Неприкасаемые

МакЭвой Дж. Дж.

Она схватила мой упавший нож и приставила его к моей голове. Упав, она подошла ко мне и пнула меня один раз в живот, прежде чем схватить за волосы.

— Ты упрямая маленькая дурочка. Ты можешь сжечь дотла мой дом, можешь убить моих людей, но ты не сможешь уничтожить моего отца. Никто не сможет уничтожить моего отца, потому что все работают на него, милая.

— Кто все?

— Ты никогда не сдаешься, не так ли? — спросила она, приставив нож к моей шее. — Когда ты поймёшь? Ты — это я. Мы сражаемся одинаково, мы истекаем одинаковой кровью. Я знаю Отца, и

я знаю тебя. Я наблюдала за тобой в течение многих лет. Он уничтожит все, и это твой шанс сбежать. Я спасаю тебя. Так что беги, Мелоди, и никогда не оглядывайся назад.

— Ты бы все еще любила меня, если бы я это сделала, мамочка? — В тот момент, когда я сказала это, ее рука опустилась, и я схватила ее, разворачивая и притягивая ее руку к себе. Я продолжала давить, пока не услышала, как она хрустнула.

Она закричала и схватилась за вывихнутую руку, борясь с моей хваткой. Но я только схватила ее за шею и сжала.

— Ну, сделай это, — она не сопротивлялась моим рукам. — Ты не любишь меня, верно? Ты думаешь, я сумасшедшая, но, убив меня, ты не спасешь своего сына или мужа.

— Нет, но это начало, — прошептала я сквозь собственные слезы, сжимая ее все крепче и крепче.

Слезы потекли по ее лицу, когда я посмотрела на нее сверху вниз.

— Люб… лю… те…бя — Было последним, что она мне сказала, но я не могла отпустить ее шею.

Я задушила свою мать.

Наконец, когда мои глаза начали гореть, а легким не хватало воздуха, я отпустила ее, чтобы увидеть следы моих собственных рук на ее шее. Поднявшись, я, прихрамывая, поковыляла к дверям, едва не вывалившись из них. Мне удалось отойти всего на несколько футов от дома, прежде чем я упала на гравийную дорожку. Я чувствовала себя такой больной, что мое тело сотрясалось. Перевернувшись на спину, я вытащила шприц, который я приберегла, завернутый, как драгоценный камень, в моем кармане. Уставившись на него на мгновение, я пожалела, что мне надо вколоть его. Мои двигательные функции сильно ухудшались; мне нужно было продолжать идти. Мне нужно было постепенно избавиться от этого, иначе я могу сразу умереть.

Сдерживая слезы, я сжала кулак, прежде чем ввести половину содержимого шприца себе в руку. Затем с отвращением я швырнула шприц обратно в особняк. Наконец, когда я снова смогла двигаться, я села, когда обгоревшие клочки бумаги разлетелись за пределами дома. Но прежде чем я смогла подойти ближе…

БУМ.

Взрыв прогремел в особняке, и меня снова отбросило назад. Собрав все оставшиеся силы, я схватилась за одну из бумаг. Края были стерты, но содержимое все еще было достаточно читабельным, чтобы я могла разглядеть, что это свидетельство о рождении. Свидетельство о рождении Авиелы.

Я уставилась на его имя. Я знала это имя. Я где-то это видела или слышала…

Дерьмо.

Это просто наркотики, — сказала я себе, заливаясь слезами, но я знала, что это ложь. Иван был намного выше, чем я когда-либо думала. Мы все были

просто марионетками. Мне нужна была помощь. Физическая, моральная. я чертовски нуждалась в помощи, и я знала, что был только один человек, которому я могу действительно довериться.

Лежа там, я ждала Лиама.

ЛИАМ

Больше всего на свете мне хотелось швырнуть телефон об стену, но я не хотел будить Итана, когда он спал у меня на руках. Было 8:30 утра, а Авиела так и не позвонила. Я был в растерянности, но я не хотел, чтобы он чувствовал столько гнева с моей стороны.

— Лиам, я могу…

— Оливия, если ты войдешь сюда еще раз, я разобью тебе лицо, — рявкнул я женщине, выглядывающей из-за двери. — Мне не нужен сон. Спокойной ночи. — Она была как ястреб с тех пор, как я вернулся домой.

Ее глаза сузились, глядя на меня.

— Я пытаюсь помочь, Лиам. Я не хочу, чтобы ты слишком перенагружался. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Оливия. — Встав, я положил Итана обратно в его кроватку. У меня зазвонил телефон.

Дерьмо.

Пошарив по карманам, я быстро схватил его, пытаясь заглушить звук. Номер был заблокирован. Кто, черт возьми, звонил мне так рано? Если бы мне пришлось убить еще одного человека на этой неделе, я бы сошел с ума.

— Каллахан, — прошептал я, гладя Итана по голове.

Ответа не последовало, только глубокий вдох, и по какой-то причине мое сердце подпрыгнуло. Я, блядь, знал. Я открыл рот, но не смог даже сформулировать гребаное предложение.

— Жена?

На другом конце провода раздалось сухое рыдание, прежде чем я услышал ее голос.

— Привет, муж.

Я почувствовал, как у меня подкосились колени при звуке ее голоса. С головы до ног мое тело сотрясала дрожь.

— Любимая, где ты? С тобой все в порядке? Авиела…

— Лиам, я в порядке.

— Ты лжешь. Что случилось?

— Лиам, я не могу вернуться домой, — закричала она, почти рыдала в трубку.

— Авиела…

— Мертва. Я проверила. Она мертва, Лиам. Адриана…

— Покончила с собой.

Запустив руки в волосы, я отошел от кроватки Итана и подошел к окну.

— Мелоди, что, черт возьми, происходит? Скажи мне, где ты. Я прие…

— Я не могу. Мне плохо. Мне нужно привести себя в порядок. Я не могу…Я просто не могу…

— Я тебя вылечу! Ты вылечишь меня. Вот как это работает! Что они с тобой сделали? Мелоди, пожалуйста, просто поговори со мной. Скажи мне, что происходит. Скажи мне, где тебя найти.

— Лиам…

— Если ты хоть на чертову секунду подумала, что я когда-нибудь позволю тебе пройти через все это в одиночку, ты сошла с ума. Я найду тебя, я привезу тебя домой и я тебя вылечу, ты меня слышишь? Потому что мне тоже нужно, чтобы ты меня вылечила.

Она ничего не сказала. Не было ничего, кроме ее дыхания.

— Черт возьми, Мелоди! Ответь мне. Послушай меня.

— Могу ли я услышать его? Мне нужно услышать его снова.

— Нет, — отрезал я, ущипнув себя за переносицу. — Ты сможешь услышать его, когда я верну тебя домой.