе повезло, Диана, -строго говорит брат, когда лакей открыв нам двери в покои, остается в коридоре, а мы оказываемся наедине. Брайтон обходит спальню, из которой уводят несколько дверей. Личная гардеробная и ванная комната очень удивили и порадовали. Меня поселили, не как безродную майсу или какую-то служку, а словно я гостья в резиденции лорда Дэкера. Мать моя – женщина, дракона! Только сейчас осознав, что тот огромный, страшный и прекрасный в своей свирепости зверь, с размахом темно-золотых крыл на две площади, и есть мой господин – спаситель. Осознала и села в ближайшее кресло оббитое гобеленом милой цветочной расцветки.
– Зато тебе, не особо, повезло, - хмуро бурчу я, скидывая плащ.
– Переживу, - отмахивается брат и поочередно заглядывает за неприметные дверцы оббитые тем же текстилем, что и стены, и от того кажущиеся скрытыми. Потом, достав из своей заплечной сумки, какой-то кожаный чехол, вытрушивает на ладонь пару недрагоценных камней, разных форм, огранок и цветов.
– Что это? – удивляюсь я, заглядывая через руку верзилы-братика.
– Моя личная коллекция артефактов, - ухмыляется Брай, - конечно, она не такая дорогостоящая, как у нашего благодетеля, но тоже чего-то стоит.
– Где ты их взял? – удивляюсь я. И тут же в голову врывается непрошенная мысль, а откуда вообще у брата деньги, чтобы и родителям отсылать и меня пытаться выкупить? Я хорошо знаю его, он не сыплет впустую словами. И если бы у него не было денег, не стал бы предлагать. Значит – есть. Откуда? – Брай, откуда у тебя деньги?
– Заработал, - дергается его щека. Плохой знак. Он не доволен моим интересом. Я пытаюсь не думать, что надо делать, чтобы платили такие деньги. Не мог он…! Он же не мог, правда…? – все законно, - вдруг ловит мой встревожены взгляд брат, выбирает один из камней, залезает под кровать. А выбирается оттуда уже с пустыми руками. – Надо не забыть забрать перед отъездом, - указывает мне пальцем.
– И что это такое?
– Охранка, сестренка. Подлая и коварная охранная система. И не приведи боги, кто-то нарушит твой покой не по моему указу. – Идет дальше и устанавливает свои камушки по всем апартаментам. Под столешницей милого трюмо, возле которого уютно примостился широкий и удобный пуф, почти лавка, с мягкой гобеленовой подушкой. В ванной, тоже и в гардеробной. Я не понимаю, по какому принципу, он расставил все эти артефакты, но создается впечатление, что ориентировался на те места, где я точно могу задержаться дольше пяти минут. – А вот это, - достает из того же футляра маленькую брошь, инкрустированную такими же камнями, какие недавно распихивал по комнате, только в очень уменьшенном варианте, - никогда не снимай, Ди. Переодевая платье, не забывай перецепить и брошь. И так, чтобы она была незаметна. Цепляй с изнанки белья. Даже на ночнушке твоей должна быть эта цацка! Поняла?