Неучтённый вариант
Шрифт:
– А вон наш любимый доктор! – съязвил я, оглядываясь через плечо и наблюдая, как из машины выходит главврач в сопровождении ещё двух своих коллег.
– Ромка! Ты с ума сошёл? – сердито зашипел Оскар и потащил меня за локоть вперёд по тротуару. – Что ты его разглядываешь, как на выставке? Нам же с тобой разъяснили всё, что требуется, а документы дома изучим.
– Да ладно, ладно, Оскар! Я что? Просто оглянулся, – я снова непроизвольно оглянулся назад и поторопился за своим другом. – И вообще, это не я их разглядывал, а они нас. Не заметил, как посмотрел в нашу сторону один из коллег Кидеша?
– Нет, не заметил, –
– Тот, который высокий. Он самый светлый в их компании, альбинос. Вспомнил? Да он один у них с такой внешностью! Весь белый, а глаза чёрные. Неприятное впечатление оставляет.
– Мм-м, должно быть, я не пересекался с ним, иначе бы смекнул, о ком речь. В каком корпусе он работает? Как зовут?
Я лишь руками развёл:
– Без понятия, честно. Я с ним пару раз сталкивался в главном корпусе, а один раз в их столовой. Мы с Лизой спускались пообедать. Там я его и запомнил. Странный такой. Представляешь, подходит к кофейному роботу и тычет ему пальцем в живот. Один раз тычет, второй. Умора!
– Тыкал в живот робота? – мой друг наконец-то умерил темп ходьбы и проявил искренний интерес к моему рассказу. – С какой целью?
– И я удивился: «Зачем?». А он упирает палец в картинку кофе со сливками и ждёт, когда робот сообразит, что ему нужно. Ну, думаю: «Наверно, глухонемой. Не знает, как свою мысль сформулировать». Хотя жесты глухонемых наши роботы вполне нормально распознают. Надо только встать напротив их визуальных датчиков. Но я всё же решил помочь человеку. Оставил Лизу за столиком, подошёл к доктору и вежливо предложил свою помощь. «Вам попросить это кофе?», – спрашиваю я у него.
– А он? – Оскар заулыбался. – Испугался тебя и убежал, сверкая пятками?
– Да нет. Вздрогнул от моего голоса и произнёс: «Ой, задумался. Извините. Забыл, что у вас здесь такие автоматы для кофе». И, уже обращаясь к роботу, сделал ему свой заказ. Прикинь!?
– У нас такие автоматы? – озадаченно переспросил Оскар. – А где не такие?
– Не знаю. По-моему, они везде одинаковые. Причём, самое непонятное во всём этом было то, что изъяснялся он со мной на чистом статланском говоре. Поэтому версия о том, что доктор прибыл сюда откуда-то издалека на стажировку, отпадает.
– Тёмная история.
– Тёмная.
– Нет, даже так: тёмная история о белом докторе! У-у-у-у! – Оскар захохотал во всё горло.
Настроение у него неожиданно улучшилось, чего нельзя было сказать обо мне.
– Я рад, дружище, что тебе нисколько не страшно завтра телепортироваться. Что же касается меня… Вся их компания, начиная от Кидеша и заканчивая лаборантами, которые берут анализы у моей жены, не внушает мне доверия. И я прыгну завтра в параллельный мир не чтобы повеселиться, как ты, и не чтобы сбежать от приставучей Кармелы, а чтобы вывести их всех на чистую воду!
ГЛАВА 6. На новом месте
Перемещение не было приятным.
Нет, сначала всё казалось продуманным и культурным. После того, как мы уладили юридические формальности, подписали контракт и оплатили путёвки, нас с Оскаром проводили в чистую, просторную и тёплую палату. На одной её стороне была зона отдыха: две кровати, два кресла, две тумбочки, один большой стол между ними. В стене две зеркальные двери, одна из которых маскировала встроенный шкаф для одежды,
Доктор Кидеш при нас запустил компьютеры и проверил оборудование. Затем предложил нам переодеться в халаты и мягкую обувь. Миловидная медсестра принесла нам выпить лекарство.
– Промаркировать вас надо, – пояснила она.
Естественно, нам с Оскаром данное объяснение ничего не дало, и мы тут же обратились с расспросами к доктору Кидешу.
Главврач корпорации заулыбался неосведомлённости своих пациентов и поспешил понизить наш и без того зашкаливающий уровень тревоги.
– Маркировка является важной частью процесса телепортации. Во-первых, для того, чтобы скачок сознания в другой мир состоялся, ваши души… как бы это выразиться покорректнее и помягче? Их ведь надо выбить из тела, чтобы они смогли лететь за вашим мыслительным импульсом. А для того, чтобы душа обрела свободу полёта, необходимо ослабить те цепи, которыми она соединяется с физической оболочкой. Как наркоз, усыпляющий нервную систему, позволяет хирургам проводить операции на органах и тканях, так и это лекарство поможет душе обрести самостоятельность и независимость от тела.
– А почему оно называется «маркером»?
– Это его вторая функция и задача. «Маркер» призван усилить и сделать видимым для наших приборов вашу индивидуальную частоту излучения. Мы должны проконтролировать и отлёт, и возвращение ваших душ, верно? Кроме того, отчётливый сигнал излучения важен и для вас самих. Чтобы нигде не затеряться между мирами, чтобы тела ваших двойников распознали ваши вибрации и приняли вас, как родных, чтобы по истечении контрольного времени вы имели возможность вернуться назад в свои тела и чтобы они вас не отторгли. Для этого лекарство и принимается. Да не переживайте, оно сладкое и совершенно безопасное. А его дозировка рассчитана ровно на семь дней, как мы определились в контракте. Семь дней, шесть ночей. Ни больше, ни меньше.
Мы переглянулись с напарником и покорно выпили предложенный нам «маркер». Затеряться в параллельном мире и утратить все шансы на возвращение назад нам не хотелось. Так что пусть лучше отслеживают и контролируют.
Доктор Кидеш предложил нам присесть в кресла и подождать. Мы с Оскаром последовали его совету, с интересом прислушиваясь к внутренним ощущениям. Как именно повлияло на нас лекарство? Не появилось ли чувство полёта или хотя бы головокружения? Нет. Ничего подобного. Обычное состояние. Если не знать, что ты принял какой-то препарат, так и не догадаешься. Всё как всегда… Или что-то происходит?
Я посмотрел на Оскара и пришёл в недоумение. Лицо моего компаньона не просто порозовело, оно заиграло странным переливающимся светом.
«Это он от своего энтузиазма так расцвёл? – захотелось мне пошутить. – Сидит и розовеет, как красна девка».
Я перевёл взгляд на свои руки и внутренне вздрогнул: моя кожа светилась таким же бледно-розовым светом, словно внутри меня зажгли множество фонариков.
«Вот это «маркер»! Мы же светимся с Оскаром как рождественские ёлки! Нами можно улицы освещать в тёмное время суток!».