Несомненная реальность

Лотош Евгений

Олег недоверчиво посмотрел на Демиурга.

– Извинения? – пробормотал он. – Ну… принимаю, если приносите. Хотя как-то странно это для простого смертного – принимать извинения от бога. Типа, великан извиняется перед пылью, ногами попираемой, а та это всерьез воспринимает…

– Нет, точно – ехидничаете, значит, не в депрессии, – широко улыбнулся Джао. – Меня-то сейчас одно волнует: как бы вы не свихнулись-таки от пережитой психологической нагрузки. От вас сейчас многое зависит и здесь, и там.

– Молниями швыряться не

научите? – с полуухмылкой поинтересовался Олег. – Раз я такой важный? Или, скажем, мысли читать? Только не здесь, а там?

– Нет, не научу, – совершенно серьезно откликнулся Джао. – Во-первых, я больше не вмешиваюсь напрямую в жизнь вашего мира. Радуйтесь той информацией, что вы-там получите через себя-здесь. Кроме того, Робин не нашел ничего лучшего, как с целью упрощения синхронизации слегка перестроить вам-тамошнему… м-м-м, мозги. Теперь вы-там обладаете возможностью воспринимать эмоциональный настрой окружающих, и этого, на мой взгляд, более чем достаточно.

– Во как… – ошеломленно пробормотал Олег. – Ну и дела! Ну ладно, а вы не просветите меня, что дома сейчас происходит? Как я справляюсь? Как развивается "Ночной танцор"? Интересно же…

– Не просвещу, – отрезал Джао. – Олег Захарович, поймите: теперь этот мир – ваш.

В тот мир вы не вернетесь, и информация оттуда только помешает вам.

– Плохо. Что же, хозяин – барин, как любят здесь говорить, – вздохнул Олег. – Однако если есть "по-первых", должно иметься и "во-вторых".

– А во-вторых, вам в этом мире уже включен режим наибольшего благоприятствования. Имеется в виду, что ваши начинания имеют куда больше шансов на успех, чем начинания любого из аборигенов, пусть даже и из первой страты. Но для этого вы должны выкладываться по полной программе. Не надейтесь, что все получится только из-за того, что вы нехотя левым мизинцем пошевелили. Слышали местную поговорку? Бог помогает тому…

"Джао, контакт".

"Джао в канале. Да, Робин?" "Джао, мне кажется, что ты слишком много ему рассказываешь. Это рискует еще сильнее нарушить его эмоциональную стабильность".

"Его стабильность изначально нарушена по самое не могу. Дальше некуда. Сейчас я как раз пытаюсь ее восстановить. Я хочу дать ему твердую точку опоры. Дальше он выкарабкается сам. Кроме того, какого черта! Мы и так превратили его жизнь в ночной кошмар шизофреника. Должен же он, в конце концов, получить хоть какую-то моральную компенсацию!" "Тем не менее, я не думаю, что следовало давать совет насчет самолетов. Ты столько лет глушил тему… там, опасаясь создания стратегических бомбардировщиков, и вдруг опосредованно сливаешь информацию лидеру основного блока?" "Тема вполне очевидна. Ты и сам не хуже меня знаешь, сколько раз я душил ее на корню. Не реже раза в два-три года, а то и чаще, если я правильно помню. И без моего вмешательства самолет там изобретут очень быстро. Но для нынешней Ростании это может стать подспорьем, когда она начнет выкарабкиваться из кризиса".

"Очень сомневаюсь. Скорее всего, технология все равно уйдет в Сахару. Тут не столько детали важны, сколько идея. А уж Сахара точно сваяет не только пассажирские самолеты, но и военные".

"Нам не дано знать будущее, Робин. Извини, потом договорим. Закончу с Эталоном – пообщаемся на этот счет снова. Отбой".

"Хорошо. Но не надейся, что уйдешь от разговора. Конец связи".
– …кто сам себе помогает, – Демиург испытующе посмотрел на Олега. – Запомните ее хорошенько.

– Запомню, – Олег, прищурившись, вернул взгляд. – А не боитесь, что я Пусть Справедливости тут строить начну?

– Начинайте. Все равно ничего толком у вас не выйдет. У вас ни организации своей, ни правильного душевного настроя. До основанья весь мир разрушить у вас кишка тонка, как не преминули бы высказаться ваши конкуренты на этом поприще, социал-демократы и социалисты-революционеры. А что выйдет – мне будет самому интересно посмотреть. Не все же мне мирами рулить, верно? Надо же иногда и уступать дорогу молодым да ранним.

– Молодой… – Внезапно на Олега накатила холодная серая волна тоски. – Какой я молодой! Через два года сорок стукнет, а я даже не женился.

– Ну и что мешает? – удивился Джао. – Здесь у вас Оксана есть, замечательная девушка, между прочим – умница, красавица и даже не стерва, как бывает при таком сочетании. Там, дома, за вами любая баба пойдет, только пальцем поманите.

– Шлепнут меня, – горько пробормотал Олег. – Наверняка шлепнут после того, что я сделать пытаюсь. И меня, и Пашку. И еще кучу людей. Посадят снайпера, и пока, пишите письма.

– Что делать, профессиональный риск, – пожал плечами Демиург. – У вас выбор невелик: погибнуть, пытаясь что-то сделать, или ничего не делать и довести страну до голода и гражданской войны, в ходе которой вас шлепнут обязательно. А оставались бы вы на прежней должности, наверняка померли бы с голоду в этой гражданской… если бы раньше революционные массы вас к стенке не прислонили среди прочих как бюрократа и врага народа. Утешайтесь тем, что уж здесь-то вас точно не шлепнут.

– Спасибо и на этом.

– Всегда пожалуйста. Но мне, пожалуй, пора. Еще увидимся. А напоследок – еще один совет. Не ходите к врачам.

– А? – несколько секунд Олег пытался осмыслить сказанное, параллельно думая о своем, пока до него не дошло. – Почему?

– Потому что человек на вашей родной планете – чуть ли не единственный зверь, слепленный по образу и подобию homo sapience. По подобию, но далеко не по полному. Я дал вам более эффективную и устойчивую пищеварительную систему, заметно отличаются строение скелета и физиология. Особенно это женщин касается.