НеТемный 3
Шрифт:
— Впрочем, ты достаточно их наказал за слабоумие, — Сидор горестно вздохнул, хотя в его глазах точно не было никакого сочувствия, — И я бы хотел сказать тебе отдельное спасибо, что дело кончилось только переломами.
Я покосился на барда, и тот вздрогнул. Вообще-то, я хотел демонстративно прибить парочку из тех хмырей, но Виол с Креоной, кажется, стали что-то подозревать…
Бард просто не давал себя схватить на болоте, и те бедняги, которые валялись на дороге с поломанными ногами, непонимающе смотрели, как я с отобранным у них же копьём гоняюсь
«Просто подержи копьё, грязь!»
«Громада, Маюновы слёзы тебе в печень!!!»
Мало того, он и свой меч бросил, едва я всё-таки догнал его. Креона тоже на всякий случай держалась подальше в камышах, и не хотела «подержать копьё», пока я допрашиваю бандитов. Можно было, конечно, использовать Кутеня, но это всё не то…
О том, чтобы заставить ребёнка хладнокровно убивать беспомощных, речи даже не шло. Моя душа была уже слишком осветлённой, чтобы сделать это.
Виол, перехватив мой взгляд, сразу уставился в потолок, разглядывая смертоносную люстру. Я только недовольно цыкнул… Ну что за времена пошли, некого даже метнуть во врага.
— Говорят, ты святолиственник? — с лёгким прищуром спросил толстяк, — Это правда?
Я кивнул, и Сидор переглянулся с телохранителем. Их лица всё же вытянулись от удивления.
— Ну, тогда это всё объясняет. Хотя, надо сказать, я в лёгком шоке, — Сидор честно всплеснул руками, — Видит Око Яриуса, на своём веку я не вспомню такого, чтобы лиственник кого-то ударил. И уж тем более, я ещё ни разу не отсчитывал лиственнику восемьдесят золотых.
— Времена меняются. Ну что, обсудим компенсацию, и приступим к следующему заданию?
— Компенсацию?
— Это были твои люди, Сидор, и они ранили моего человека, — я ткнул пальцем за спину, — Про золото ты прав, договор есть договор. Но если ты думаешь, что от моей мести тебя спасёт эта сраная люстра, ты ошибаешься.
Глаза толстяка дёрнулись наверх, затем он недовольно поджал губы.
— Я занимаюсь своим делом не первый десяток лет, и мне спокойнее, когда я что-то знаю о своих… кхм… партнёрах. О тебе я ничего не знаю, бросс!
— Но ты ведь что-то нарыл? — я усмехнулся, — Не на меня, так на него. Или на чародейку, которая со мной. Или…
— Или, — Сидор кивнул.
Мы оба думали о Дайю, и вот этот момент меня интересовал больше всего. Сидор наверняка знает, что это лучевийская принцесса, но пока что оставляет всё так, как есть.
Скорее всего, это месть кнезу за тот шмон, который устроили кнезовы воины. Если бы Сидор был дружен с правителем Солебрега, девчонка была бы у Павлоса уже вчера.
— Вот мне и интересно, что вообще происходит, — спокойно сказал я, — Лишнее золото мне пригодится, но информация нужнее… Ты ведь знаешь, о чём думает кнез Павлос. О чём думал этот наместник Вайкул. Ты наверняка подозреваешь, о чём думает царь Моредара, ну и другие цари Троецарии…
Вопросов у меня было море. Тем более, Бездна тоже подкинула парочку, особенно мне запомнились её слова «почему у броссов нет своей столицы».
Бард с Креоной приоткрыли мне правду, сказав, что с броссами не всё так просто. Так-то Бросские Горы считаются частью Троецарии, но вот сами бросские племена проявляют нездоровую строптивость.
Бросские Горы населяют три племени. Называют их просто: Железняки, Огневики и Хранители.
И если броссы-железняки ещё мирно торгуют с Троецарией в своём городке Калёный Щит, и даже иногда посылают воинов в армию царя Раздорожья, то остальные два племени забурились в своих горах и носа оттуда не показывают. При этом и в горы никого не пускают, даже царских послов — дальше Калёного Щита не-броссу прохода нет.
Железняки с тем же успехом торгуют и с Лучевией на востоке Бросских гор, при этом никаких налогов в казну Троецарии не платят. Какому царю это понравится?
Вопросы у царей были справедливые. А они только торгуют? А Лучевия ничего не замышляет против Троецарии? Ведь поговаривают, что в правящей династии лучевийцев есть капля бросской крови — уж не хочет ли Лучевия прибрать себе Бросские Горы?
В истории Троецарии было много войн. Три дружных царя, правящих такими разными народами, всегда были костью в горле соседей.
С запада Троецарию подпирал огромный и воинственный Межемир, который всегда с жадностью смотрел на центральные троецарские земли со столицей в Раздорожье.
На северо-западе Троецария граничила с холодной Пайниландией, известной своими воинственными «пайнскими девами». И пайнцы никогда не оставляли попыток прибрать себе Хладоград.
Ну, а Лучевия всегда хотела себе Бросские Горы, богатые золотом и железом. И то, что у лучевийцев в правящей династии даже оказалась бросская кровь, говорило о том, что Лучевия пробовала разные варианты.
Последняя, довольно кровавая война с Лучевией была около сотни лет назад, но с тех пор между двумя странами довольно крепкий мир. Броссы проявляли удивительное упрямство, не пуская в горы вообще никого, и это-то, кстати, и было основой равновесия.
Крепким мир был до последнего времени…
Сидор продолжал:
— Подозревать я могу, что угодно, но почему я должен всё это выкладывать первому встречному? Молчание — жизнь, — толстяк поскрёб двойной подбородок, говорящий о том, что он любит вкусно и много поесть, — Тебе ли об этом не знать?
В ответ я только пожал плечами.
— Ну, а когда я стану «не первым встречным»?
Тот усмехнулся моей наглой простоте.
— Объясни мне, бросс. Перед моими глазами — северный варвар. Будем честными перед Оком Яриуса, лицо у тебя очень… кхм… простоватое. Но почему я чувствую, что ты не так прост?
— Если хочешь поболтать, тогда лучше о том, что мне интересно. А если нет, то давай дальше к нашим делам, раз уж тебе не хватает доверия.
Сидор побарабанил пальцами по столу. В этот раз он вообще не трогал свои перстни, чтобы проверять меня на враньё. Явно решил доверять своей интуиции.