Несовместимые
Шрифт:
Через двадцать минут самолет отъезжает от терминала. Через десять минуту самолет взмывает в небо и летит в сторону США. В этом самолете нахожусь я, давясь беззвучными рыданиями.
39 глава
— Какой он сладенький, — мурлыкаю, поглаживая маленькие пяточки Марка Тайсума.
Его грозный папочка насмешливо на меня смотрит, стоя в дверях детской. Диана расцветает, типа я комплимент сказала ей, а не ее сыну. Мальчишка просто очаровашка, удивительно, что при внешней схожести с папашей у него обаяние мамы. Я думала,
— Тебе обязательно нужен такой же, — подруга выразительно на меня смотрит, я закатываю глаза. Кажется, она сейчас только о детях и говорит.
— К счастью, такой в единственном экземпляре, — встревает Адам, я убийственно на него смотрю.
— А я хочу именно такого, — делаю козу маленькому Тайсуму, он дарит мне очаровательную беззубую улыбку. Игриво смотрю на мужа подруги, он, поймав мой взгляд, хмурится, уже подозревая от меня подвох.
— Не одолжишь свои спермики для ЭКО? — Адам фыркает, отталкивается от дверного косяка, уходит, не отвечая на вопрос. Диана хохочет, весело на меня смотрит.
— Неужели твой Том бездетен? — от меня забирают сладкого карапуза, прикладывают к груди.
Марк собственнически обхватывает своими маленькими ручонками грудь Дианы и жадно присасывается. Уверена, что так ведет себя его папаша со своей женой. Мое и только мое.
— Мы с ним о детях не разговаривали. В планах нет семьи.
— Вы вместе полгода. Неужели ни разу не заговаривали о том, что будет в будущем?
С улыбкой смотрю на подругу, усмехаюсь. Семь месяцев назад, когда самолет из Мексики приземлился в США, моя жизнь так и не вернулась в привычное русло. Первый месяц я жила в Аду. Я ждала его звонка. Я высматривала его в толпе. Я, каждый раз заходя в квартиру поздно ночью, надеялась увидеть его. Я медленно сходила с ума. Мне хотелось выть на Луну и рвать на себе волосы от раздирающей внутри тоски. Я умирала без него, я молилась Богу, прося его прекратить мои мучения.
Было очень сложно не звонить ему. Каждую ночь я шептала его номер телефона, как молитву, сдерживая себя от нажатия кнопки «вызов». Я его проклинала, я его призывала. Я уже готова была согласиться на все его условия, лишь быть рядом, лишь бы чувствовать его, прикасаться к нему и замирать беспокойства, ожидая его поздним вечером.
Потом у меня случилась задержка. Было куплено много тестов, но они не показывали мне тот результат, который я хотела видеть. Я разговаривала со своими животом, веря, что внутри меня растет его частичка. Я обещала любить этого ребенка так сильно, как только умею я. Эта сумасшедшая идея подпитывала меня жизнью несколько дней. Потом возникло кровотечение, думала, что теряю своего малыша, но врач сочувствующе мне сообщил, что это всего лишь менструация. Цикл сбился из-за стрессов. Ребенка нет и никогда не было.
Прийти в себя помогли курсы с психотерапевтом. Именно она внушила мне мысль сменить номер телефона, удалить его контакты и фотографии с ним. Потом постепенно я созрела до того, что продала квартиру в Москве, полностью прекратила общение с родителями. До этого мы раз в месяц созванивались, я напоминала им, что у них есть дочь. Диану исключить из своей жизни не смогла, именно она была той самой тоненькой ниткой, которая связывала меня с прошлым.
Переехала в Нью-Йорк. Не думала, что буду жить в этом мегаполисе,
Позже в моей жизни появился Том, с которым я решила начать новую жизнь с новой «Я». Мы на пятом свидании поцеловались, на десятом оказались в постели. Было неплохо. Заставила себя не сравнивать.
Со стороны скажут, что у меня все супер, в душе по-прежнему царит пустота, которую невозможно ничем заполнить. Я ее тщательно от всех скрываю, мне удается с ней справляться.
— Он получил новую должность, теперь старший менеджер отдела продаж. Мы переехали в другую квартиру.
— Звучит ужасно скучно.
Мысленно соглашаюсь с Дианой. Безумно скучно знать, что скажет твой парень на тот или иной вопрос. Скучно, так как я знаю, что мы будем делать на выходных. Скука — это второе, что живет во мне по соседству с пустотой. В прошлой жизни такого не было, каждый день обещал нечто непредсказуемое.
— Я поеду, у меня завтра очень важный день, — встаю с дивана, показываю Диане, что провожать меня не надо, так как это потревожит сон маленького Марка. Он, все еще сжимая грудь матери, спит.
— Перед отъездом я еще заеду к тебе, — шепотом обещаю подруге, она кивает.
Спускаюсь на первый этаж, в холле накидываю пальто, беру со стола свою сумочку.
— Уезжаешь? — Адам выходит в холл, внимательно меня окидывает своими черными глазами.
Против воли вспоминаю совершенно другие глаза, светлые, холодные, убийственно равнодушные.
— Да, нужно отдохнуть, а то я с самолета и сразу к вам, завтра важный день, — улыбаюсь, он хмурится. Что-то его тревожит, я это чувствую, но свои предположения держу при себе. Адам вздыхает.
— Я рад, что с тобой все хорошо, — мы встречаемся глазами. Я понимаю, о чем он говорит.
Ситуация с акциями разрешилась с минимальными потерями для меня. Подумаешь, отдала сорок процентов, зато не замужем и жива. Подумаешь, с этими акциями еще прихватили часть меня, но это случилось как-то по умолчанию.
— Пока. Я еще заеду, — Адам не верит моей улыбке.
В отличие от Дианы, которая занята материнскими хлопотами и любимым мужем, он видит меня насквозь. Именно поэтому он сокращает расстояние между нами и позволяет себе взять меня за руку и ободряюще ее сжать.
— Я знаю, как тебе непросто после пережитого, — опускает глаза, я прикусываю губу, борюсь с собой.
Все семь месяцев строго себе запрещала искать хоть заметочку по поводу Германа. Я не знаю, где он, с кем он, жив ли он.
— Я стараюсь, я пытаюсь, Адам, — глаза наполняются предательскими слезами, Тайсум качает головой. — Криво, но получается. Он... — самый большой мой страх зависает в воздухе.
— Он жив, — усмехается Адам. — Если ты это хотела узнать.
— Спасибо, — облегченно выдыхаю, смущенно опускаю глаза.
Жив... Вот и хорошо, сердце сладко сжимается, чувствую облегчение. Что будет со мной, если узнаю, что он умер — не представляю.