Несовместимые
Шрифт:
— На что вы намекаете?
— Ни на что. Просто ты вдруг из статуса подстилки перешла в статус постоянной любовницы, а потом доросла жены. Пусть и не официальной. А когда он стал постепенно сворачивать свои дела, распродавать свои мелкие пакеты акций, мы поняли, что запахло жареным.
— Мы?
— Люди, заинтересованные в Германе. Нам не нужен правильный Соболь, Марьяна. И бизнес с налогами по закону тоже не интересен.
— Интересно ведь нарушать закон? — усмехаюсь, скрещивая руки на груди, прикрыв себя пледом. — Чего вы хотите от меня? Мы
— Это действительно так, но я все еще надеюсь, что через тебя мы заставим его принять наши условия, — улыбка Аркадия Леонидовича вызывает дрожь.
Чувство самосохранения заставляет меня податься вперед, но незаметно. Понимаю, меня не отпустят, но также понимаю, Соболю на меня наплевать, он не будет из-за меня прогибаться.
Я не успеваю ничего сказать, как меня сзади перехватывают и прикладывают ко рту тряпку с чем-то пахучим. Вырываюсь, но крепко держат, чувствую себя бабочкой, попавшей в паутину паука. Сознание плывет, а приступ тошноты подступает к горлу. Держат крепко, не дают упасть.
Лишь бы ребенку не навредили.
Это последняя мысль, прежде чем я отключаюсь и оседаю.
59 глава
Очнулась я, лежа на чем-то мягком. Приоткрыв глаза, понимаю, что нахожусь в какой-то гостиной. Я лежу на диване возле окна, за которым виднеется спокойная гладь моря.
Куда меня привезли? С какой целью? Что со мной сделают?
Мысль о ребенка тревожит сильнее всех, я ощупываю себя руками, прислушиваюсь. В комнате, кроме меня, никого нет. И со мной вроде все в порядке, ничего не болит, нигде не тянет.
— Проснулась? — заходит Аркадий Леонидович, неспеша подходя к дивану напротив. Присаживается и прищуренно меня рассматривает.
— Что вам нужно от меня?
— Ничего особенного, только подпись Соболя на одном важном документе.
— Вряд ли у вас получится, потому что мы расстались из-за всего этого, — неопределенно киваю головой в сторону.
Пожилой мужчина улыбается, опустив глаза на свои сцепленные в замок руки.
— Возможно, ты права, но я предпочитаю до последнего использовать все способы воздействия на человека, прежде чем приступать к более радикальным мерам.
Отворачиваю голову к окну, прикусываю губу. Радикальные меры — тут полет фантазии. Я не знаю, насколько Аркадий Леонидович выше по положению Соболя, ясно одно — ему что-то очень нужно от Германа, и он хочет этого добиться мирным путем. По их меркам.
Как Герман отреагирует, увидев меня здесь? То, что он приедет сюда, в этом я не сомневалась. От этой мысли все внутри сжимается, и я не понимаю до конца, хочу его видеть или нет.
— Тебя сейчас отведут в комнату, где ты проведешь ночь, завтра утром приведешь себя в порядок и поедешь со мной на встречу.
— Это обязательно? — мой вопрос риторический, и на него, конечно, не отвечают.
Аркадий Леонидович уходит, через минуту приходит мужчина и провожает меня в отведенную комнату. Где-то через час приносят
Меня не обижают, никто не пытает и морально не давит. Пытаюсь осмыслить произошедшее, найти объяснение и причины, но у меня слишком мало информации. Промучившись некоторое время, беспокойно засыпаю.
***
Ресторан, выбранный для встречи Аркадием Леонидовичем, находится за городом. До моря рукой подать, вокруг мало людей. Идеальное место. Стол оказывается возле окна, откуда в другое время можно наблюдать за морем и за людьми, выходящими на террасу подышать морским воздухом. Сейчас я на все смотрю настороженно и с опаской, беспокойство и тревога усиливаются с каждой минутой.
Посетителей сейчас в ресторане нет, присутствуют только персонал, охрана, Аркадий Леонидович и я. Сегодня утром мне принесли пакет новой одежды, обувь и очки. Ожидала увидеть платье, но обнаружила брючной костюм молочного цвета и туфли на низком каблуке.
— Добрый день, Аркадий Леонидович. Очень рад вас видеть. О, вы со спутницей! Не познакомите? Обещаю держать свои руки при себе, — смешок, я изумленно оборачиваюсь.
Мужчина за моей спиной не справляется с удивлением на лице, но через несколько секунд берет себя в руки.
— Марьяна? Вот так встреча, — приветливо улыбается, но глазами меня прощупывает, пытается определить мою роль в сегодняшней встрече.
Как знакомой на светском мероприятии, он мне целует руку, я немного наклоняю голову благосклонно. За нашей мимикой, за каждым нашим движением наблюдает Аркадий Леонидович. Он, как режиссер кукольного театра, думает над развитием сюжета и не забывает иногда подергивать ниточки своих кукол-актеров.
— Тимур, прекрасно выглядишь. Женился? Развелся?
— Никак нет, все еще в активном поиске той единственной, которая бы сумела затмить твой прекрасный образ. А где Соболь? — рыскает по залу глазами, ищет фигуру Германа.
— Он должен подъехать с минуты на минуту, а пока садимся за стол, — главный организатор встречи, как гостеприимный хозяин, приглашает нас за стол.
Я сажусь возле окна, рядом Ясин, напротив меня пустует место, сам Аркадий Леонидович занимает стул ближе к проходу. Вышколенные официанты синхронно подают меню, возникает пауза. От нервного ожидания и напряжения есть не хочется, но нужно себя чем-то занять, пока «мальчики» будут беседовать. Заказываю запеченную идейку, овощной салат, кусочек местного торта и чай.
— Не пьешь? — Ясин смотрит на пустой бокал.
— Я за рулем, — отшучиваюсь, наливая вместо вина воду.
Время идет, нам уже приносят заказ, а Соболя все нет и нет. Аркадий Леонидович уже несколько раз выразительно смотрел на наручные часы, хмурился, поджимал губы. Кажется, его кинули...
— Извините за опоздание, — раздается голос, вызывающий у меня дрожь и слабость.
Крепче сжимаю вилку, не спешу поднимать глаза. Помидор в тарелке больше интересует, чем подошедший к нашему столу человек.