Неприрученное сердце
Шрифт:
– Здорово!
И Лейтон весело стал перечислять все, что они делали. Историй, в которых Стив Лоусон оценивался очень высоко, хватило на три четверти пути. Наконец рассказчик стал выдыхаться.
– Настоящая мальчишеская ночевка, – удалось вставить Клинту, когда Лейтон ненадолго замолк.
– Папа у Кема такой потрясный! Он полицейский. Я видел его оружие.
Клинт нахмурился:
– Видел оружие? В доме?
– Ага.
Если это правда, то у Лоусонов была не просто тусовка.
Клинт
– Правда?
Лейтон отвел глаза:
– Ну-у, кобуру. В которой могло же быть оружие. «Хорошо. Большое облегчение, что эту новость не надо преподносить матери».
– Да, мистер Лоусон – потрясный! – продолжал восхищаться Лейтон и вдруг спохватился: – Но все же не такой, как вы.
Клинт улыбнулся:
– У полицейских и солдат есть кое-что общее.
– Правда?
– Да. И тех и других учили защищать общество, уважать форму и все, что с ней связано.
– Я буду солдатом.
«О-о, твоей матери это не понравится».
– А почему не офицером полиции?
– Ага. Или офицером полиции. Или пожарным.
«Уже теплее».
– А как насчет лесничего? Они защищают лес и тоже носят форму. Их тоже специально учат.
Кажется, Лейтон колебался:
– Мой дед был солдатом. Большим.
– Откуда ты знаешь? Я думал, ты с ним незнаком.
Лейтон отвел глаза и замедлил шаги. Клинт видел, что ложь уже готова сорваться с его губ.
– Только правду!
Лейтон сердито взглянул на Клинта:
– Он иногда заходит в школу на большой перемене. Взглянуть на меня.
Клинт напрягся. Какого черта школа это допускает? И какого черта такой человек, как полковник Мартин Карвелл, ошивается возле начальной школы?
Он как можно равнодушнее спросил:
– Мама об этом знает?
– А вы хотите ей рассказать?
Они уже приближались к дому.
– Нет, но, может быть, когда-нибудь ты ей расскажешь... Просто чтобы она знала. У вас с ней не должно быть секретов друг от друга.
– А у вас есть секреты?
Ох уж эти восьмилетние пацаны! Клинт нахмурился:
– Какие?
– Мама говорила, что у вас полно тайн.
Он и думать не думал, что она с кем-то болтает о нем.
– С кем же она говорила?
– Ни с кем. Просто пылесосила и очень сердилась.
Значит, Роми Карвелл ругает его, когда пылесосит? Клинт улыбнулся. Это неплохо. Совсем неплохо.
– Лейтон, опять?!
Роми спустилась со ступенек и зашагала по лужайке. Она не обращала на Клинта внимания, но его тело на ее появление отреагировало немедленно.
– Видишь ли... – замямлил Лейтон.
Клинт откашлялся:
– Сам виноват, друг. Ты же знал, что ко мне ходить нельзя. Теперь держись как мужчина.
Лейтон взглянул на него и расправил плечи. И оказался перед матерью. Ждавшим его наказанием.
А такового не последовало. Роми всего мгновение выглядела сердитой, а потом обняла мальчика за плечи и подтолкнула к дому. Он убежал.
«Ребенок ребенком. Опять с него взятки гладки».
Она вскинула руки:
– И не начинайте!
– Чего?
– О том, что он убежал без разрешения, я поговорю с ним потом. Сейчас не время и не место.
Клинт хотел было сказать кое-что о пользе немедленной реакции на проступок, но воздержался: какое он имеет право учить мать? Ей и так трудно справляться с Лейтоном. Сын был ее ахиллесовой пятой.
Кроме того, сейчас Клинта больше всего привлекали пухлые губы. И то, как они двигались. А потом сжались...
– Простите, что вы сказали?
– Думаю, увидимся на работе, – пробормотала она.
Это означало: «Благодарю вас, не сейчас».
«Может, и к лучшему? Не нужна мне Роми».
Клинт не хотел, чтобы тонкий лавандовый аромат задержался в его сознании дольше, чем она сама в его доме.
Ему стало легче.
– Возможно, нет. У меня есть кое-какая работа по дому. Вероятно, я не смогу часто подъезжать.
Вот и все. Вряд ли она покраснела от разочарования.
– А-а, ладно, тогда... заходите как-нибудь, Клинт.
Только и осталось, что намек на смущение в ее глазах.
Он не увидит ее, пока не обретет способность контролировать себя на случай, если она рядом. А если не удастся... Что ж, он знает, как с этим справиться.
Как это она забыла, что Клинт заполняет собой весь проем?
Он возник в двери кухонного закутка, разбросав руки по дверному косяку под самыми невероятными углами. Сегодня он был чисто выбрит. И рубашка вроде новая. Но все равно вид пугающий...
Симоне самым неприличным образом разинула рот и чуть не выплеснула из кружки весь кофе. Но, когда Клинт наконец оторвал от Роми взгляд и перевел его на Симоне, та вернула кружку в нормальное положение и пробормотала:
– Я... мм... ладно, пока...
Он посторонился и позволил ей улизнуть. А потом снова заполнил собой проем.
Роми покачала головой. Она только что выясняла по Интернету, где в Штатах работал Джастин.
– Вы действительно ничего не пытаетесь выяснить про тех людей, которых нанимаете на работу, Клинт?
Он наконец прошел в дверь:
– И вам доброе утро!
Улыбка Роми стала напряженной.
– Доброе утро, Клинт. Чем могу помочь?
Потемневшие глаза впились в нее.