Непозволительно отважный
Шрифт:
Мама рьяно кивнула.
– Снова и снова. Ребёнок почти не спал.
– Хм. Люси, малышка, тебя что-то беспокоит?
– спросил доктор Хиршхорн с собачьим взглядом и погладил не спеша мою руку. Я энергично отдёрнула её.
– Нет.
– О, меня беспокоило много чего. Моя собака умерла, а мой телохранитель кашлял так, будто вот-вот отдаст Богу душу. Но об этом я не хотела и не могла говорить.
– Это не совсем верно, - исправила меня мама снисходительно.
– Позавчера умерла её собака и ... что же ...
– Что же? На что она теперь намекала?
–
– спросил её доктор Хиршхорн доверительным тоном и встал. Ладно, значит это он имел в виду, он хотел провести с ней такой разговор, при котором, ах такой маленькой Люси, нельзя слушать. Да нет проблем. Я подождала, пока они оказались снаружи, потом бросилась к двери и прижала ухо к замочной скважине.
– ... может так же иметь и психосоматические причины ..., - услышала я, как пробормотал доктор Хиршхорн важным тоном.
– Что такое психосоматический?
– Я повернулась в сторону кровати.
– Леандер? Что такое психосоматический?
– Когда душа больна, и человек этого не замечает, а тело ему об этом говорит. Это между прочим исходит от нас, - ответил он слабым голосом, прежде чем его бледное лицо показалось над краем кровати.
– Старая магия. Очень старая. Могущественная. Потому что вы люди чаще всего слишком глупы, чтобы заметить, что с вами что-то не так.
– Ага.
– Я прислушалась дальше, но смогла снова разобрать только некоторые отрывки предложений.
– Отвлечение могло бы помочь ...
– Знаете, я беспокоюсь уже в течение некоторого времени о моей Люси ... у нас была сейчас как раз хорошая фаза, а теперь она внезапно стала такой тихой, бледной и печальной.
– У неё переходный возраст, госпожа Моргенрот! Переходный возраст!
Я должна была сопротивляться стремлению, выбежать в коридор и наорать на доктора Хиршхорна, что он тогда делал на краю моей кровати, если я, как он говорит, нахожусь как раз посреди проклятого переходного возраста, но я сдержалась скрепя зубами. Великолепно.
Значит, у меня был кашель из-за переходного возраста. Вот это диагноз. Я достаточно услышала; большего я и не хотела выяснять из этого разговора. Было ясно, что теперь у мамы будет одной причиной больше, наблюдать за мной и контролировать.
Чрезвычайно ужасный булькающий звук позади меня, за которым последовал приступ кашля, звучащий так, будто Леандер выдыхает последний остаток своей жизни, навёл меня однако на одну идею.
Решительно я нажала на ручку двери моей комнаты и вышла к маме и доктору Хиршхорну в коридор, которые испуганно прекратили разговаривать, как будто я поймала их при тайных лобзаниях.
– Господин доктор Хиршхорн, у меня есть ещё один вопрос, - начала я невинно-сладким тоном, но состроила удручённое выражение лица.
– Вы ведь так много знаете о медицине.
– Да, конечно. В самом деле.
– Доктор Хиршхорн провёл себе гордо по животу.
– Что ты хочешь знать, малышка Люси?
– Какие причины может иметь такой вот кашель?
Мама и он обменялись сомнительными взглядами и выглядели при этом довольно сконфужено. Правду о том, что они думали, они мне не расскажут. У меня же был переходный возраст, со мной нужно обращаться, как с душевнобольной, от которой можно ожидать того, что она в любое время свяжет и заткнёт кляпом рот своих родителей, а затем подожжёт дом.
– Что же ..., - начал доктор Хиршхорн уклончиво.
– Чаще всего это вирус или бактерии, которые вызывают кашель. Кашель может также сопровождать инфлюэнца-грипп. Также причиной может быть аллергия.
Снова вопрошающий взгляд на маму, но она покачала головой. Аллергии у меня не было. В моей крови даже не было того вещества, которое при аллергии поднимается вверх. Это, наверное, из-за того, что я будучи ребёнком любила играть в грязи.
– От кашля можно умереть?
– У мамы вырвался звук, который прозвучал так, будто лопнула шина велосипеда, и не успела я оглянуться, как она так сильно зажала меня, что затрещали рёбра.
– О, Люси, не бойся, ты не умрёшь!
– Я только хочу это знать ...
– Я слегка ущипнула маму в её мягкий живот, чтобы она отпустила меня.
– Что же, раньше существовал туберкулёз, из-за него умерло много людей, но он можно сказать искоренён.
– Доктор Хиршхорн разговорился и при этом раздулся как индюк. Теперь даже мама не сможет его остановить.
– Или же это тяжёлое восполнение лёгких с осложнениями, которые ведут к смерти. Но это чаще всего случается со старыми людьми или людьми, у которых уже есть другая болезнь. Не беспокойся, малышка Люси, у тебя ничего такого нет. У тебя только ... э ... кашель.
Конечно. И какая из всех этих страшных болезней была теперь у Леандера? Ведь не туберкулёз же? Восполнение лёгких, нет, я так не думала, этого не могло быть. Этого не должно было быть! Доктор Хиршхорн сам сказал, что оно вело к смерти только у старых и болеющих чем-то ещё людей.
Но можно ли было тело Леандера сравнить с телом человека? И не был ли он уже всё это время вялым и уставшим? Он много пил, вспомнила я. Перед своим тройным прыжком. Разве алкоголизм не считался тоже болезнью?
– Вы помните, что я уже сказал вам, не так ли?
– Доктор Хиршхорн уже прошёл с мамой к двери, в то время как я всё ещё стояла перед моей комнатой и размышляла.
– Свежий воздух, отвлечение, компания, готовность выслушать с вашей стороны, коллективные вечера с играми.
Что простите? Коллективные вечера с играми? Они что, хотят ещё и наказать меня за мой не существующий кашель?
Но его слова подействовали. Я как раз только снова легла рядом с Леандером в кровать, как мама уже ворвалась в комнату и прогнала меня из постели, пришло время пойти в школу и подумать о чём-то другом, быстренько, быстренько, а затем мне следует организовать встречу с Софи, может быть, у неё будет желание поиграть с нами вечером в Монополию или Coppit (только через мой труп!), кроме того, завтра она пойдёт со мной в закрытый бассейн плавать, а потом небольшой поход по магазинам, мать и дочь, как лучшие подруги, это было бы ведь здорово, купить что-нибудь вместе - или нет?