Несущая огонь
Шрифт:
Четырехполосная Карлайл — авеню в этом месте регулировалась светофором. Справа от него — мойка для машин, слева — заброшенная закусочная. Через улицу — заправочная «Экксон» и магазин фототоваров «Майк». Если они повернули налево, значит, направились в центр города. Направо — они двинулись в сторону аэропорта и шоссе Интерстейт-80.
Энди заехал на мойку. Выскочил парень с невероятной копной жестких рыжих волос, ниспадающих на воротник грязно — зеленого халата. Он ел мороженое на палочке.
— Ничего не выйдет, — сказал он прежде, чем Энди раскрыл рот. — Мойку рвануло около часа назад. Мы закрыты.
— Мне не нужна мойка, — сказал Энди, — Я
— Думаешь, кто-то мог ее украсть? — Он продолжал есть свое мороженое.
— Нет, — сказал Энди. — Ты видел фургон?
— Серый фургон? Эй, парень, ты представляешь, сколько машин проходит здесь в течение часа? Загруженная улица, парень. Карлайл очень загруженная улица.
Энди показал большим пальцем через плечо:
— Он выехал с Блассмор — плейс. Там не так много машин. — Он приготовился мысленно слегка подтолкнуть, но этого не понадобилось. Глаза парня внезапно заблестели. Он переломил мороженое надвое и втянул в себя кусок единым засосом.
— Да, конечно, — сказал он. — Видел его. Скажу тебе, почему заметил. Он заехал на нашу площадку, чтобы миновать светофор. Мне-то наплевать, но хозяина это чертовски раздражает. Сегодня, правда, это не имеет значения, раз душ заклинило. У него сегодня есть отчего раздражаться.
— Фургон направился в сторону аэропорта?
Парень кивнул, бросил одну из половинок палочки назад через плечо и приступил к оставшемуся куску.
— Надеюсь, найдешь свою девочку, парень. Если хочешь мой бесплатный совет, следует позвать полицейских, коли так беспокоишься.
— Не думаю, что это принесет пользу, — сказал Энди. — В данных обстоятельствах.
Он снова сел в машину, пересек площадку и повернул на Карлайл — авеню. Теперь он двигался на запад. Район этот забит бензозаправочными станциями, мойками машин, закусочными на скорую руку, площадками по продаже подержанных автомашин. Кинотеатр рекламировал сразу два фильма: «ТРУПОРУБЫ» и «КРОВАВЫЕ ТОРГОВЦЫ СМЕРТЬЮ». Он посмотрел на плакат и услышал грохот выпадающей из чулана, подобно гильотине, гладильной доски. Тошнота подступила к горлу.
Он проехал под знаком, объявлявшим, что при желании вы можете проехать по И-80 еще полторы мили на запад. Тут же был меньший знак с изображенным на нем самолетом. Ну что ж, сюда он доехал. А дальше?
Внезапно он въехал на стоянку при закусочной «Шейкиз пицца». Вряд ли стоило останавливаться и спрашивать. Ведь парень на мойке машин сказал, что Карлайл — загруженная улица. Он мог мысленно давить на людей до тех пор, пока его собственные мозги не потекут из ушей, а в итоге — путаница. Как бы то ни было, они поехали либо в аэропорт, либо на магистраль. Он был уверен в этом. Либо луковичка, либо репка.
Никогда в жизни он не пытался намеренно вызывать предчувствия. Он просто принимал их как дар, когда они приходили, и обычно действовал соответственно. Теперь же он склонился пониже на водительском сиденье «универсала», кончиками пальцев слегка касаясь висков, и попытался что-то представить. Мотор работал на холостых оборотах, радио было по — прежнему включено. Группа «Ролинг Стоунс» пела «Танцуй, сестричка, танцуй».
Чарли, думал он. Она пошла к Терри со своей одежкой, запиханной в ранец, который она носила почти повсюду. Возможно, это могло обмануть их. Когда он видел ее в последний раз, на ней были джинсы и бледно — розовая курточка. Волосы, как всегда, заплетены в косички. Беззаботное «до свиданья,
Предчувствие не возникло.
Не страшно. Посиди еще. Послушай «Стоунс». «Шейкиз пицца». Можешь выбрать любую пиццу, либо с тонкой корочкой, либо хрустящую. Как говорил Грэнтер Макги, ты платишь деньги и выбираешь. «Стоунсы», убеждающие сестричку танцевать, танцевать, танцевать. Квинси, говорящий, что они посадят ее в комнату, чтобы двести двадцать миллионов американцев были в безопасности и свободны. Вики. У них с Вики поначалу возникли проблемы с интимной близостью. Она боялась до смерти. Называй меня Снегурочкой, говорила она сквозь слезы после первого раза, когда блин вышел комом. Но каким-то образом эксперимент с «лот шесть» помог в этом — общность, которую они испытывали, по — своему была похожа на близость. Все же приходилось трудно. Каждый раз понемножку. Нежность. Слезы. Вики начинала было отзываться, затем замирала, выкрикивая, не надо, больно, не надо, Энди, перестань! И все же этот эксперимент с «лот шесть», пережитое вместе позволило ему продолжать попытки, подобно медвежатнику, который знает, что возможность вскрыть сейф существует всегда. А затем наступила ночь, когда все получилось. Потом наступила ночь, когда все было хорошо. Танцуй, сестричка, танцуй. Он присутствовал при рождении Чарли. Быстрые, легкие роды.
Ничего не приходило. Надежда убывала, и не было никакого намека на предчувствие. Аэропорт или магистраль? Луковичка или репка?
«Стоунсы» кончили петь. Вступили «Братья Дуби», желавшие знать, где бы ты была сейчас без любви. Энди не знал. Солнце лупило немилосердно. Разметочные линии на стоянке «Шейкиз» были наложены недавно. Они казались очень белыми и жесткими на черном фоне покрытия. Стоянка более чем на три четверти была заполнена. Время ленча. Сыта ли Чарли? Покормят ли они ее? Быть может…
(быть может, они остановятся по необходимости, знаете, в одной из этих станций вдоль автострады — ведь они не могут ехать)
Куда? Не могут ехать куда?
(не могут ехать до Вирджинии, не остановившись передохнуть, так ведь? я имею в виду, что маленькой девочке нужно остановиться и сделать свои делишки, верно?)
Он выпрямился, ощущая огромное, но какое-то тупое чувство удовлетворения. Вот оно и пришло, вот так, просто. Значит, не аэропорт — его первая догадка, если он вообще догадывался, не аэропорт — автострада. Он не был уверен абсолютно, что его предчувствие правильно, но он доверял ему. К тому же это лучше, чем не иметь никакой цели.
Он проехал на «универсале» по свежепокрашенной стрелке, указывающей выезд, и повернул направо снова на Карлайл. Через десять минут он мчался по автостраде в восточном направлении, сунув билет за проезд в потрепанный, испещренный пометками том «Потерянного рая» на соседнем сиденье. А спустя еще десять минут Гаррисон, штат Огайо, остался позади. Путь лежал на восток. Через четырнадцать месяцев он приведет его в Ташмор, штат Вирджиния.
Спокойствие не оставляло его. Он включил радио погромче, так лучше. Песня шла за песней, но он узнавал лишь старые, потому что перестал слушать поп — музыку три или четыре года назад. Без особой причины, просто так получилось. Они все-таки оторвались, но царившая в нем спокойная рассудительность подсказывала своей холодной логикой: оторвались не так уже далеко. Его ждут неприятности, если он будет выжимать по полосе для объезда семьдесят миль в час.