Неправильный Дойл
Шрифт:
– А что еще? – скептически спросил Дойл.
– А еще пару месяцев назад какой-то козел или козлы пробрались сюда и повредили провода капитана Пита у дороги. А еще внизу в Бухте переворачивают чартерные лодки местных жителей, открывают кингстоны, отчего лодки погружаются в грязь на дно канала. Выходит, кто-то пытается наехать на меня, а с такими нужно разговаривать пулями.
– Ты ненормальная, – сказал Дойл.
– Эй, это, между прочим, не я играю в гольф в пять утра, да еще в пижаме.
– Не мог заснуть, – ухмыльнулся Дойл, – думал о том, сколько еще предстоит сделать.
На лице Мегги появилась редкая для нее улыбка, ее лицо просветлело,
– Ну надо же! – сказала она. – Старина Тим отодвигает бутылку, вылезает из сортира и принимается за работу! Это что-нибудь да значит.
– Да ладно. Как насчет завтрака?
После завтрака Дойл покончил с девятой лункой. Он сделал гигантского кальмара, акулу и пиратскую голову, до сих пор вонявшую тухлятиной, полузатонувшее торговое судно, водопады и нестерпимо голубую лагуну, давно высохшую и усыпанную листьями и мусором. Он попал в пиратский галеон, под виселицу, на которой покачивался несчастный Финстер из полинявшего папье-маше, покрытого шеллаком, и, наконец, в могилу пирата. Мяч с первого же удара упал прямо в гроб. Дойл смотрел, как он исчезает между ухмыляющимися челюстями черепа, которые захлопнулись с удовлетворенным щелчком. Спустя столько лет проржавевший механизм все еще работал.
Но когда он открыл решетку под черепом, чтобы достать мяч, оказалось, что резервуар забит песком и сосновыми иглами. Там было что-то вроде гнезда опоссума. Мяч потерялся, застряв где-то в трубе. Потом Дойл вернулся по своим следам на ракушечной дорожке, на этот раз делая аккуратные заметки относительно необходимого ремонта для каждой лунки и окружающих ее конструкций.
В тот день, в Счастливый час, [23] когда солнце медленно опускается в болото, Дойл зашел в бар и показал Мегги список восстановительных работ с аккуратными примечаниями.
23
Время, когда заведение предоставляет скидку на спиртное.
Мегги вытащила очки с линзами в форме полумесяцев, с важным видом водрузила их на переносицу, как старая дева, и начала очень медленно читать список, шевеля губами. Дойл ждал, рассеянно озираясь по сторонам. С момента возвращения он не заходил в бар днем, да еще и трезвым, и теперь разглядывал небольшие изменения, произведенные Баком после его отъезда. Треснувшую барную стойку из формайки [24] заменили на другую, сделанную из настоящего дерева и хорошо отполированную; сломанные книжные шкафы, в которых когда-то хранились бутылки, сдали позиции настоящим барным полкам с расположенными в шахматном порядке зеркалами и лампочками. Рыболовные трофеи, которыми была увешана вся стена, выглядели удивительно чистыми. Новый музыкальный автомат и автомат для сигарет ожидали вечерних покупателей, как боксеры: в разных углах. Только трехмерный портрет Джона Кеннеди остался на своем обычном месте над баром.
24
Формата – огнеупорный пластик, используемый преимущественно для отделки поверхностей.
– Я и не знал, что ты носишь очки, – сказал Дойл, когда Мегги закончила читать.
– Ты
– Кажется, нет.
– Ты сможешь сделать все это сам? – спросила она.
– Нет, – ответил Дойл. – Я собираюсь нанять кого-нибудь в помощь.
– Слушай, в округе сейчас проводится такая новая программа. Ты можешь взять несовершеннолетнего преступника, платить ему минимум и заставлять работать по максимуму. Что думаешь?
– Похоже на рабский труд.
– Называй как хочешь. По крайней мере тебе не придется оплачивать медицинскую страховку.
Она неожиданно потянулась к его виски, схватила стакан и вылила содержимое в раковину.
– И хватит пить в этом баре, приятель. Хотя бы какое-то время. Если хочешь открыть в ближайшее время площадку, протрезвей!
За большим зеркальным стеклом окна стремительно темнело. Дойл почувствовал себя одиноким и беззащитным. Впервые за долгое время ему пришлось встретить Счастливый час без выпивки в руке.
9
Большие цветочные горшки с чахлыми кустиками бегонии стояли на своем обычном месте – по обеим сторонам деревянных ворот, которые отделяли причал Пита Пайатта от остального мира. Желтая лампочка, о которую бились мотыльки, освещала из своей клетки ржавую надпись: «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ – ПОД ОХРАНОЙ СМИТА И ВЕССОНА». Эстафету подхватывала другая лампочка, направленная на входную дверь светлого дощатого домика капитана Пита, нависшего над солоноватой водой залива Вассатиг. На полпути причал сворачивал и уходил вниз коротким лестничным пролетом с раскисшими деревянными ступеньками. Там, в ослепительном сиянии мощного прибоя, пришвартованная к прочным просмоленным сваям, низко осела в воду старая лодка Пита для спортивной рыбалки, компании «Крис Крафт», под названием «Вождь Похатан».
Дойл толкнул ворота и направился вниз к причалу. Плеск воды о дерево и низкое кваканье лягушек-быков из болота вызвали массу воспоминаний. Много лет он не слышал этого кваканья. Обогнув дом, он подошел к веранде и только собрался постучать в тонкую дверь-ширму, как вдруг не оставляющий сомнений звук заставил его замереть. Это был щелчок взводимого курка.
– Кто такой и зачем явился? – раздался приглушенный голос из темноты за дверью.
– Это ты, Пит? – спросил Дойл, напряженно вглядываясь в направлении голоса.
От сумрака отделилась большая тень и подошла ближе. Теперь Дойл смог разглядеть пожилого мужчину с выдающимся вперед животом – верным признаком любви к пиву. Несмотря на холод, на нем была только пара парусиновых штанов большого размера, поддерживаемых под животом ремнем с квадратной пряжкой. Несколько жестких седых волосков торчало из голой груди; капитанская фуражка, слишком маленькая для его головы, вся увешанная сувенирными католическими медалями, сидела на большом лысом затылке на манер тюбетейки. Дойл перевел взгляд на старинную двустволку, которую старик прижимал к бедру, и засмеялся.
– Что, черт побери, здесь смешного? – спросил старик.
– Ты, капитан Пит, – сказал Дойл. – Все еще собираешь эти старые пушки? Ожидаешь налета индейцев?
– Нужно быть готовым ко всему, – ухмыляясь, ответил капитан Пит и опустил ружье.
– Это Тим, – сказал Дойл. – Я давно собирался зайти… – Его голос замер.
Капитан Пит отставил ружье, отпер дверь-ширму, отодвинул ее, и Дойл оказался в крепких объятиях старика.
– Старый Бак умер, – сказал капитан Пит, уткнувшись в плечо Дойла. – Таких, как он, больше не будет.