Неприкасаемые
Шрифт:
Он откинул мои волосы назад, улыбаясь всего в дюйме от моего лица.
— Как ты назвала мою сестру, наркоманкой?
Он погладил меня пистолетом по щеке, как будто я была его домашним животным, и другой рукой откинул назад мои волосы.
— Как ты себя чувствуешь?
Наклонив голову вперед, я ударила его по носу.
— ЧЕРТ! — закричал он, держась за нос. Самое лучшее в том, чтобы быть под таким гребаным кайфом, это то, что ничего не болело, и я чувствовала себя непобедимой. Поэтому, даже когда мне следовало остановиться, когда наручники впились мне в кожу, я изо всех сил потянула
Он обернулся, когда кровь потекла у него из носа, но прежде чем он успел направить пистолет в мою сторону, я схватила со стола вилку и ударила его так сильно, как только могла. Я так сильно вонзила вилку ему в руку, что она остановилась только потому, что ударилась о кость. Он уронил пистолет, потянулся и вцепился в мои руки, тщетно пытаясь вытащить вилку; подвиг, который, я была уверена, его тощая задница никогда бы не совершила.
— Ах ты, маленькая сучка! — Он снова потянулся к моим волосам, но я выдернула вилку у него из руки, заставив его закричать, прежде чем вонзить нож ему в плечо. На этот раз я не стала задерживаться на одном месте слишком долго. Я наносила ему удары снова и снова, и его кровь брызгала мне на лицо, пока его колени не подогнулись, заставляя его опуститься на колени передо мной. Он держался за шею, пытаясь остановить реку крови, которая пропитала его рубашку.
— Тебе следовало уйти! — Вытащив вилку в последний раз, я вонзила ее ему в горло. — Тебе не следовало, блядь, никогда переходить мне дорогу, сука. Кричи, и ты истечешь кровью быстрее.
Оттолкнув его от моего лица, он упал на пол. Он был похож на рыбу, вытащенную из воды, пытающуюся дышать, но тонущую в собственной крови. Я понятия не имела, сколько у меня было времени. Авиела приходила ко мне каждую ночь, чтобы почитать, ударить или оскорбить меня, в зависимости от того, как она себя чувствовала.
— Ключи, — прошипела я, указывая на свои лодыжки. Он еще не был мертв, и самое меньшее, что он мог сделать, это быть полезным. Но он не двигался; его глаза медленно начали стекленеть.
Ну, он бесполезен.
У меня не было другого выбора, кроме как воспользоваться окровавленной вилкой. Склонившись к цепям у моих ног, я попыталась сосредоточиться, слишком хорошо осознавая тиканье часов позади меня.
— Сосредоточься, Мел. Сосредоточься. — Это не помогло. Наркотики горели в моих венах. Что было еще хуже, так это голос в глубине моего сознания. Я хотела отдаться ложному ощущению покоя, которое они давали. Я хотела снова оказаться в другом мире с Лиамом и Итаном. Я облажалась во всех смыслах этого слова, но сейчас я не могу сосредоточиться на этом.
— Наконец-то. — Сняв цепи с ног, я попыталась встать, но мои ноги подогнулись под моим собственным весом. Схватившись за край стола, я, пошатываясь, подошла к Нельсону. Я приставила пистолет прямо к его голове и, опустившись рядом с ним на колени, приставила к его глазу.
— Где она?
У него не было возможности ответить, прежде чем дверь открылась.
— Черт…
Прежде чем он успел произнести хоть слово, я выстрелила, подавая сигнал тревоги, которая зазвучала
— Ты…никогда…не…выйдешь…отсюда… — Нельсон усмехнулся, когда кровь хлынула у него из ушей.
— Передай привет своей сестре от меня. — Я тыкаю пистолетом ему в глаз, прежде чем нажать на спусковой крючок.
Шаг первый: Позвонить Лиаму.
Шаг второй: Убить Авиелу.
ЛИАМ
Мы облажались. Мел и я привыкли доверять людям, которые нас окружали. Мы привыкли к ним и в каком-то смысле заботились о них так, как будто они были нашей семьей. Но это было не так. Правда заключалась в том, что это были осколки фарфора, которые мы нашли, склеенные горячим клеем. Независимо от того, как сильно мы старались, и независимо от того, сколько клея мы использовали, это никогда не изменило бы того факта, что все трещит; сломанные пластины никогда не будут надежными. Разбитая чашка всегда протекает.
Мы доверяли Адриане. Я доверял Адриане. И все же я был здесь, стоял на платформе В транспортного центра Огилви и ждал Иуду. Моя рука дрожала от ярости, ничего так не желая, как разорвать ее на части. В течение пяти дней она наблюдала за нами, наблюдала, как я и мой сын страдаем в агонии; она, вероятно, смеялась до упаду своей уродливой гребаной башкой.
— Босс, она направляется в вашу сторону, — проговорил Монте мне на ухо. Когда я повернулся к лестнице, там была она, в светлом парике и огромных очках.
Когда она увидела меня, то попыталась повернуться, но Монте уже ждал ее позади. Сняв парик, она повернулась ко мне, глубоко вздохнув, когда сделала свою последнюю прогулку в мою сторону.
— Я ждала, когда ты узнаешь, — прошептала она, не поднимая головы.
— Где она?
— Я не знаю.
— Чего хочет Авиела?
— Чтобы спасти ее от Ивана. Лиа…
Схватив ее за руку, я притянул ее ближе к себе.
— Не произноси мое имя. Я хочу свернуть твою гребаную шею прямо сейчас. Антонио тоже предал нас, или ты лгала всем?
— Нет. Антонио бы никогда…
— И все же ты это сделала. — Она вздрогнула, когда я сжал ее. — Кто такой Иван?
— Он сумасшедший, психопат.
— Мы тоже! Единственная причина, по которой ты все еще жива — это то, что Мелоди сама захочет тебя убить.
— Я страдала, — прошептала она. — Я сделала это, чтобы защитить ее. Авиела, может, и сумасшедшая, но она знает, как защитить ее! Она делала это в течение многих лет. Она любит…
— Ты себя слышишь? — спросил я. Как мы были так слепы к тому, кем она была на самом деле? — Свяжись с ней сейчас же.
В тот момент, когда я отпустил ее, она вытерла слезы, катящиеся из ее глаз. Это только разозлило меня еще больше. Как она смеет плакать!
— Адриана, не испытывай мое терпение.
— После похищения Мелоди, Авиела прислала мне это. — Она швырнула в меня свой телефон.
Если у нее был номер Авиелы, зачем она пришла сюда?
— Она звонит каждый четверг в 12:01 дня. Ответь после третьего гудка. Передай Мел, что мне очень жаль.
У меня даже не было времени моргнуть. Она бросилась с платформы, и ее тело исчезло, когда поезд с визгом пронесся по туннелю, пытаясь остановиться.