Непозволительно отважный
Шрифт:
– Я не хочу делать новых людей. Что за ерунда, - парировала я и не смогла предотвратить того, что покраснела. Оглядываясь назад, это действительно было немного навязчиво и любвеобильно. Я в себе такого раньше не замечала, и вдруг мне стало невыразимо стыдно.
– Но это странное, чувство покоя, - отвлекла я от грубых теорий Леандера в чрезвычайных случаях.
– Когда ... ну, когда сделали укол и ...
– Нет, я не могла сказать это вслух. Было ещё слишком рано.
Леандер поднял голову, чтобы посмотреть на меня осведомлённым взглядом. На один небольшой, рассеянный момент я потеряла себя в ярком, снежно-голубом цвете его глаза хаски, пока его хриплый голос не вернул меня назад.
– Я никогда не говорил, что Хозяин времени злой, шери. Я также не говорил, что на другой стороне всё заканчивается. Если встречаешься с ним миролюбиво, то и он тоже встречается с людьми и животными миролюбиво. Но пока ты находишься на этой стороне реки, я тоже хочу оставаться здесь. Всё очень просто.
Я сглотнула, пытаясь проглотить ком в горле, и отвернулась, чтобы потом всё же снова посмотреть на него. Просто? Нет, это не было просто. Это было самое сложное задание в моей жизни, удерживать Леандера возле себя.
Но значили ли его слова, что эта оберегающая, согревающая тень, которую я почувствовала над нами и которая подарила мне полное спокойствие и тишину, была Хозяином времени? Потому что мы встретились с ним миролюбиво? И это спасло нас? Случись это всё действительно по-другому и откажись я усыплять Могвая, посетил бы он нас ночью и забрал Леандера с собой?
Следующий приступ кашля и чиханья Леандера за секунду развеял мрачные мысли. Кашель прямо-таки затряс его и при этом он схватился, со скривлённым от боли лицом, за голую грудь.
Он продрог до костей, у него больше не было одеяла, ничего, во что он мог одеться. Что мне только с ним делать? Украсть папин банный халат из ванной? Но это Леандер сам уже один раз делал и таким образом вызвал огромное замешательство. Мне было очень сложно, придумать хорошее объяснение для того, почему я стащила папин банный халат. Но у Леандера были свои собственные методы решения проблемы.
Не спрашивая, он скользнул рядом со мной в кровать и так долго тянул за одеяло, пока я не отдала ему хороший кусок и лежала рядом негнущаяся, как палка.
– Ты весь горишь, - заметила я после долгой, неловкой паузы, во время которой, слушала его дребезжащие дыхание. Его высокая температура могла бы меня обрадовать, оставшаяся частичка существования, будучи ангелом, но этим я бы только обманула саму себя.
В этот раз у Леандера была настоящая лихорадка - не выбранная самостоятельно повышенная температура, а по меньшей мере 39 градусов. Я чувствовала его жар, хотя мы не касались друг друга, и мне понадобилось какое-то время, чтобы понять, что он был слишком уставшим, чтобы ответить.
Несмотря на высокую температуру, на его лбу не проступили капельки пота, как я обеспокоено отметила, когда положила не него свою руку. И он снова и снова начинал дрожать из-за накатывающих на его тело волн озноба.
В полусне он повернулся ко мне и притянул к себе, как будто я была его грелка, при этом он пробормотал несколько французских слов мне в ухо, которые я не поняла, но в целом он не выглядел как кто-то, кто обязательно хотел сделать новых людей, а скорее как кто-то, кому было страшно холодно и кому, кстати говоря, было очень плохо.
Должно быть, он простыл, в то время, как хоронил собаку - совершенно нормально, при его тонкой одежде и непрерывном дожде, сказала я самой себе, когда он приглушённо застонал и прижался ко мне ещё более плотнее.
Нет необходимости паниковать, только простуда, через пару дней он снова будет дико болтать, прыгать вокруг меня и действовать на нервы, как в старые добрые времена. Может быть, завтра я рискну и дам ему пол таблетки аспирина; в остальном он должен следить за тем, чтобы побольше пить (конечно же не Гольдвассер) и побольше спать, это был лучший метод, чтобы быстро снова поправиться.
Но всегда, когда он, дрожа, крутился ночью туда-сюда, потому что озноб не отпускал его, и он с хриплым дыханием хватал ртом воздух, я чувствовала себя такой беспомощной и беззащитной, как никогда в жизни. Даже его труппа не смогла бы помочь Леандеру в этой ситуации, потому что больше не видела его. Мы были совершенно одни.
Глава 7
.
Фантомный кашель
– Люси? Что с тобой, моё сокровище?
– Мама так быстро оказалась в комнате, что у меня как раз только ещё хватило время, чтобы столкнуть Леандера мощным толчком моего зада с кровати.
С громким стуком и испуганным стоном он упал на пол и к счастью остался там лежать, больной и в лихорадке. И уже мама присела ко мне и, проверяя, провела по лбу рукой - так как делала это я, бесчисленное количество раз в прошедшие часы с Леандером, чтобы каждый раз определить, что его температура не упала, а казалось, непрерывно поднималась.
Уже второю ночь он лежал рядом со мной. Его кашель превратился в судорожный лай, который через регулярные промежутки времени так жестоко встряхивал его, что я боялась, он задохнётся. Ему не становилось даже чуточку лучше и иллюзию, что его мучает только простуда, я уже давно отвергла.
Это должен был быть грипп. Был декабрь, в это время старые люди умирали из-за гриппа, как мухи - вот почему зима была для папы всегда самым наряжённым временем года. Почти каждый день к нему попадала недавно умершая бабулька, особенно, когда погода была такой плохой, как в этом году. Дождь, ураган, дождь, между ними в лучшем случае туман, но чаще всего - дождь. Но Леандер был молод и переживёт этот грипп. Молодые люди не умирали от гриппа.
– Что тебе?
– спросила я маму и отчаянно начала придумывать, как бы мне побыстрее выдворить её из комнаты. Леандеру, в его состояние, нельзя дольше, чем пару минут оставаться лежать в холоде, а мне срочно нужно было ещё немного поспать. Было уже четыре часа утра, как я отметила, посмотрев на мой будильник и пока я проспала не дольше получаса.