Нерассказанная история США
Шрифт:
Поддержка Уоллесу пришла оттуда, откуда не ждали. Альберт Эйнштейн написал: «Я не могу не выразить свое высочайшее и безоговорочное восхищение Вашим письмом президенту от 23 июля. В нем содержится глубокое понимание фактической и психологической ситуации и многообещающее понимание нынешней американской внешней политики. Ваша мужественная позиция заслуживает благодарности всех нас, с глубокой тревогой наблюдающих за действиями нашего нынешнего правительства»63.
Как только ушел Уоллес, США с головой погрузились в пучину холодной войны и во внутренней, и во внешней политике. 24 сентября был получен долгожданный доклад советника Белого дома Кларка Клиффорда и его помощника Джорджа Элси. Всесторонний обзор действий, намерений и возможностей Советского Союза призван был доказать, что те регулярно нарушали
Историк Мелвин Леффлер провел глубокий критический анализ этого доклада и обнаружил в нем большое количество подтасовок. Он писал: «Клиффорд и Элси проигнорировали действия, которые, возможно, добавили бы оттенки серого в их черно-белую характеристику советской внешней политики», – например, все случаи, где Советы соблюдали условия соглашений или делали даже больше того, что обязались сделать; или когда выводили войска, разрешали проведение свободных выборов и препятствовали повстанческой деятельности. «Двойные стандарты и самообман пронизывают весь доклад Клиффорда–Элси», – отметил он и добавил:
«Советники Трумэна не задались вопросом, как повлияло на поведение Советского Союза сомнительное выполнение обязательств со стороны самих США. Они не стали упоминать о том, что [генерал Люшьес] Клей и другие сотрудники Военного министерства постоянно называли Францию, а не Россию, основным источником американских затруднений в Германии. Они подозревают, что за заинтересованностью Советского Союза в объединении Германии кроются попытки Кремля заполучить рычаги управления всей Германией, но с легкостью отмахиваются от попыток США ослабить советское влияние в восточной зоне и ориентировать всю Германию на Запад. Аналогичным образом Клиффорд и Элси указывают на то, что русские войска задержались в Иране, как на неопровержимое доказательство желания СССР установить контроль над Ираном и ближневосточной нефтью. Они не сказали (а возможно, просто не знали), что, пока они писали доклад, представители Госдепартамента и военные оперативники настаивали на том, чтобы войска США, несмотря на истечение всех сроков, задержались в Исландии, Панаме, на Азорских и Галапагосских островах и в других районах, чтобы усилить американские аргументы на переговорах о размещении военных баз и сохранении прав транзита военных сил через территории соответствующих стран».
Леффлер также обвинил их в представлении «совершенно ложного образа возможностей СССР». Позднее Клиффорд признал, что они сделали «черно-белый» анализ, который так нравился Трумэну65.
Клиффорд и Элси исключали возможность дальнейших переговоров с Советским Союзом. «Язык военной силы, – писали они, – это единственный язык», который понимают Советы. Следовательно, зловеще предупреждали авторы, «США должны быть готовы вести атомную и биологическую войну» против СССР66. Трумэн приказал Клиффорду собрать все десять экземпляров доклада и запереть их в сейфе. «Если бы это всплыло, – рявкнул он, – жертвой публичного скандала стали бы и Белый дом, и Кремль». Доклад также показал бы, что Уоллес, которого Трумэн уволил четыре дня назад, был прав во всех своих предупреждениях о бескомпромиссно-агрессивной направленности американской политики67.
Отвечая на вопросы Клиффорда и Элси, адмирал Лихи предоставил Трумэну и Клиффорду копии завещания русского царя Петра Великого, где последний призывал русских завоевать обширные территории в Азии и Европе и никогда не ослаблять военной готовности. В правдивости этой печально известной подделки XVIII века никто не усомнился. Трумэн несколько раз в своих выступлениях цитировал «завещание», подчеркивая
Пока СССР устанавливал дружественные левые правительства в своей сфере влияния, англичане насаждали правые правительства в своей. В Греции их войска отстранили от власти левый Фронт национального освобождения и восстановили монархию и реакционную диктатуру. Заключение в тюрьму всех несогласных, а также другие репрессии вскоре вызвали восстание под руководством коммунистов. Югославы оказали грекам поддержку, но Советский Союз к ним не присоединился: Сталин придерживался условий заключенного во время войны соглашения с Черчиллем, согласно которому Греция находилась в пределах английской сферы влияния.
Трумэн выступает на совместном заседании обеих палат конгресса в марте 1947 года. Президент обращается с просьбой выделить 400 миллионов долларов для финансирования американской деятельности в Греции и Турции. В документе, получившем известность как «доктрина Трумэна», он объявляет, что США должны поддерживать «свободные народы, которые борются как против попыток вооруженного меньшинства навязать им свою власть, так и против внешнего давления».
После суровой зимы 1946/47 года Великобритания, попавшая в тиски финансовых трудностей, попросила США взять в свои руки подавление восстания в Греции, а также модернизацию турецкой армии. Один представитель Госдепартамента позднее заметил: «Великобритания за один час отдала пост мирового лидера… Соединенным Штатам»69. Но на пути Трумэна встали измученный войной народ и контролируемый республиканцами конгресс, который понимал необходимость снизить налоги и сократить международные обязательства США. Республиканцы с легкостью победили демократов на выборах в палату представителей в ноябре 1946 года, используя тактику охоты на «красных», которая получит такое широкое распространение в ближайшие 10 лет. Председатель Национального комитета Республиканской партии объявил прошедшие выборы выбором между «коммунизмом и республиканизмом» и посетовал на то, что «радикалы с чуждым нам менталитетом» захватили контроль над Демократической партией70.
Конгресс отказывался оплачивать дорогостоящие инициативы Трумэна в Греции и Турции. Военные поползновения СССР в Средиземноморье практически прекратились, и напряженность в отношениях между США и СССР снова ослабела. Сенатор Артур Ванденберг сказал Трумэну, что ему придется «до чертиков напугать страну», если он надеется получить разрешение на глобальную кампанию против коммунистов, которая «целиком и полностью» изменит внешнюю политику. Дин Ачесон взял на себя подготовку президентского послания, подав идею Трумэна как борьбу между свободой и тоталитаризмом. Еще несколько месяцев назад он жаловался на поддержку «реакционного режима» в Греции. Но турецкий кризис переубедил его71. Ачесон, сын пастора, верил, что жизнь – это «паломничество от рождения до смерти через поле битвы между добром и злом»72. Однажды он сказал группе партийных лидеров в конгрессе: «Подобно тому как все яблоки в бочке портятся из-за одного гнилого, так и гниение в Греции заразит Иран, а затем и весь Восток. Заразу занесет и в Африку – через Малую Азию и Египет, и в Европу – через Италию и Францию, которым уже угрожают самые сильные компартии в Европе». Он называл это «Армагеддоном»73.
Джордж Кеннан, тогда занимавший в Госдепартаменте пост главы отдела планирования политики, и другие, включая Джорджа К. Маршалла, которого Трумэн выбрал на смену Бирнсу в должности госсекретаря, Джорджа Элси и эксперта по СССР Чипа Болена, сочли идеи доклада неправдоподобными. Трумэн поддержал Ачесона, и они вместе выступили против тех, кто советовал президенту смягчить тон выступления. Обращаясь к обеим палатам конгресса, Трумэн попросил 400 миллионов долларов для финансирования американской деятельности в Греции и Турции, добавив, что США должны оказать поддержку «свободным народам, которые борются против попыток вооруженного меньшинства навязать им свою власть или же против внешнего давления»74. С тех пор это обращение известно под названием «доктрины Трумэна».