Нераспустившийся цветок
Шрифт:
— Что ты только что…
Он чешет свою щетину.
— Дерьмо, я не это имел в виду или то, что я имел в виду… ух, блин! Я просто имел в виду, что мы идем вместе… черт! (прим.ред. — в англ. языке глагол come можно перевести как идти и как кончить).
Я смеюсь так, что могу намочить трусики, пока он заикается, потирая лицо, и тянет себя за волосы.
— Не обращай внимания, просто пойдем, — бубнит он и идет в мою сторону.
Я вытираю слезы в уголках глаз. Спешу догнать его, беру за руку и переплетаю наши пальцы. Он смотрит вниз на наши руки, затем на меня.
— Подумала, что могу занять руку.
— Смешно, — говорит он, концентрируя внимание на тротуаре.
— Я тоже так думаю.
***
— Первый поцелуй? — спрашиваю я.
—
— Милфред Мамфорд, третий класс. Впервые разбили сердце?
— Подожди минуту… ты впервые поцеловалась с девочкой?
— Нет, Милфред определенно не девочка. В выпускном классе он был самым большим спортсменом и неоспоримым лидером в игре в регби.
— Милфред?
— Его мама была уверена, что будет девочка и решила назвать в честь бабушки, Милфред, даже когда он родился с пенисом. А его папе нравилось имя Фред, поэтому после многочисленных споров, когда его уже неделю называли малыш Мамфорд, они пришли к решению назвать его Милфред.
— О, боже! Разве у него не было второго имени, чтобы пользоваться ним?
— Хейзел.
— Ты издеваешься?
Я качаю головой и хихикаю, слизывая с ложки щербет. Оливер охотно играет в мою игру «Первый раз» пока мы наслаждаемся холодными десертами. Я знаю, что первый раз он попал в больницу со сломанной ногой после игры в футбол. Первый полет на самолете был в Мичиган в гости к его бабушке и дедушке, когда ему было шесть месяцев. Первым автомобилем был красный «Камаро». Первый раз он нарушил закон, когда ехал на своей красной «Камаро» со скоростью более ста миль в час по межштатному шоссе сразу за Бостоном в два часа ночи в семнадцать лет, тогда его лишили прав.
— Первый колледж Лиги Плюща, который ты притворялась, что посещаешь? — Оливер стучит ложкой по зубам.
— Ага, тут ты и попался. Тебя сводит с ума то, что ты не можешь выяснить, почему я не хожу на занятия. — Он не отвечает, а просто продолжает стучать, как часы. — Хорошо, — я вставляю ложку в тающее мороженое. — Вскоре после того, как я поступила, папа потерял работу и у нас были неожиданные медицинские растраты, на которые пошли деньги, отложенные на мое образование. Мой методист был уверен, что я получу хорошую стипендию, но, когда не получилось, у меня не хватило духа рассказать родителям, что я больше не могу позволить себе посещать Гарвард. Не то чтобы они были глупыми или что-то в этом роде. Просто они доверили своему ребенку, который окончил школу со средним балом 4,0 и планировал получить степень по бизнесу, выяснять и улаживать все финансовые дела. Они придавали такое большое значение тому, что их ребенок ходит в Гарвард, поэтому сказать, что они гордились мной, было бы значительным приуменьшением. Вот почему, когда моего лучшего друга Кая приняли тоже, мы оба подумали, что это в интересах всех и каждого притвориться, будто я хожу в Гарвард, пока не накоплю достаточно денег, чтобы по-настоящему ходить туда… что должно произойти этой осенью.
— Ты начинаешь учиться осенью?
— Они дали мне два года отсрочки, что практически невозможно получить, если ты не состоишь в Корпусе Мира или тому подобной организации. Тем не менее, из-за потери работы, медицинских и финансовых проблем, с которыми столкнулась моя семья, мне удалось получить два года вместо одного.
Он морщит губы, и шестеренки в его голове крутятся так громко, что, уверена, люди на другой стороне улицы могут это слышать.
— Тебе когда-нибудь приходило в голову, что, возможно, в аду для тебя и Алекс специально уготовано место, за тот грандиозный обман, который вы выстроили по отношению к вашим родителям? — Оливер приподнимает бровь.
— Без сомнения, — смеюсь я. — Но если ты чувствуешь себя, как будто уже побывал в аду и вернулся, то по какой-то причине возвращение туда после смерти уже не кажется таким большим делом. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Лицо Оливера становится мрачным.
— Да, думаю, я знаю, что ты имеешь в виду. Как много времени тебе понадобилось, чтобы вернуться? — его слова пропитаны болью; они тяжелые,
Я пожимаю плечами, откидываясь на стуле, все еще ощущая пережитки путешествия в ад.
— Чуть меньше двух лет.
— Как ты поняла, что вернулась?
Я украдкой смотрю на его напряженное лицо и улыбаюсь.
— Однажды утром я не узнала себя в зеркале.
Оливер кивает, возможно, обдумывая мое утверждение, считая, что это метафора, но это не так. Я имела в виду это в прямом смысле слова.
— Итак, ты всегда жил в Кембридже?
Он улыбается.
— Да. Родился и вырос. Я был непоколебим в своем намерении следовать по стопам наших родителей, окончить Гарвард и покорить мир. Ченс страдал синдромом дефицита внимания с гиперактивностью и, хотя его оценки были хорошими, не имел никакого желания продолжать сидеть в классе после окончания старшей школы. Наши родители были разочарованы, но всегда были любящими и поддерживающими наши решения, поэтому помогли Ченсу подняться и начать свой собственный бизнес.
— Тебе нравится работать с Ченсом?
— Мне нравится играть в грязи. Работа с Ченсом… — он усмехается, — …это еще не решено.
— Ты скучаешь по Портленду?
— Нет. Пойдем? Тебе все еще нужно напоить меня, а затем делать неуместные сексуальные предложения, о которых мы оба пожалеем утром, — его глаза загораются, может даже слишком.
Я. В. Беде.
Он сексуальный, неотразимый и … осмотрительный.
***
Оливер
Не понимаю. Не имею ни малейшего понятия, что я делаю, почти преследуя молодую девушку, которой не нужна такая головная боль, как Оливер Конрад. Проблема в том, что я не могу остановиться. Вивьен такая простая, что вызывает во мне дикий интерес. Никогда не видел, чтобы она пудрила носик или поправляла помаду. Люди оглядываются на нее, потому что она по-настоящему сногсшибательная, но она не обращает внимания на все эти восхищенные взгляды. Когда она берет меня за руку, это ощущается так, будто я держу свою собственную.
Я не заслуживаю ничего, но все же жажду каждого ее слова, каждой улыбки, ее смеха… и сегодня вечером хочу ее прикосновений.
— Которая из машин твоя? — спрашиваю я когда мы подходим к ее дому.
— У меня нет машины. Я королева общественного транспорта. Он не наносит вред окружающей среде, а иногда это еще и развлечение, а самое главное — это дешево, — смеется она. — Может быть, когда я буду генеральным директором компании, которая сотрет с лица Земли «Амазон» [21] , я приобрету какую-нибудь старую железяку, чтобы можно было покупать больше, чем один пакет продуктов в магазине.
21
Amazon.com, Inc. — американская компания, крупнейшая в мире по обороту среди продающих товары и услуги через Интернет и один из первых интернет-сервисов, ориентированных на продажу реальных товаров массового спроса.
— Стереть «Амазон» с лица Земли, да? Это могущественная честолюбивая мечта.
Она отпускает мою руку, чтобы открыть дверь.
— Может быть, но я смотрела интервью с Джеффом Безосом [22] и он признал, что, в конце концов, появится другая компания, которая будет лучше, чем «Амазон», просто потому что такова жизнь. Ничто не длится вечно и в какой-то момент происходит или появляется что-то лучше, — она бросает сумочку и ключи, когда мы заходим. — Так почему не я? Почему я не могу быть этим лучшим?
22
Джеффри Престон «Джефф» Безос — американский предприниматель. Глава и основатель интернет-компании Amazon.com, основатель и владелец аэрокосмической компании Blue Origin и владелец издательского дома The Washington Post.