Несовместимые
Шрифт:
— Я уж грешным делом подумал, что ты решил нас проигнорировать, — шутливо замечает пожилой мужчина, правда, его легкому настрою совсем не верится.
Когда напротив садятся, когда меня почти сразу же окутывает любимый запах, от которого учащается сердцебиение, я осмеливаюсь на него взглянуть. Наши глаза встречаются. Темные брови взлетают вверх, челюсть напрягается, руки на столе сжимаются в кулаки. Он сразу же прикрывает глаза веками, спокойно разворачивает салфетку и принимает меню у официанта.
— Ты не удивлен? —
— Чем? — ни на кого не смотрит, сосредоточенно изучает ассортимент ресторана.
— Присутствием Марьяны. Я грешным делом подумал, что ты ее, ни на шаг не отпуская от себя, притащил на встречу.
— Ты же прекрасно знаешь, что я женщин на важные встречи с собой не таскаю.
— Я знаю, ты предпочитаешь с ними развлекаться. Порой даже с двумя, — хмыкает, я усердно накалываю на вилку овощи.
Тимур сейчас намекнул на тот эпизод, когда он привел меня в помещение, где Герман был с другой. Жду ответа Соболя, но он молчит. Вздрагиваю, когда произносит:
— Кофе.
— Пообедай, тут чудесная кухня. Смотри, с каким аппетитом ест Марьяна, — Аркадий Леонидович по-прежнему изображает радушного хозяина.
— Спасибо, аппетита нет, — говорит Герман, я чувствую на себе его взгляд. Холодный, режущий без ножа. — А Марьяне нужно лучше питаться.
Резко вскидываю глаза, едва удерживая вилку в руках. Он знает? Как? Откуда?!
— Слишком худая.
— Это от несчастной любви, — хмыкает Тимур, кладет руку на спинку моего стула. — Но я сделаю все возможное, чтобы эта красотка забыла свои страдания. Да, малышка? — прикасается пальцем к плечу, я дергаю им.
Испуганно смотрю на потемневшее лицо Соболя, на то, как от напряжения на скулах ходят желваки.
— По-моему, вы немного отвлеклись от сути вашей встречи, — голос звучит глухо, но без истерики, паники.
Ясин фыркает, руки убирает, Герман переключается на официанта, принесшего ему кофе.
— Марьяна мне напомнила, ради чего мы, собственно, здесь собрались, — Аркадий Леонидович откидывается на стуле, скрещивает руки на груди. — До меня дошли слухи, Герман, что ты по дешевке продаешь акции сахалинского предприятия.
— Хочешь купить? — один уголок губ приподнимается в улыбке. — По дешевке. Даже в знак уважения скину.
— Может, подаришь?
— С какой радости?
— Ты же хочешь, чтобы Марьяна отсюда вышла, — за столом возникает пауза, я дрожащей рукой беру стакан, внимательно слушаю разговор.
Сейчас моя жизнь оказывается в руках Соболя, судя по тому, как стискивает ручку чашки — он взбешен. Ясин - как третий лишний, но его это совсем не смущает. И вообще непонятно, зачем он тут.
— С каких пор, Аркадий, ты вмешиваешь в дела женщин? Это на тебя совсем не похоже, — невозмутимо отпивает
— Когда главное звено выходит из-под контроля, тут любые средства хороши.
— Я тебя понял. Ясин?
— Тимуру ты по великой дружбе подаришь «МедиаГлосс» и Марьяну - как приятный бонус, — улыбается Аркадий Леонидович, насмешливо кидает на меня взгляд.
Тимур рядом беззвучно смеется.
— Если я откажусь от всего, что ты сейчас предложил, что будет? — его глаза постоянно опущены, а по голосу не поймешь, какие эмоции в нем бушуют.
Сжимаю между коленями свои руки, как покорная овца, жду своей участи. Не представляю, как он собирается выпутываться из этой паутины. Со всех сторон оплели, вариант только рискнуть мной... И своим ребенком, о котором он не знает.
— Ее ждет тоже самое, что было с Полиной. Ничего нового и оригинального. Ты подумай, а я пока отлучусь на время, — пожилой мужчина с достоинством встает и, как победитель, уверенный в результате борьбы, удаляется.
Герман впивается немигающим взглядом в Ясина, от которого он и я вздрагиваем. Определенно в голове Соболя уже созрел какой-то план.
— Я тебе отдам «МедиаГлосс» и «Офсайт» при условии, что ты сейчас мне поможешь вывести Марьяну из этого ресторана.
— Ты же понимаешь, что это невозможно, — серьезно замечает Тимур.
— Мои люди стоят возле входа. Твои - ближе к пляжу.
— Ты предлагаешь искупаться?
— Я предлагаю спасти наши задницы. Ты же не дурак, должен понимать, что здесь происходит. Тебя посадят на крючок и будут дергать за ниточки, заставлять делать то, что выгодно им. Меня уберут как вышедшего из-под контроля, — Герман достает мобильник, кому-то пишет.
Меня игнорирует, я не делаю попыток привлечь к себе внимание.
Тимур тоже утыкается в телефон. Оба сосредоточены. Не хочу чувствовать себя героиней боевика с погонями и стрельбой. Зажмуриться бы и, когда открою глаза, понять, что все привиделось.
— Марьяна, слушай меня внимательно, — Герман ловит мой испуганный взгляд, секунду пристально всматривается, убедившись в адекватности, кивает. — Сейчас ты выйдешь из-за стола и направишься в туалет, но до него не дойдешь, рядом есть вход на кухню. Ты через нее выйдешь на улицу, там будет тебя ждать Костя.
— Так просто? — не сдерживаюсь, иронично хмыкаю.
— На первый взгляд все просто, но я без понятия, что будет потом. Ты садишься в машину, тебя отвезут в безопасное место.
— А ты? — мой вопрос заставляет его опустить глаза, потом отвернуться.
Я понимаю, что о себе он ничего не может сказать. Смотрю на Тимура, тот напряженно вглядывается в сторону входа. Когда появляется Аркадий Леонидович, Герман тихо командует:
— Пошла.
60 глава