Неудачная реинкарнация
Шрифт:
Мастерские заперли. Сторожевых псов выпустили. Вот и все. Пока до усадьбы дойдут, женщины уже коров подоят. И усядется все семейство за стол под навесом. Эльфов станут поддразнивать, на Яху с Хистом многозначительно поглядывать… благодать! Хорошо все же, что уехали в своё время из города. Пусть и не по своей воле…
А каменные плиты на улице все же были кое-где вдавлены. Не усмотришь ведь за всем! Хватило же дури солдатикам Любея гнать обозы в часть прямо через село! На что тогда объездные дороги?! Вот и разбили мостовую! И патрули их пропустили как-то… да понятно, как: ребятки не из местных, у них и мысли не возникло поберечь
На площадке у харчевни танцы ещё не начались. Только слонялся полицейский патруль в броне… в броне…
Что-то неприятно царапнуло у гончара в груди. Какое-то предчувствие, что ли?
— Гребло! — строго сказал он. — Мостовые разбили по вашему недосмотру! Поправлять сами будете?
Долговязый полицейский в сомнении покосился на неподъёмные каменные плиты:
— Может, любеевский сброд припрячь?
— Эти поправят! Им только навоз кидать от своих битюгов!
— Лады, сделаем сами! — вздохнул Гребло. — Вот найду, кто проворонил обозы, вот они и поправят!
— Чтоб до завтра сделали, а не когда захочется!
— Если найду кого — они у меня прямо сейчас все поровняют! — охотно пообещал Гребло. — Мордами…
Калитку усадьбы перекрывала здоровенная бронированная фигура.
— Вы чего? — недоуменно спросил Кола. — Мне в свой дом пройти нельзя, что ли?
Спецназовец смутился и шагнул в сторону.
И снова кольнуло старого гончара. Опять броня! Понятно, что его усадьба охранялась, и ещё как охранялась, но… но не так же явно!
Он оглянулся. По улице неторопливо брёл полицейский патруль. Они что, так и шли за спиной от самой площади? И… верно, вон там ещё что-то сверкает.
Он нахмурился и собрался устроить «кулаку» небольшой допрос — но тут объявилась сама господиня Ялинька.
— А пройдём-ка в дом, муж мой! — многообещающе произнесла она.
Кола задумчиво оглядел супругу. Ну надо же! Юбка белая, да вся изукрашенная! И башмачки такие изящные! И платок этак томно на плече сверкает! На обнажённом плече, между прочим. Рубашечка такая, что, считай, и не скрывает ничего…
— Что не так?
— Юбка белая, — хмыкнул Кола. — Ну, я рад, что не синяя. Пока что.
Женщина смутилась и оглянулась на охранника. Тот состроил бронированную физиономию, в смысле, опустил забрало, чтоб скрыть ухмылку. О давнем увлечении хозяйки эльфами, в общем-то, знали. И к чему это привело. А эльфы-то как раз сейчас как раз здесь и обретались!
— Пень старый, а все надсмехаешься, как в юности! — рассердилась господиня и утолкала мужа в дом.
— Кола! — возмущённо зашептала она. — Да поговори ты с ним! Совсем мальчик голову потерял — а так нельзя!
— Какой мальчик? — не понял Кола. — Эльф, что ли? А который из них? Или все сразу, как у них принято? Ну, я их очень даже понимаю… и поддерживаю… я и сам от тебя голову потерял… вот прямо сейчас…
— Вот прямо сейчас я тебе как врежу! — прошипела хозяйка и оттолкнула шаловливые руки. — Я про Хиста!
Гончар сразу посерьёзнел и задумался.
— Ялинька, — осторожно сказал он наконец. — Ну, мы же с тобой жизнь прожили, всякое повидали… Молодые влюбляются, это такое свойство юности!
— Но Яха — дзуда!
— А когда это кому мешало? — сварливо сказал Кола. — На себя посмотри! В зеркало! Как расцвела-то, как только эльфы объявились! Того и гляди, на синее потянет!
Женщина возмущённо уставилась на противную физиономию мужа — и не выдержала, смущённо хмыкнула и отвернулась.
— Ну, мне, конечно, приятно, что мой шалопай до сих пор заглядывается на меня, а не на дружинку Эке! — призналась она честно. — А ведь Маха — юный цветочек, и из первых красавиц на деревне, то все на танцах признают! А я… Кола!!! Не сбивай меня! Я о чём с тобой говорила?!
Кола убрал руку.
— О любви, — вздохнул он. — И что? Тебя любят эльфы, и ты расцвела, вон даже охранники заглядываться начали. А Яху любит Дребен, и она тоже расцвела, и на неё тоже все заглядываются! И я рад, что у нас в семье такие красивые дзуды!
— Я расцвела, потому что меня любит муж! — сердито сказала женщина. — А Хист, он же у Яхи ночует уже, я сама видела! А так нельзя!
— Нельзя, — согласился Кола осторожно. — Но… вот ты бы с ним и поговорила. Сразу, как увидела. Приглядывать за невестками — твоя забота.
— А я и говорила!
— А он?
— А он, как и ты! Уставился на мою юбку, как на невесть что! А потом сказал, что Санниэре ну очень на отца похож! Ну и все! И что я ему после этого скажу?
— То не важно, — вдруг произнёс Кола. — Важно, что скажешь мне.
Женщина уязвлённо вскинулась — но получила в ответ такой отчуждённый взгляд, что как-то сразу поняла, что разговаривает не просто с мужем, а с фактическим главой деревни, признанным лидером сельских священников… и, в конце концов, с очень умным человеком. И с очень непростым. Что и подтвердилось тут же.
— Ты ведь никогда не любила меня, — спокойно отметил он. — Но пошла в дружинки. За нищего горшечника с двумя детишками на руках. Без принуждения пошла. Почему-то. Это один вопрос. И ты бросила дружбу с мастерами кисти, оставила свои модные салоны… продала мастерскую, наконец — чтобы уехать с простым сельским священником в самую глушь, на границу со степью. Зачем-то. И это второй вопрос. И мы прожили здесь счастливо всю жизнь. Вырастили замечательных детей. Подняли мастерские, не уступающие гномьим. И все это время ты скрывала от меня своё прошлое. Зачем-то. И это третий вопрос. Ты ведь не из простых, господиня Ялинька. Мы жизнь вместе прожили, за столько лет многое открылось. Но я молчал бы — потому что… ну, это неважно. Но сейчас настали лихие времена. И я должен знать, кто со мной рядом. Верная дружинка, как мне мечталось всю жизнь — или… эльфийская соглядатайка? И это последний вопрос. А ты говоришь — Хист себя неправильно ведёт, у Яхи ночует! А сама с нелюбимым двух дочек нажила… И как это в сердце у женщин совмещается — понять мужчинам не дано…
И он ожидающе уставился на жену.
— Почему… эльфийская соглядатайка? — тихо уточнила она.
— Пророчество, — ухмыльнулся он. — Самое главное эльфийское пророчество — про возвращение эльфийской королевы! По одной из расшифровок — это всё должно произойти здесь! А тут и эльфы объявились. И возлюбленный твой — из эльфов, получается, хотя и не верилось ранее… И сын-первенец от него же. И женщина, которой место среди высшей знати столицы, почему-то жизнь провела в пограничной деревне, с нелюбимым. Э?