Нерон. Блеск накануне тьмы
Шрифт:
– Это император! – кричали они. – Он приказывает им поджигать дома!
– Нет! – крикнул я. – Я не с ними!
– С ними, с ними! – завопила какая-то женщина. – Зачем тогда с ними говоришь? Да еще один, без своих стражников. Понятно – не хочешь, чтобы об этом узнали! А где преторианцы? Ты специально от них ускользнул!
Тут закачался и обрушился еще один дом, и все разбежались.
Все, кроме двух мужчин, которые стояли на месте и возносили хвалы своему богу.
– О, слава тебе, Иисус! Началось! Это начало
Но все их хвалы и благодарности звучали недолго, дом обрушился и похоронил их под собой.
Все это было похоже на ночной кошмар.
Я обошел дымящиеся развалины – надо было найти Нимфидия и его людей, но их нигде не было видно.
«Ладно, – подумал я, – обойдусь без них».
Я знал, что такое инсула, но был потрясен, увидев мародеров, которые ныряли в дома и выбирались обратно с охапками разного добра, да и религиозные фанатики, способствующие пожару и так приближавшие собственную гибель, тоже немало меня потрясли.
Я всего этого не предвидел, а должен был.
Злодеи любую трагедию подстроят под себя.
Внезапно из одного дома вырвался поток огня, именно поток, похожий на реальную сверкающую, искрящуюся реку. И все же это был огонь. Дом зарычал, как раненый зверь, и изрыгнул очередную порцию огня.
Толпа сжала меня, как в тисках, и понесла за собой. Я был беспомощен и просто не мог выбирать направление, куда двигаться.
Теперь я оказался возле инсулы, дома которой грозили обрушиться в любой момент. Это были пяти- и шестиэтажные дома, построенные из глинобитного кирпича и досок, такие с каждым этажом становятся менее устойчивыми.
Возле одного из домов стояли пожарные помпы и фургоны. Там я и нашел Нимфидия.
Люди расстилали на земле матрасы и одеяла, и я сразу принялся им помогать. Одну из стен дома уже заволокло тонкое покрывало красно-желтого огня. Люди в ужасе выглядывали из окон.
Как только матрасы и одеяла были разложены, Нимфидий махнул рукой и закричал:
– Прыгайте! Прыгайте!
Некоторые его послушали, и те, кто был на нижних этажах, приземлились удачно. Но те, кто прыгал с верхних, получили серьезные травмы, многие разбились насмерть.
Мы стояли и смотрели на мертвые тела на матрасах и одеялах. Груды мертвых тел. Среди них были совсем маленькие дети.
К горлу подкатила тошнота.
– Лучше так, чем сгореть заживо, – пробормотал стоявший рядом со мной пожарный.
И он был прав. Но причиной всех этих смертей был именно огонь, а не падение с высоты.
А потом соседняя инсула, которой с виду пока еще ничего не угрожало, вдруг вся заискрилась и взорвалась. Во
Вокруг нас падали почерневшие трупы, которые уже никто не смог бы опознать.
Теперь меня действительно вырвало, но я успел сорвать с головы тесный кожаный шлем и опуститься на колени. А когда встал и выпрямился, искры и уголь уже осыпали мои волосы. Я торопливо стряхнул их и снова надел шлем. Но даже внутри шлема чувствовался жар углей, которые медленно гасли, так и не успев выполнить свою миссию.
– Это настоящий монстр. – Рядом со мной оказался Нимфидий. – Ты достаточно увидел? Говорил же – лучше тебе оставаться в лагере.
– То есть повести себя как трус? Я должен был это увидеть. Мне надо было понять, с чем мы столкнулись.
– Огонь – живая тварь, – сказал Нимфидий. – Этому дому с виду ничего не грозило, но внутри его притаился враг, этот враг рос, набирался сил и выжидал. А когда насытился и вырос, решил, что пришла пора явить себя. И к этому моменту мы уже были не в состоянии его одолеть.
– Не уверен, что в наших силах его остановить, остается надеяться, что мы можем его замедлить и спасти тех, кого он хочет сожрать, но и тут мы ничтожно слабы по сравнению с нашим врагом.
И это была правда.
– Я должен проследить, чтобы наполнили водой пустые помпы, – сказал Нимфидий. – Мои люди нуждаются в отдыхе, так что необходимо провести смену пожарной бригады, а для этого надо вернуться на Эсквилин, в Четвертый район.
– А мне надо осмотреть Палатин, – сообщил я. – Так что возвращайтесь без меня, я иду дальше.
Нимфидий и не подумал меня отговаривать, просто дал совет:
– Только иди не один, возьми с собой кого-нибудь из преторианских трибунов. Субрий Флавий сейчас возле фургонов, я его позову.
Мне совсем не хотелось возвращаться к фургонам и окровавленным одеялам, поэтому я остался стоять на месте.
Вскоре подошел Субрий. Он казался крупным – широкое лицо, широкие плечи, да и торс тоже, – но при этом полным его никак нельзя было назвать. Хотя защитная одежда вигилов и всех, кто принимал участие в тушении пожара, мешала оценить их габариты.
– Буду тебя сопровождать, цезарь, – сказал он. – Куда желаешь направиться?
– На Форум и Палатин, – без колебаний ответил я.
Субрий нахмурился:
– Это путь в самое сердце пожара.
– Я должен увидеть, насколько он распространился.
Трибун устало вздохнул и указал направление рукой:
– Тогда нам туда.
И снова мы шли мимо горящих домов против течения толпы из обезумевших от страха людей.
Рев огня становился все громче, – казалось, он высасывает из города весь воздух. Едкий дым стал гуще, нос и рот пришлось закрыть платком, но глаза оставались незащищенными и постоянно слезились.