Непримиримые
Шрифт:
А может, он чувствовал всю абсурдность ситуации, и ему было просто неловко смотреть в глаза своему начальнику охраны? Но Шевцов вдруг потерял интерес к фигурке и не без усилия поднял тяжелый взгляд на Петлякова. Вадим внутренне поежился.
– Вот что я тебе скажу, Вадик, – Шевцов четко выговаривал каждое слово, от чего его речь становилась более весомой. – Насколько я понимаю, ты работаешь у меня начальником службы безопасности. А потому постарайся исполнять свои обязанности так, как это положено. Твоя работа не должна стеснять моих передвижений. Тебе все понятно?
– Да, – выдавил Петляков.
– Ну, вот и славно, – кивнул Шевцов. – Надеюсь, что на этом наша беседа будет исчерпана.
– У меня есть одно небольшое условие.
– Какое еще условие? – поморщился Шевцов.
– Я должен быть организатором похорон. Это позволит мне держать ситуацию под контролем.
– Хорошо, пусть так и будет, – после минутной паузы согласился Шевцов. – Хотя… я немного знаю матушку Ларисы, сделать это будет очень непросто. Но я переговорю с ней. Какое будет второе условие?
– Вы должны надеть бронежилет.
Шевцов вздохнул:
– Хорошо, принимается.
– Договорились.
ГЛАВА 23
ТЫ БРЕДИШЬ, МАЙОР
Было бы намного проще, если бы Шевцов приехал только проститься с Ларисой, но он намеревался испить горькую чашу до дна: в составе похоронной процессии пройти до самого кладбища.
В том, что ликвидация будет предпринята в первые же минуты шествия, Петляков не сомневался, осталось только выявить наиболее уязвимые места – первым из таковых был двор. Причем наиболее опасным он становился именно в тот самый момент, когда будут выносить гроб. Внимание всех присутствующих будет обращено на него, а потому для ликвидаторов появится неплохая возможность проявить себя. Тем более что в таких случаях во дворе может толпиться самый разный народ и выстрел можно ждать из любой точки.
Вооружившись рацией, Петляков не отходил от Шевцова, слонявшегося по двору, ни на шаг.
Из двора было четыре выхода, возле которых стояло по одному охраннику со средствами радиосвязи. Еще столько же топталось в центре. Не заметить их было невозможно, так что эта охрана была некоторой демонстрацией силы. Для ликвидаторов это должно было означать одно: перебирайтесь, ребята, в другое место, здесь вам ничего не светит. Еще трое находились на крыше здания.
– Как там? – негромко спросил в микрофон Петляков.
Лев Ковалев отозвался мгновенно. Он находился в наружном оцеплении, так что мог видеть каждого входящего.
– Пока ничего настораживающего.
– Твое мнение?
– Мне кажется, что киллеров здесь просто нет.
Вадим посмотрел на Шевцова. За прошедшие сутки тот изрядно осунулся. Почернел. Смотреть на него было тяжело. Народу собралось много. Сбившись в группы, все в ожидании смотрели на подъезд, откуда должны были вынести тело. Еще примерно столько же людей находилось снаружи ограждения.
– Я не разделяю твоего оптимизма, они где-то рядом. Будь повнимательнее. Обращай внимание на тех, кто в плащах, под ними лучше всего прятать оружие. Взять под контроль все машины, стоящие у зданий, возможно, на одной из них прикатили киллеры.
– Понял.
Неожиданно толпа колыхнулась, напряженно загудев. Петляков повернул голову и увидел, что из подъезда выносят гроб. До катафалка нужно было пройти метров сто – наиболее опасная часть. Именно поэтому Петляков усилил охрану едва ли не вдвое, выставив у каждого прохода по человеку с рацией.
Бойтесь, здесь вам ничто не светит!
Гроб несли на плечах, вместе со всеми в плотном потоке пошел и Шевцов, скорбно склонив голову. Прошли через двор, свернули в переулок. Со всех сторон, охраняя сопровождающих, двигались телохранители. Прошли по переулку метров тридцать. Весьма спокойный отрезок, дальше будет посложнее: здесь проходы во дворы, а потому любой из подъездов и каждая машина может стать источником угрозы. Основные силы охраны Вадим сосредоточил именно на этом участке.
Еще вчера вечером Петляков прошел здесь, заглянув в каждую дверь, и лично отдал распоряжение, где должна стоять охрана.
Преодолели еще полсотни сложных метров. Петляков мысленно вздохнул: дальше будет полегче. А это еще что такое?
– Почему не поставили человека у четвертого дома? – встревоженно спросил Петляков.
– Мы поставили по два человека у третьего и пятого.
Петлякова бросило в жар. Опасность сделалась почти осязаемой. Неприметная угловая дверь четвертого дома уводила на соседнюю улицу, так что этот проход был весьма подходящим для нападения. Его можно считать местом вероятного появления противника. Сразу же за домом можно было поставить машину для быстрого отхода. Пальнул точно в цель, юркнул в проходной двор, и поминай, как звали!
– А вам не кажется странным, что мы встречаемся только на похоронах, – раздался за спиной голос.
Повернувшись, Петляков увидел майора Степанова.
– Сейчас я занят, – процедил сквозь зубы Петляков.
– Давайте, наконец, поговорим с вами как следует. Вас не настораживает, что вокруг Шевцова слишком много смертей? – Степанов слегка попридержал Петлякова за рукав. Семен Валентинович отошел на несколько шагов вперед, а еще через минуту его закрыли спины сопровождающих. – Следующим может быть он сам. Я уверен, что и эта смерть, – он кивнул на гроб, – дело рук того человека, который покушался на Шевцова. Убежден, что вы ведете собственное расследование. Даже не удивлюсь, если вы скажете мне, что знаете, кто учинил этот расстрел.
Мимо проходили люди и с недоумением посматривали на них.
– Послушай, майор, ты выбрал не самое подходящее время для беседы. Сейчас я на службе, – вырвал рукав Петляков.
– Ты мой должник! – бросил ему в спину Степанов.
Это что-то новое!
– Ты бредишь, майор, – усмехнулся Петляков.
– Я видел фотографию, где ты запечатлен с чистильщиком. По ней видно, что вы большие друзья. Чего же ты молчишь? А может, сказать нечего? С тебя должок… Пока об этом никто не знает.