Непристойно богатые вампиры. Второй обряд

Ли Женева

У меня в горле образовался комок. Весь последний месяц я корила себя за решение уехать. Это было легче, чем принять правду.

Джулиан причинил мне боль. Он разбил мне сердце. Я бросила все, чтобы последовать за ним в какое-то безумное кругосветное путешествие, которое закончилось, так и не начавшись. Я должна ненавидеть его. Я должна чувствовать себя идиоткой. Отчасти так и было. Но если бы кто-то предложил мне ключи от машины времени прямо сейчас, я бы не изменила ни одной минуты.

Воспоминания вызывали мурашки, когда я просто думала о нем. Иногда я готова была поклясться, что до сих пор

чувствую его руку, прижатую к моей. Я сжимала ладонь в кулак, проводила кончиками пальцев по обнаженной коже, и вспоминала нежную боль, которая охватила меня в тот момент, когда он взял мою руку. В ту ночь он оставил мне девственность, а вместо нее похитил мое сердце.

– Понятно, - тихо сказала мама, когда я промолчала.
– Значит, эта работа была…

– Сложной.
– Мой голос надломился на этом слове, выдавая мою боль.
– Она была очень сложной.

– Тея, ты…

Прежде чем она успела закончить свой вопрос, в комнату вошел доктор Ривз.

– Как поживает мое любимое чудо сегодня утром?

Мама покраснела и села чуть прямее, задвинув подушку за спину. Видимо, не только Оливия положила глаз на красавчика-доктора. Я не понимала, что в нем так возбуждает их обеих. Впрочем, в моем текущем эмоциональном состоянии по мне нельзя было судить.

– Замечательно, - промурлыкала мама, - но когда я смогу вернуться домой?

– Уже готова покинуть меня?
– Доктор Ривз вошел внутрь и прислонился к дверному косяку. Он засунул ручку в карман своего халата и улыбнулся.

– Конечно, нет, - сказала она, - но я бы хотела сменить эту одежду.

– Мы ждем результатов компьютерной томографии. Как только мы их получим, ты станешь свободной женщиной.
– Ривз взглянул на меня.
– Больше никаких цветов по воскресеньям, я полагаю.

Я закатила глаза. Я уже несколько недель была свидетелем непрекращающегося флирта между ним и моей соседкой.

– Я дам тебе ее номер.

– О, это не… - сказал он, слегка запаниковав.

– Доверьтесь мне. Это нормально. Но сначала я спрошу.

Я достала свой телефон, чтобы написать Оливии, и мое сердце оборвалось. У меня был пропущенный звонок с французского номера. Прежде чем я успела извиниться, чтобы прослушать голосовую почту, в дверь постучала статная женщина с планшетом в руках.

– Могу я поговорить с пациентом?
– спросила она, уже наполовину войдя в комнату.

– Я из департамента расчетов.
– Она указала на свой бейдж с именем - Мардж. Под ним жирными синими буквами было написано слово «Расчеты». Меня чуть не стошнило от одного взгляда на него.
– Мне нужно, чтобы вы подписали несколько документов, миссис Мельбурн.

– Мисс, - гордо поправила ее мама.
– Я не замужем.

– О, мои извинения.
– Но она уже перебирала листы бумаги, пока шла к нам.
– Это займет всего минуту.

– Я загляну позже, - сказал доктор Ривз, выходя, чтобы оставить нас наедине.

Я тоже хотела бы исчезнуть. Это была та часть, которую я всегда ненавидела. В конце концов, всегда появлялся представитель отдела расчетов, чтобы рассмотреть варианты погашения задолженности. Я не винила Ривза за то, что он ушел. Я не могла представить, каково это для врача. Он так старался,

чтобы спасти жизнь моей мамы, но должен был знать, что долг нас утопит. Я знала это с того момента, как мне позвонили. По крайней мере, они дождались, пока мама придет в себя. До сих пор никто не беспокоил меня по поводу оплаты счетов.

– Позвольте мне, - сказала я, протягивая руку, чтобы взять клипборд.
– Я могу подписать все, что угодно. У меня есть доверенность.

– Тея, ты не обязана, - мягко сказала мама.
– Это не твое бремя.

– Черта с два, - пробормотала я. Моя мама была единственным человеком, на которого я всегда могла положиться. Она была всем для меня, а я для нее. Меньше всего мне хотелось, чтобы она думала сейчас о счетах, когда я чудом вернула ее.

Я просматривала бумаги. Мы уже задолжали больнице небольшое состояние. Они были достаточно любезны, чтобы напомнить мне о нашей предыдущей задолженности. Долги за месяц пребывания в отделении интенсивной терапии добавились к общей сумме. Я наблюдала, как растут цифры, а потом добралась до последней страницы.

– Я не понимаю, - растерянно произнесла я, уставившись на последнюю строчку. Над нулем красовался символ - минус, обозначавший сумму далеко за шесть цифр.

– Возможно, придется внести некоторые коррективы. В начале месяца нам сообщили, что счет будет оплачен в частном порядке, но я все равно подала все необходимые документы, - объяснила она мне.
– Ваш муж настаивал на том, чтобы мы не ждали оплату от страховой компании вашей матери.

– Мой кто?
– зашипела я. У меня пересохло во рту, а сердце начало колотиться. Я рассеянно провела рукой по груди.
– Я не замужем.

– Тея, что происходит?
– Мама вытянула шею, пытаясь разглядеть документы.

– Это ошибка, - тихо сказала я.

– Он был предельно ясен.
– Сотрудница подошла ближе и проверила больничный браслет моей матери.
– Да, он оплатил счет Келли Мельбурн. Вы ведь Келли Мельбурн, верно?

– Да.
– Мама посмотрела между нами, словно ей нужно было подтверждение.
– Но я не понимаю. Кто оплатил мой счет?

Я разрывалась между криком и слезами. Я не могла решить, радоваться мне, злиться или волноваться. Возможно, это была ошибка. Возможно, кто-то назвал не то имя. Возможно, какой-то случайный миллиардер зашел и начал оплачивать больничные счета, движимый чувством вины за свой банковский баланс.

Но я знала, что это не так.

– Простите, я решила, что это ваш зять. Он показался мне членом семьи, - сказала Мардж. Я покраснела от ее слов, пока она пристально изучала меня.
– Вы не замужем?

– Нет, - твердо ответила я.

– Должно быть, сегодня ваш счастливый день.
– Я не упустила из виду, что в ее словах появилось осуждение. Видимо, когда неизвестный мужчина начинает оплачивать твои долги, все сразу же принимают тебя за эскортницу.

Но мне было все равно, что она обо мне думает. Вместо этого я думала о пропущенном телефонном звонке. Это был он? Звонил ли он, чтобы сказать мне, что оплатит счета? Я не знала, что меня больше удивляет. То, что он выполнил условия нашего расторгнутого соглашения, или то, что его это вообще волновало.