Нетопырь
Шрифт:
— Милый, у тебя такой вид, словно ты присутствуешь на собственных похоронах! — рассмеялась девушка, подтолкнув приятеля к зеркалу. В чистой поверхности отчетливо отражалась полутемная прихожая, залитая лишь световым эхом, тенью мягкого дыхания свечей, горевших в комнате.
И зеркало отражало лишь его.
Его одного…
Золотистые волосы по плечам в черном…
Похудевшее лицо, бледность…
И тень боли на дне глаз…
А Лиза уже тащила его в комнату.
Слава вошел вслед за своей
Чистое золотое трепетание света не раздражало глаз, успокаивающим теплым облаком накрывало гостиную.
Танцующие мотыльки свечей отражались в темных окнах, полускрытых приспущенными тяжелыми шторами. На невысоком столике красного дерева ожидал готовый прибор — для одной персоны.
Для него.
У окна, придерживая портьеру и глядя в пропасть ночи, стояла Ильза — и огонь свечей бликами скользил по неистовым и мощным каскадам ее прядей, похожих на клубы Мрака. Они катились по крутому изгибу ее спины, как черная буря, поглощающая все на своем пути.
Светло-сиреневый пух блузки мерцал вокруг них, как мерцает заря, беря в кольцо сумерек Тьму.
Точеные длинные пальцы графини сжимали красный бархат шторы…
Фиолетово-алый атлас юбки струился, ниспадая на пол, и шепот свечей скользил по дразняще гладкой материи…
«Я ненормальный, или это особенность всех женщин-вампиров — во второй раз производить большее впечатление, чем в первый?» — немного отстраненно подумал Слава, разглядывая издали Ильзу.
Графиня полуобернулась и кивнула гостю, а затем вернулась к созерцанию ночи.
Лиза требовательно дернула Вячеслава за полу пиджака, развернув к полутемному углу комнаты.
Там, в глубоком бархатном кресле, парень наконец заметил еще одного человека.
И едва не охнул, сразу натолкнувшись на этот взгляд.
Глаза.
Господи, какие глаза…
Острые, как лезвия бритвы.
Этот взор словно вспарывал ткань реальности, разрушая золотую тишину свечей холодным пронзительным ветром.
Полярная ночь…
За этим черным взором была Сила.
Немереная Сила.
Она билась в оковах этих колющих зрачков, сдержанная до времени…
И Слава невольно упал на колено, склонив голову.
Правильно.
Так было правильно.
И никакого значения не имело, что кончался ХХ век, а Вячеслав родился отнюдь не рыцарем…
Перед ним был Принц Соулинга, его Первый Мастер — и так было правильно…
Аристократическая бледная рука с точеными пальцами протянулась вперед — Вячеслав успел заметить на ней два тяжелых перстня — и негромкий сильный голос разрешил ему подняться.
Лишь после этого Славик осмелился посмотреть на Фрэнсиса еще раз…
Крупные шелковые кольца — черной россыпью по плечам. Такими могла бы гордиться любая женщина…
Как и отточенными чертами лица.
И все же эта красота была бесспорно мужской: скупой и четкой, как размашистые штрихи Сальвадора Дали… Вряд ли при жизни Фрэнсис был красив: постаралась вампирская кровь.
Пиджак на лорде Элчерстерском выглядел как камзол!
По крайней мере, создавалось такое впечатление… А почему — Слава затруднился бы объяснить…
— Лорд Фрэнсис, мой господин… — почтительно и твердо произнес юноша, склонив голову.
Фрэнсис скупо усмехнулся уголком рта.
Восемьсот лет, господи, подумать только! А на вид — больше тридцати не дашь!..
Если в глаза не глядеть…
— Приветствую вас в нашей семье, молодой человек, — заговорил Принц. Лицо его оставалось неподвижным, двигались лишь губы. — Лелею надежду, что вам понравится наше общество… Лиза очень рассчитывала на это.
— Я счастлив находиться здесь, — не растерялся Слава, хотя голос его подрагивал от страшного нервного напряжения.
— Неплохо, неплохо… — задумчиво кивнул Принц. — Ты станешь сильным вампиром, ты знаешь это?..
— Да, монсеньор, мне сказал об этом Карл… Он сказал…
— Я знаю, — перебил Фрэнсис. — Что ж, гнать тебя я не стану, но и держать насильно тоже не буду. И, тем не менее, молодой человек, я хотел бы, чтобы ты уяснил для себя следующее: каждый вампир на территории Соулинга и нескольких соседних штатов обязан выполнять мои приказы. Ослушание очень строго наказывается. Ты понял это?..
— Да, мой господин.
Фрэнсис поморщился.
— Сделай одолжение, избавь меня от подобных обращений в дружеском кругу. Личное и рабочее время путать слишком утомительно… В неофициальной обстановке можешь называть меня по имени.
— Лорд Фрэнсис…а скажите… — решился Слава, — вы родились в ХI веке?
— В XII, — невозмутимо ответил англичанин. — Я норманн…
Глаза юноши расширились:
— Фрэнсис, простите, но…прошло почти девять веков, а для вас до сих пор важно, что вас могут спутать с англом или саксом тех времен?..
— Я не отношу себя к современному народу Великобритании, они так же далеки от меня, как итальянцы от древних римлян, — вампир пожал плечами. — Отгоревшие страсти той эпохи до сих пор живы в моем сердце. Они чужды этому миру, бесспорно, но я никогда не перестану быть норманном, как Карл не перестанет быть венгром, пусть оно и не влияет на нашу жизнь. Я знаю, Карл удивлялся, что тогда, в XIV веке, я покинул страну из-за начавшейся войны, но как можно было спокойно перенести нападение потомков норманнов на родину их отцов?.. Тебе не понять, мальчик. Еще очень долго не понять.