Нэстэ
Шрифт:
Они попали в ловушку. В этом месте, кроме их выхода, был только один переход, ведущий в густонаселенный мир, название которого им ничего не говорило. Стационарные переходы были односторонними. Об этом она знала. Так что вернуться обратно, не получится. Ожидать его спутник, ведущий обратно, и надеяться, что он откроется именно там, где они засели глупо.
Они потеряли слишком много времени. Их преследователи уже просчитали, куда они ушли и весь их дальнейший путь. Только этим можно объяснить, что их вообще еще не нашли. Ловцы предпочли сначала перекрыть единственную возможность ускользнуть из этого мира. Тут тоже долго не продержаться. И дело даже не
Нэстэ слушала маму очень внимательно. Ей тоже было страшно. Они столько пережили. Так долго продержались. И вот. Из-за какой-то болезни так попасть. Ведь у них был шанс проскочить и уйти другим переходом.
– Может удастся, мама?
– Вряд ли.
– Тяжело вздохнула Лена и горячо прижала к себе ребенка.
– Но другого выхода нет. Слушай сюда. Ты у меня уже большая. Вон как хорошо умеешь охотиться. Если меня схватят, я хочу, чтобы ты не останавливалась. Договорились?
– А как же ты?
– Если мне удастся выжить.
– Лена грустно улыбнулась, не собираясь скрывать правду от дочери.
– Я хоть буду спокойна за то, что ты на свободе. Ты только не сдавайся. Хорошо?
– Хорошо.
– С сомнением произнесла девочка.
– Ты тоже не сдавайся. Подожди, я сейчас.
Вздохнув, она сняла чехол с ножиками, охотничий нож и сложила их на расстеленный плащ. Добавила туда комплект для разведения огня и тщательно все завернула. А потом, выкопала с помощью мамы нишу в борту их убежища и все сложила туда.
К прорыву они готовились недолго. Внимательно осмотрели место перехода издали. Потом подобрались поближе и, подгадав ночное время на той стороне, бегом бросились к проходу.
Уже на подходе к знакомой дымке Лена уловила движение справа и поняла, что ничего не вышло. Ноги ее свело судорогой и, на следующем шаге она упала лицом вниз. Рядом рухнуло маленькое тельце дочери.
– Попалась, стерва.
– Кто-то со злостью заехал ей в бок.
– Знаешь, сколько я потерял на твоих выходках? Четыре человека! И еще двое будут лечиться, и неизвестно смогут ли вернуться ко мне в группу. Шесть человек надо заново набирать. Дрянь!
Каждая фраза сопровождалась болезненным ударом по ребрам. Что-то там хрустнуло. Но Лена не могла даже застонать.
– Командир. Если ты ее забьешь насмерть. Нам никто не заплатит.
– Заметил кто-то в отдалении.
– Точно.
– Поддержал другой голос.
– А если сильно повредим, ее хозяин может сильно снизить цену.
Удары прекратились. Названный командиром, тяжело дыша, отошел. А ее как бревно перевернули лицом вверх. Она смогла увидеть лежащую с широко открытыми глазами дочь.
– Ну вот, ребро сломал.
– Проворчал ощупывавший ее ловец.
– Давай аптечку. Если сразу не залечим, заказчик будет вправе штраф наложить. А жаль. Я бы с нею тоже поигрался.
– За те деньги, что мы получим за нее, наиграешься в публичном доме.
– Буркнул второй наемник, ставя рядом чемоданчик.
– Лишнего не коли.
Лена стояла в знакомом кабинете начальника стражи и крепко прижимала к себе дочь. Короткая порка, всего в несколько ударов плеткой было на удивление мягким наказанием, учитывая сколько хозяину пришлось заплатить за нее ловцам.
За
– Ну что, набегалась? Тебе так неприятно было мое предложение, что ты подалась в бега?
– Насмешливо поинтересовался он наконец.
– Ристан, хочешь издеваться, пожалуйста. Если я соглашусь быть с тобой, ты позволишь мне оставить Нэстэ?
– Торгуешься?
– Удивился тот такой неслыханной наглости.
– Да ты и так будешь со мной. Я могу сделать с тобою все что захочу.
Оплывший живот неприятно заколыхалось от смеха. Главный надсмотрщик когда-то наверно был заметным мужчиной. Но годы праздной и сытой жизни сделали свое дело. Теперь это был полный, если не сказать жирный мужик, с дряблым лицом с которого смотрели маленькие заплывшие глазки. Он смотрел на всех, кроме своего хозяина с нарочитым презрением. А постоянно запрокинутая назад голова, придавала ему высокомерный вид. Этот облик дополнялся еще третьим подбородком, короткими и толстыми ногами и пухлыми руками, давно позабывшими, что такое рукоять меча. Зато почти никогда не выпускающими тонкий стек.
– Наверно.
– Лена через силу пожала плечами. Плетка не повредила кожу, но синяки после нее все-таки болели.
– Но что если я пообещаю сделать все, чтобы ты был мною доволен. Местные то рабыни в постели мало чем отличаются от бревна. А те, кто еще способен думать, сами к тебе не пойдут.
Мужчина поперхнулся и даже более осмысленно посмотрел на нее.
– Если ты действительно постараешься, то так и быть, девчонка сможет жить на первом этаже, и помогать тебе при уборке хозяйского дома.
– Наконец решил надсмотрщик.
– Но только до тех пор, пока я буду тобой доволен, дорогая. Ты даже не представляешь, как хозяин был недоволен необходимостью выкладывать такие деньжищи. Если бы не штрафы, положенные по закону за не пойманную рабыню, он предпочел бы получить твой труп. Да только ловцы за мертвых берут еще больше.
Лена осторожно расслабилась, отпуская дочь, и через силу улыбнулась.
– Ты позволишь мне проводить Нэстэ и поговорить с нею?
– Конечно, дорогая.
– Осклабился тот.
– У тебя время до вечера. Пока я съезжу на поля. И не надейся удрать. Ошейники что на вас, так легко не снимаются.
Небольшой дворик казармы рабов в это время был пуст. Нэстэ привычно выскользнула и дверей и осмотрелась. Мама пришла только под самое утро и вся вымотанная. Зато принесла ей в подарок несколько вкусняшек и перед тем, как заснуть посидела рядом, рассказывая как отмечают такой день в ее родном мире. Сегодня был ее шестой день рождения. Не то чтобы знаменательная дата. Но мама настаивала, чтобы она помнила о своем дне. Это привилегия свободного человека, которую никто не может отнять. Нэстэ и не спорила. Друзей как лагере охотников у ней здесь не было и не могло быть. Остальные дети не общались друг с другом. Даже когда не было работы, они тупо сидели там, где им прикажут. Нэстэ тяжело вздохнула. Грустный день рождения у нее получился. Еще и плечо чего-то зудит, а маме пожаловаться нельзя. Она сразу начнет беспокоиться, нервничать. Такое уже бывало в лагере. Только теперь из-за этого ее могут наказать. Девочка огляделась, почесывая через повязку плечо и пока ее не припахал кто-то, осторожно скользнула на облюбованное место.