Нетрацы. Тетралогия

Раков Николай Михайлович

– Теперь‑то вы мне можете сказать, где мы будем высаживаться? – спросил Сан‑Ком, когда они уже стояли в переходном шлюзе, а снаружи к кораблю подходил орбитальный шаттл.

– Мы высаживаемся на Софе, – ответил Каянов.

– И что мы здесь будем делать? Охотиться на рифонов?

– А как вы думаете, ваше высочество, кто представляет для нас большую опасность, рогатые и зубастые объекты для охоты или контрразведка?

– Последние здесь не водятся. Вы что, не знаете, что Софа – охотничья планета? Постоянное проживание здесь, кроме смотрителей, а уж тем более строительство запрещено.

– Прекрасно

знаю. По этой причине мы здесь и высаживаемся. Здесь не ловят диверсантов и разведчиков. Делать им здесь абсолютно нечего. Не шныряет служба общественного порядка со своими проверками, обысками и облавами. Отсутствуют соседи, обремененные манией преследования врагов императора. Нет установок психоподавления. Зато сюда время от времени приезжают снять стресс от повседневной работы министры, промышленники, высокопоставленные военные. Вот это наши объекты для охоты, и эта дичь придет к нам сама. Вам знакомы здесь многие места, и мы прекрасно устроимся. У нашей дичи имеется в наличии еще один, очень немаловажный для нас фактор. Она очень ядовита.

– Что вы имеете в виду?

– Каждый самый мелкий, по вашим понятиям, появляющийся здесь властитель империи собрал не меньше тофа компромата на своих «друзей» и недругов. Он не использует его только потому, что у них на него имеется не меньше такого же дерьма. Очень скоро с нами будет Ю‑Сим, самый крупный обладатель этого продукта, и вот тогда мы начнем взрывать империю изнутри. Начнет действовать принцип «Кто не с нами, тот против нас». Самый действенный довод убеждения – это демонстрация силы. Сам император нам поможет, когда слетит пара‑другая голов.

– Чей это шаттл?

– Смотрители вашего охотничьего рая обычно используют его для контроля с орбиты за своими угодьями или доставки с пришедших кораблей на поверхность планеты прибывших гостей.

– У нас должно быть разрешение на высадку, и, откровенно говоря, вы, полковник, не очень‑то похожи на одного из моих соплеменников.

– Для сотрудников контрразведки такого разрешения не требуется, тем более что охотиться мы не собираемся. Что касается моего внешнего вида, то это поправимо.

Каянов включил маскировочную программу портативного голографа, и рядом с Сан‑Комом появился гаюн в полной форме сотрудника контрразведки.

– Совсем неплохо, – одобрительно проговорил пленник, почти не удивленный мгновенной метаморфозой. – У нашей разведки есть такая система?

– Насколько мне известно, нет.

– Вы настолько мне доверяете?

Вместо ответа разведчик молча пожал плечами.

– Какова цель нашего прибытия для встречающих? – спросил гаюн.

– На ваше усмотрение, мазан полковник. Беседы со смотрителями общего плана. Не зафиксировано ли каких странностей на поверхности при контрольном облете планеты? Акцент на общую безопасность. Кто был в последнее время? Кто появится в ближайшее? Инспекторская проверка, не более.

– А мое лицо. Мне приходилось здесь бывать. Смотрители. Гости.

Каянов протянул Сан‑Кому клипсу с довольно крупным бриллиантом.

– Наденьте на ухо, – проговорил он. – Я знаю, у вас это модно.

И заметив вопросительный взгляд своего начальника, добавил:

– Голограф. Очень незначительные изменения вашего лица, но в своей совокупности вполне достаточные, чтобы вас не узнали.

– Наши дальнейшие действия?

– Завтра возьмем топтер и полетим на осмотр местности. Хорошая прогулка для офицеров контрразведки не помешает. Ждем гостей или знакомимся с находящимися здесь, а потом вместе с ними покидаем Софу. Я думаю, нас подбросят на Тифон. Контроля со стороны контрразведки там не будет, если нас доставит на космодром шаттл с корабля министра или уважаемого всеми бизнесмена. Сами и выберем подходящую для этого кандидатуру.

– А как же наша охота на «дичь»?

– Мы еще сюда вернемся вместе с Ю‑Симом. Неужели вы думали, что мы начнем охоту самостоятельно?

– Я, кажется, понял. Как у вас называется этот прием?

– Постепенное внедрение.

Глава 4

Самум

– Ну что, Боря, настал и наш черед выхода на сцену, – проговорил Шаман, когда, собрав необходимые в работе мелочи, они сидели в каюте перед отправкой на корабли. – Ты постарайся зря не рисковать. Сейчас невозможно сказать, на каком этапе операции я смогу к вам подключиться. Возглавишь группу. Присматривай за Колдуном. У меня нет ни малейшего желания встречаться на развалинах города, где он выступил со своим сольным концертом. В гостях не задерживайся. Сольешь информацию и сразу уходи. Тюрьма – не лучшее место для отдыха. Зря не рискуй. У вас еще будет много работы с племянником.

– Риск не так уж и велик. Сыграю обиженного. Выложу всю информацию добровольно. Не поверят – промоют мозги в щадящем режиме, но, думаю, до этого не дойдет. Как доказательство – я им живым и здоровым больше нужен. Может, даже удастся с императором пообщаться. Сам‑то как себя чувствуешь.

За прошедшие несколько дней трансформация тела Шамана достигла такого уровня, что узнать его было практически невозможно.

Бледная, почти просвечивающаяся кожа сложилась на лице глубокими морщинами. Череп облысел и покрылся буграми шишек. Крылья носа расширились на поллица. Мохнатые седые брови густо прикрывали глаза. При походке он прихрамывал на левую ногу, а между лопатками вырос приличных размеров горб, заставляющий туловище прогибаться вниз. Старческие сухие кисти рук, обтянутые пергаментной кожей, с распухшими суставами пальцев мелко дрожали.

– Не обращай внимания на мой вид. Состояние в норме. Ты не забывай, что как только появишься на Сохара, а может и раньше, Босу будет знать, что кто‑то из нашей группы высадился. Перед тем как тебя схватят или сдашься сам, перстень выбрось или припрячь хорошенько. Уверен, к гаюнам он не попадет, а возможно, и к нам вернется. Ты помнишь ту расщелину, через которую я попал в скальный лабиринт.

– Найду, не сомневайся. Ориентир там хороший. Наверняка останки нашей песчанки на прежнем месте.