Несомненная реальность
Шрифт:
Олег погрузился в молчание. Наконец он поднял взгляд, на его лице играла кривая ухмылка.
– Все равно неубедительно, – сказал он. – Знаете, господин Робин, почему-то у меня нет ни малейшего желания с вами сотрудничать…
– Даже если об этом попрошу я?
Олег вздрогнул и выпрямился в своем кресле. В дальнем углу комнаты медленно сгустились тени. Из них неторопливо вышел странно знакомый человек. Невысокий, худощавый, с пронзительными серыми глазами, в тонких серых брюках и водолазке.
Что-то внутри Олега закипело, пытаясь прорваться к поверхности.
"…боюсь, господа, что вы неправы. Я уполномочен довести до вашего сведения, что в отношении господина Кислицына Хранители не допустят никаких эксцессов…
Этого кандидата снять
– Да, Олег Захарович, – кивнул новый гость. – Я поддержал вас тогда, во время стычки, и сделал Народным Председателем немного позже. Уж и не знаю, благодарны вы мне за это или нет, но это я носил облик того Хранителя. Меня зовут Джао.
– Джао!.. – выдохнул Олег. – Демиург Джао?
Гость склонил голову.
– К вашим услугам. Видите ли, Олег Захарович, я тоже в какой-то степени ввязался в этот эксперимент. Его важность… для всех вовлеченных культур чрезвычайно высока. Я присоединяюсь к просьбе моего друга Робина: пожалуйста, отнеситесь к ситуации со всей ответственностью.
– Но…
Джао поднял руку.
– Не надо ничего говорить, Олег Захарович. Боюсь, Робин и без того перегрузил вас сведениями. Для одного раза для человека слишком много информации. Вам предстоит еще обдумать то, что вы узнали, и я обещаю, что эта встреча не последняя. Пока что вы коснулись только краешка обширного информационного моря, но нырять в него с головой вам еще рано. Сейчас – спать. Мы еще увидимся, обещаю.
Олег открыл было рот, но окружающее вдруг взвихрилось и пропало. Беспросветная тьма окутала его. Потом ушла и она.
"Джао, я не понял смысл последнего введенного в матрицу Эталона одиннадцать набора данных. По-моему, я…" "Расслабься, Робин. Я несколько секунд практиковал установку ментоблоков людям Первой модели, так что знаю, что делаю. Ты действительно перегрузил его. Нужно слегка подправить траекторию его мышления. Теперь он будет не столько заниматься самокопанием, сколько ожидать новых встреч, а это ослабит психологический пресс".
"Принято. Запомню и учту на будущее. Кстати, просьба".
"Да, Робин?" "Применение стандартных единиц измерения времени в данном контексте повышает риск их смешения с планетарными и неверной интерпретации. Ты не мог бы использовать только субъективное планетарное время? Ты столько жил среди людей, что это не должно составить для тебя затруднений".
"Нет проблем, дружище. Ладно, я побежал. Следующий контакт – в ноль по Гринвичу.
Конец связи".
"Отбой".
"Общий вызов элементов Сферы. Трансляция сырых данных. Частичная расшифровка материала по истории Дискретных. Высокий приоритет. Конец заголовка". …Два года спустя после своего триумфа впавший в глубокую депрессию Ройко вместе с чоки-компаньоном погиб при обстоятельствах, не исключавших и самоубийство. Его товарищи и ученики так никогда и не опубликовали для широкой общественности его предсмертные дневники. Только шестнадцать тысяч земных лет спустя их текст случайно обнаружил историк Чин Педро во время переиндексации давно заброшенной части Архива.
В течение полувека после смерти ученого технологии жизни психоматриц на твердотельных носителях улучшались и совершенствовались. В течение этого периода численность людей уменьшилась до примерно девяти тысяч. Практически все они в разное время переместили свои психоматрицы в чоки-тела. Лишь около полутора сотен человек в возрасте до двадцати пяти лет оставались в живых телах – только по достижении этого рубежа дозволялось принимать решение о замене тела на искусственное. Это являлось наследием времен раскола, когда значительная часть населения станций образовала группировку, позже обозначаемую в исторических документах как "натуралисты". "Натуралисты" отказывались менять тела на "кукол", или "манекенов", как их презрительно называли, по принципиальным соображениям.
Однако к этой группе принадлежали в основном люди старших поколений. Кое-кто еще помнил время до Катастрофы, кто-то лелеял планы возрождения человеческой расы хотя бы в пределах Солнечной системы в ее прежнем виде… Группа "натуралистов" неуклонно сокращалась в размерах по мере того, как ее члены умирали от старости.
Пополнения же у нее практически не было. С младых ногтей приученная к консольным коконам, умеющая лучше дистанционно управляться с "куклами", чем с напрямую – с собственными неуклюжими телами, молодежь по достижении двадцати пяти лет обычно не колебалась. К этому моменту модели их "ветра в листве" уже достигали уровня зрелости не менее пяти девяток, так что смена тела оказывалась возможной в течение пары часов. Считалось хорошим тоном встречать день совершеннолетия уже в новом теле.
Третье поколение искусственных тел отличалось почти полным совершенством.
Многоцелевые аккумуляторы Бойского позволяли "кукле"-чоки получать необходимую энергию из окружающей среды практически в полном объеме. Шедевр технологии того времени, они черпали энергию из космического и солнечного излучения, из гравитационных и электромагнитных полей и завихрений, в которых перемещались станции… Их эффективность оказалась настолько высока, что даже биореактор "кукол", позволявший получать энергию практически из любой органики, оказался мало востребованным. В дополнение "куклы" оснащались миниатюрными химическими реакторами с ресурсом, позволявшим месяцами поддерживать существование сознания даже при выходе аккумуляторов из строя. Высокопрочные искусственные тела, практически неуязвимые для любых воздействий планетарного и вакуумного класса, позволили желавшим твердой почвы под ногами освоить поверхность враждебных биологической жизни планет. Сенсорный аппарат нового поколения позволял психоматрицам получать полный спектр ощущений, доступных им в биологических телах, и еще многое сверх того.
Одним из результатов явных и быстрых изменений, проявившихся в обществе, стала утрата половой дифференцированности. Сменить мужское тело на женское и наоборот – минутное дело (и это не говоря о возможности просто дистанционно подключиться к другой "кукле"), так что пол человеческого существа из неизменного атрибута, как ранее, в значительной степени превратился в функцию той роли, которую данной личности хотелось играть в обществе.
К тому моменту, когда транспорт с Базы-1 прибыл в Солнечную систему и передал первые сведения о произошедшем, общество выживших демонстрировало странную смесь декадентства и технократии. Ситуация, когда основная масса населения относилась к ученым и инженерам, давно канула в прошлое. Приход четырех массовых биологических поколений, трех поколений потомков "кукол", создаваемых с помощью законсервированного генетического материала, и почти век изоляции привел к тому, что общество, как и в свое время на Земле, четко расслоилось на две неравные части. Меньшая часть являла собой сплоченную общину исследователей и конструкторов, для которых стремление к чистому знанию, неважно, имеющему прикладное значение или нет, превратилось в самоцель существования. Большая же часть по классификации искинов относилась к категории "субстрата" -аморфная, без четких семейных, родственных и дружеских уз компания, за пределами обязательных двух вахтовых часов в стандартные сутки посвящавшая свое время разнообразным развлечениям – от дистанционных гонок на исследовательских зондах в планетарных каньонах до невообразимых сексуальных экспериментов. Научно-технологический уровень колоний к этому времени позволил вывести производственные мощности на такой уровень, что любой мог позволить себе что угодно в разумных рамках, а изредка – и в неразумных. Собственно, даже обязательные вахты оставались лишь данью прошлому: поскольку вся машинерия управлялась искинами, роль человека сводилась к наблюдению в стиле "как бы чего не вышло".