Неповторимое. Книга 5
Шрифт:
Сюда везли всё. Поэтому основные магистрали (Термез — Кабул; Кабул — Джелалабад и Кушка — Герат — Кандагар), на которых стояли наши заставы через 3–5—10 километров, были загружены максимально. Колонны шли одна за другой. Естественно, они привлекали внимание мятежников. Своими действиями душманы преследовали две цели: первая — нанести ущерб неверным, чего требовали их предводители; вторая — поживиться как следует, захватив муку, консервы, мясо, жиры, крупы, горючее, мыло, имущество. Откровенно говоря, для моджахедов, живущих вдоль основных магистралей, главной была вторая цель.
Исходя из этого, практически каждая колонна нуждалась в боевом обеспечении, т. е. в ее проводке по маршруту. Отправляясь в путь, весь личный состав — и тот, кто вез груз, и тот,
Каждая колонна обычно имела охранение на БТРах — в голове, в середине и в хвосте. Если колонна была большая, то в середине были и по два ядра БТРов. Если небольшая, то охранение ставилось впереди и сзади. В случае нападения бой сразу же принимал самый напряженный, динамичный и бескомпромиссный характер. Руководитель колонны управлял боем, а помощники сообщали расположенным вблизи заставам, а также в Центр боевого управления армии о том, что колонна вступила в бой и ей требуется поддержка. Назывались координаты. Все решалось в течение 15–20 минут, максимум в полчаса. Изредка, но бывало, что бой затягивался на несколько часов, а то и на сутки-двое. Так происходило, когда подходила большая банда и нападала на колонну в неблагоприятных для себя условиях. Тогда бой развивался на равных. Наши привлекали авиацию, подтягивали, если ее не было поблизости, артиллерию, общевойсковой резерв на боевых машинах пехоты (БМП) и БТРах и выбивали банду. В итоге мятежники, понеся большие потери, уходили, унося убитых и раненых, и долгое время на этом участке не показывались. Но и у нас были при этом значительные потери. А что касается колонны автомобилей и соответственно того имущества, которое она привозила, то, как правило, от всего этого оставались рожки да ножки — все сгорало.
А вот в скоротечных схватках все было на грани: или — или. Или моджахеды, сразу получив по зубам, быстро рокировались и уходили в ближайшее ущелье. Или же, оглушив внезапным нападением и захватив сразу инициативу в свои руки, они, ведя из всех видов оружия огонь, временно подавляли наше сопротивление. Мятежники в этом случае успевали развернуть несколько машин с магистрали на полевую дорогу и угнать их вместе с имуществом в свое расположение, заминировав то, что невозможно было увезти. Во втором случае их все-таки отыскивали вертолетами и наносили по ним удары.
Надо сказать, что и наши войска нередко устраивали засады. Обычно они прибегали к этому способу действий, если получали достоверные данные о том, что моджахеды постоянно пользуются определенным маршрутом для выхода на объекты, или же когда имелись неопровержимые сведения о том, что в такое-то время такой-то объект будет захватываться мятежниками. Тогда в качестве акции противодействия готовилась засада, а иногда и несколько. Все делалось очень тщательно, так как у душманов был «нюх», как у зверя. Стоило только где-то допустить какой-либо промах (например, произошла утечка о наших действиях, или мирные жители заметили наш выход в какой-нибудь район и т. п.), как противник от своих намерений отказывался и в этом районе не появлялся. Операция фактически срывалась.
Несколько слов — о перехвате караванов и банд (или отрядов) мятежников, которые перебрасывались из Пакистана и Ирана на территорию Афганистана. Кстати, хочу пояснить читателю, почему я пишу — «банд мятежников». Дело в том, что формированиям, которые создавались в центрах подготовки в основном на территории Пакистана и частично на территории Ирана и засылались в Афганистан, ставилась задача не только вести боевые действия против
Правда, отряды Ахмад Шаха этим не занимались, как и отряды некоторых других главарей, например, в районе Герата — Шиндада. Конечно, я не могу назвать их бандами. Это были отряды непримиримых. Они выступали против правительственных войск (естественно, и против наших), но не столько нападали, сколько большей частью защищали свои кишлаки, не допуская туда солдат.
Одной из важнейших наших задач был перехват караванов, доставлявших в Афганистан оружие, боеприпасы, взрывчатку, радиостанции, полевые телефонные аппараты, продовольствие для моджахедов и т. д. Фактически этим полностью занимались две бригады специального назначения. Одна из них находилась в Джелалабаде и прикрывала восточное направление по линии Асадабад — Джелалабад и исключительно Парачинарский выступ. Вторая располагалась в Лошкаргахе и прикрывала линию Фарах — Лошкаргах — Кандагар.
Кроме того, к этим задачам в значительной степени привлекались 66-я отдельная мотострелковая бригада (Джелалабад), 70-я отдельная мотострелковая бригада (Кандагар), 56-я десантно-штурмовая бригада (Гардез), 191-й и 860-й отдельные мотострелковые полки (соответственно Газни и Файзабад). В определенных случаях привлекались силы мотострелковых и воздушно-десантной дивизий. Естественно, в полной мере были задействованы авиация и артиллерия.
Перехват проводился днем и ночью. Днем шли караваны, груженные, как правило, продовольствием и другим, камуфлированным под гражданское, имуществом. Ночью караваны провозили вооружение, боеприпасы. Ночью переходили границу и банды. Все эти караваны и банды были на особом «прицеле» нашей разведки. Дневные караваны обнаруживались нашими патрулирующими вертолетами со специальным десантом и соответственно досматривались. Делалось это так.
Обнаружив караван, вертолеты делали над ним один-два круга на небольшой высоте, и если охрана каравана не стреляла, то один из трех вертолетов (если позволяла местность) садился перед головой каравана так, чтобы все оружие вертолета было направлено на караван. Десант в 10–12 человек делился на две группы, одна из них становилась справа, вторая — слева от вертолета (в цепи и в полной готовности двинуться к каравану), не закрывая для него сектор обстрела. Второй вертолет садился в ста метрах (плюс-минус 50 метров — в зависимости от местности и величины каравана) от середины каравана, но сбоку. Вертолет тоже был развернут лицевой стороной к каравану, чтобы можно было применить его вооружение. Десант выскакивал и, развернувшись в цепь, занимал равномерно справа и слева от вертолета позицию для стрельбы лежа, внимательно наблюдая за действиями мятежников и нашего десанта с первого вертолета. Третий вертолет во время досмотра каравана барражировал в воздухе, наблюдая за всей картиной и передавая все на центральный командный пункт. Он тоже был в полной боевой готовности и мог при необходимости вступить в бой.
Если же с появлением наших вертолетов охрана каравана открывала стрельбу, то вертолеты шли в атаку. Они простреливали караван вдоль и поперек до тех пор, пока не прекращалось сопротивление. Затем действовали так, как было изложено выше, и проводился досмотр. Одновременно просили командный пункт прислать охраняемый транспорт для доставки «груза», а также пленных (если они были) на ближайшую нашу базу. Раненым, естественно, оказывалась медицинская помощь. Но если караван был небольшим и во время штурмовых действий наших вертолетов его охрана разбегалась или была перебита, а сам груз не представлял особой ценности, то все собиралось в один костер и уничтожалось. Оставшихся в живых животных (ослов, верблюдов, лошадей) бросали, их обычно подбирали местные жители для своих мирных целей, а то и мятежники.