Неприкасаемый
Шрифт:
Лорд Рэдклифф уже поглядывал на часы. Он, как всегда, одетый с иголочки, превзошел сам себя, и Офелию обдало волной удовольствия. Она затаила дыхание, предвкушая его изумление, ожидая, как он с куртуазностью скажет…
– Вы задержались, мисс Лейтон!
– Простите… Как вам нравится платье? – поникшим голосом поинтересовалась она.
– Лучше ваших монашеских ряс и шляпок с колибри, – сдержанно улыбнулся его милость. – Видите, я сделал из вас человека.
Офелия закусила губу, но пообещала себе не лишаться торжественного настроя. Заливаясь румянцем и благоговейно кланяясь графу, Эмилия накинула на плечи госпожи пелерину и подала приготовленный для театра букет, и они с Рэдклиффом и тетушкой Карлтон
Едва ли найдется в мире нечто пленительнее огней ночного Лондона. Стоит миновать предместья – и вот уже город, живущий удивительной жизнью. Рэдклифф с равнодушием изучал ногти – его ничем было не удивить, но его спутница жадно пила окружавшую красоту. Теперь она здесь на законных правах и весь Лондон принадлежит ей! Особенно поразил ее воображение Ковент-Гарден – район развлечений, где расположился Королевский театр, грандиозный, с величественным фронтоном – древний храм искусств на современный лад.
Публика здесь словно сошла с обложек модных журналов: каждый жил напоказ и хотел перещеголять ближнего. Денди сыпали остротами, почтенные дамы ходили, как павлины, а не менее почтенные господа спорили о Дизраэли и Гладстоне [26] . Другие с тем же знанием дела разглагольствовали о музыке, моде или поэзии, и шум стоял, будто в птичнике! Завсегдатаи раутов гордились своим скучающим видом – успев утомиться еще с начала Сезона, они «отбывали повинность».
Вот он, обольстительный праздный класс, и Офелия вдруг увидела, что она не наряднее и не лучше любой из находившихся здесь молодых барышень. Вероятно, были, как она, дебютантки, но мисс Лейтон мерещилось, что и они держатся достойнее и увереннее. Лиф больно стягивал ребра, и непривычно холодели открытые плечи. Офелия старалась не шевелиться, чтобы не наступить на подол. Но Рэдклифф, без усилий влившийся в общество, повлек ее в самую гущу.
26
Там же.
Парламентские выборы в Великобритании проходили с 31 марта по 27 апреля 1880. В результате либералы одержали убедительнейшую победу, получив право сформировать правительство во главе с Уильямом Гладстоном.
– Глядите, это граф Рэдклифф! Сам молодой Рэдклифф! – катилась волна шепота, пока его милость проходил вглубь фойе. Его здесь заждались и приняли в высшей мере радушно, а Офелия превратилась в предмет всеобщего любопытства. Она поначалу терялась, но собрала все свое честолюбие, чтобы бороться. Недаром она столько готовилась, заучивала титулы и имена, штудировала правила этикета и старалась держать спину как можно прямее.
Дориан, к удивлению, помогал ей, горячо рекомендуя знакомым и обращая завещание папеньки в элегантную шутку. Ему, как Юпитеру, было позволено все, и блюстители строгой морали закрывали глаза на сомнительное положение дел, считая опеку лишь добродетельным жестом и данью последней воле отца. Понятное дело, что хлопочет граф не из милосердия, но Офелия украдкой бросила его отражению в зеркале благодарный взгляд.
В силу авторитета патрона и собственной устремленности мисс Лейтон выдержала первый экзамен и была, хотя бы формально, принята в круги праздного класса – ошеломляющего и чужеродного, но затягивающего, как зыбучий песок.
Не успела она после первого представления привести мысли в порядок, как Рэдклифф потащил ее к очередному знакомому.
– Рекомендую, совершенно замечательный господин! Тоби, постой же!
На оклик обернулся подтянутый
– Мистер Макдауэлл мой друг и первый товарищ в делах. Знакомься, это моя знаменитая подопечная.
Офелии он очень понравился: простой, доброжелательный, искренний – полная противоположность Дориана. Однако Рэдклифф не дал им и двух слов сказать: заметив в толпе приятельницу-баронессу, он повел свою protegee к ней.
– Леди Маркби обожает изящную французскую литературу, об этом с ней и побеседуйте. Ах, дорогая Эстер, мисс Лейтон о вас столько слышала! Уверен, что вы привьете ей восхитительный вкус!
Когда польщенная баронесса с Офелией отошли, Рэдклифф, довольный работой, вернулся к Макдауэллу.
– Ну, Тоби, что скажешь? – шепнул он, взяв друга за локоть. – Свежа, невинна, все, как положено – ничего особенного, что даже скучно. И все-таки посмотри, как бы она ни старалась, она совершенно не вписывается сюда.
Макдауэлл поднял на графа водянистые голубые глаза.
– Только не говори, Рэдклифф, что она тоже…
– Бедный Тоби, тебе не хватает азарта. Ладно, иди. Веселись, как умеешь.
Похлопав шотландца по спине, Рэдклифф направился к группе декольтированных дам, которые тотчас растаяли от его обаяния.
Слухи себя оправдали – вызвав ажиотаж, в театр прибыла королева в сопровождении государственных лиц. Офелия впервые видела ее вживую и не успела вполне оробеть. По фойе шествовала шестидесятилетняя женщина в роскошном траурном платье [27] , строгим и спокойным взглядом приветствуя публику, и все застывали в поклонах и реверансах. Но каково было удивление девушки, когда ее опекун отделился от массы и, с почтением поклонившись, свободно вступил с государыней в диалог! Виктория отвечала ему с легкой улыбкой. Через минуту он подозвал и Офелию. Видимо, даже королева наслышана, какое наследство свалилось на ее любимца.
27
Принц Альберт умер 14 декабря 1861 г.
– Если позволите, мэм, это молодая особа, состоящая у меня под опекой.
– Мэм, великая честь для меня… – смешавшись и чуть дыша от волнения, прошептала Офелия и присела в реверансе до самого пола.
Виктория посмотрела на нее мягко и покровительственно:
– Так это вы? Я, признаться, не ожидала увидеть вас такой… взрослой.
– Мисс Лейтон осталось два года до совершеннолетия [28] , – вставил Дориан. – За это время я найду ей достойную партию для замужества. Такова последняя воля отца, мэм.
28
Т.е., 21 год.
– Да, мы всегда должны чтить волю усопших, – воздев глаза к небу, ответила королева. – Что ж, мисс Лейтон, буду рада вас видеть на балу дебютанток. А вы, лорд Рэдклифф, сегодня, разумеется, в моей ложе. Нужно кое-что обсудить.
Виктория удалилась в зал, и все на ее пути снова застыли в поклоне, а Дориан победоносно посмотрел на воспитанницу.
– Можете нами гордиться, мисс Лейтон. Ее величество к вам благоволит.
– Вы в таком тесном знакомстве… с ее величеством… и королевская ложа… – Офелия на мгновение лишилась способности связно выражать мысли. Дориан Рэдклифф был очень непростым дворянином, раз свободно беседовал с седьмой королевой Великобритании и Ирландии и первой императрицей Индии.