Неучтённые миры

Китра-Л

— Для чего? — наивно удивилась я. Как сон может быть уловкой?

— Для создания ложных чувств. — Край черного рукава-волана коснулся моих колен, когда мужчина наклонился. — Во сне мы позволяем себе чуточку больше, чем в реальности.

У меня дернулся глаз, а смущение обожгло щеки. Те, против кого Враг мог использовать сновидения в таком ключе — мои соотечественницы. Судя по рассказу Алисы, соблазнения Избранных на темную сторону начинались вовсе не с пыток. Ими они заканчивались.

Я оттопырила большой палец, признавая поражение.

— Подловил.

Мужчина

выпрямился.

— Что я сейчас наблюдаю? — кивнул он за мою спину.

Я приподнялась на колени.

За поляной, во внезапно выросшем лесу, строем бежали полупрозрачные фигуры. Лязг металла сопровождал нестройный топот ста сорока семи пар ног.

— Избранные бегут кросс. — Пояснила, но тут же словила удивленный взгляд: —Что? Да, я не с ними. Я прячусь. Откуда столько осуждения? Ты как будто физкультуру никогда не прогуливал.

Помнила я то занятие, из которого сон взял для себя пищу. Это был не первый кросс. Все кое-как пообвыкли. Одна я никак не могла справиться с нормативами. К счастью, время было не ограничено, и я завершала маршрут очень-очень-очень поздно. Ближе к полуночи.

В тот раз Клод обещал, что если увидит меня среди отстающих, то следующую неделю на всех спаррингах он поставит меня против себя. И хотя я выполнила поставленное условие (последней на финишную черту я не пришла, так как вообще не пришла, а вот отбывала наказание по полной). Злобный бог смухлевал!

Не самое плохое воспоминание, чтобы показывать Врагу. Могло быть и то, где Клод раз за разом скидывает меня в грязевую яму с крутящейся платформы. Потом мне надоедает из нее вылезать, и я остаюсь плавать в ней. Она засасывает меня на дно. Я становлюсь первой Избранной за всю историю Центра, которая едва не захлебнулась грязью. После Клод меняет содержимое ямы на мусор и помои. Больше ни у кого не возникает мысли задержаться там больше, чем требуется. У Избранных резко поднимается результативность тренировок на платформе. Но меня почему-то никто за это не благодарит.

— Занятно, — выдал Тинхе, пока я переживала: не раскрыла ли случайно тайну секретной подготовки отчаянных попаданок.

Оторвавшись от моих воспоминаний, Враг с некоторой заминкой примостился рядом со мной на траве. Я неуклюже сдвинулась.

— Чем обязана визиту важной особы из прославленной империи захватчиков?

— Ты задела мое самолюбие. — Тинхе холодно улыбнулся пустому горизонту. Он обратил взгляд туда, куда я пялилась до его прихода. На обманчиво-безмятежную гладь неба. — Я не о побеге. Этого как раз следовало ожидать. К слову, я рассчитывал выловить тебя где-нибудь посреди леса: выдохшуюся, потерявшуюся и готовую к диалогу. Получился бы интересный символизм про местную легенду о падении богини.

— Мне жаль, — притворно посочувствовала. — Я пыталась запнуться о корягу, подвернуть ногу и свалиться с обрыва, чтобы ты мог меня красиво спасти. Серьезно. Ты же знаешь, как я люблю такие вещи.

— Да, любовь к драме у тебя не отнять. Солярис с ее представлениями до твоих спектаклей далеко. — Он потер перстень на пальце. Я же прикинула, смогу ли в будущем его спереть, ужать до своих размеров и всех уверять, что оно обручальное. — Я потратил уйму ресурсов, чтобы выяснить, где появляются возмущения реальности, и кто их творец. И потерпел поражение. Ты же решила задачку за один день. Будь я чуть менее подготовленным, списал бы на Предназначение. Но оно не может работать здесь. Не у тебя.

На комплемент было не похоже, но я предположила:

— Спасибо?

Он мотнул головой.

— Единственное разумное объяснение: магическая связь между тобой и воришкой артефактов.

— Прям единственное? А то, что я могла логическим мышлением и дедуктивными методами разработать эффективный план и привести его в действие, в голову не приходило?

Он подтянул к себе колено и, упершись в него локтем, неохотно оторвался от разглядывания горизонта.

— Что произошло, Дробь? Какая часть головоломки оказалась доступной тебе, но прошла мимо меня?

Вот мы и подошли к главному.

— А я-то думала, ты искал Аматри.

Он не ответил.

— Хочешь услышать что-то от меня, дай что-нибудь взамен.

— Что ж, ты начинаешь понимать правила игры, — одобрительно сказал он. — Ты должна кое-что знать об Аматри. Он известный поклонник бредовых теорий.

— Например таких, что магия лэйтарцев произошла от бога-ямы?

Тинхе едва заметно поморщился. Лэйтарцам была неприятна их забытая история. Они игнорировали ее всеми возможными способами. Возможно многие уже не помнили, как выглядел их пантеон богов.

— Таких, что Незыблемые давно оставили Золотую ось. Что Центр не погиб, а прошел перерождение. — Продолжила дерзить я, силясь справиться с подкатывающей паникой. — Что Избранная, которая утверждает, что выполнила свое Предназначение, продолжает вмешиваться в дела Странников.

— В последнем он не ошибся, — вступилась я за правду. Аматри, шедший против системы, вызывал некоторое уважение.

Враг поморщился.

— Даже сломанные часы дважды в сутки показывают верное время. Прежде чем исчезнуть, Аматри говорил со мной. Уверял, что столкнулся с чем-то необычным. С чем-то, что стоит вне нашей системы классификации миров.

— Ух ты, а с первого взгляда и не скажешь, что вы с ним парочка друзей, которые делятся друг с дружкой секретиками, шпильками и ванильными мечтами.

Если бы я не вглядывалась в безупречное лицо Странника, если бы не знала, что ищу, то не заметила бы микроскопической реакции на упоминание о шпильке. Впрочем, это было частью сна. Кто сказал, что я сама себе не выдумала эту деталь?

— Мы не ладим, — кивнул Враг, не позволив себе изобличающей заминки. — Но Аматри ни с кем не ладит. Он предполагал, что его информация может меня заинтересовать и просил об услуге.