Неукротимое пламя
Шрифт:
– Привет. Почему не проходишь? – поинтересовалась я, едва сдерживая смешок и желание пошутить по поводу «царских» условий. – Можешь занять любую из трех кроватей, – я махнула в сторону пустующих коек, – они пока не заняты.
Девушка робко прошла, и почему-то избрала самую дальнюю от меня кровать.
– Вряд ли к нам еще кто-нибудь присоединится, – задумчиво проговорила она. Я озадаченно посмотрела на нее.
– Это почему?
– В обычных семьях крайне редко рождаются дети с магическими способностями, – просто пояснила она. А затем, посмотрев на меня,
Я пожала плечами.
– Не то, что бы давно… Нет… – промямлила я.
– Я с детства.
– С детства знала, что будешь учиться в Магической Академии? – скептически переспросила я. Что-то эта особа начинала вызывать у меня неприязнь. Терпеть не могу, когда выделываются и воображают из себя невесть что.
Но девчонка засмеялась.
– Нет, конечно. Просто всегда знала, что обладаю способностями, которых нет у других, и которые лучше…ну, лучше никому не показывать.
Я задумалась. Странно это, что девочка-феппс с детства обнаруживает у себя неординарные способности, в то время, как я, если верить мистеру Вайзу, рожденная от магов, никогда ничего подобного в себе не замечала.
– М-м-м, понятно, – немногозначно сказала я. – Меня, кстати, Стейси зовут, а тебя?
– Мелитта, – она снова осмотрелась. – Есть хочется, а столовая, наверно, будет работать только с завтрашнего дня.
– Наверно, – растерянно пробормотала я, понимая, что даже не в курсе, где здесь вообще положено обедать. Да и что я, собственно, знаю о здешней жизни? А вот моя соседка была куда более осведомлена. – На какой факультет тебя зачислили? – поинтересовалась я, чтобы поддержать беседу, на что Мелитта недоуменно уставилась на меня.
– На факультет изучения противоядий, – произнесла она. – А тебя разве нет?
Я кивнула, ощущая себя как никогда глупо.
– Иначе нас бы не поселили в одну комнату, – пояснила она мне.
– Откуда ты это знаешь? – с любопытством поинтересовалась я, рискуя снова оказаться в неловком положении. Но, как ни странно, этот вопрос заставил покраснеть не меня, а Мелитту. Она смутилась, и, опустив глаза, тихо сказала:
– Мой брат поступил сюда тремя годами раньше.
– Ух, ты! – восхищенно воскликнула я, и тут же пожалела, так как глаза девушки неожиданно прослезились.
– Нечему радоваться, – грустно возразила она. – Его отчислили перед самым Новым Годом.
И такое может случиться? Я поняла, что задала свой вопрос вслух, потому как Мелитта ответила:
– Да, по крайней мере, с нами. Феппсами, я хочу сказать. По завершению первого семестра нас ожидает экзамен, который покажет степень наших способностей к обучению магии. Мой брат не прошел экзамен и был отчислен.
– Ох, надо же. Сочувствую, – расстроено проговорила я. Странно, что профессор Дарн не воспользовался возможностью поиздеваться, сообщив мне о том, что я буду первой претенденткой на отчисление.
– Спасибо, надеюсь, что хотя бы я не подведу ожидания родителей, – слабо улыбнулась она.
Я замерла с кофтой в руках, которую собиралась повесить в шкаф.
– Разве тебе
Мелитта снова смутилась.
– С них взяли ненарушимую клятву о неразглашении.
– О, понятно, – озадаченно пробормотала я, не став спрашивать что будет, если нарушить клятву.
До поздней ночи мы раскладывали вещи, наводили порядок, разговаривали, и когда наши головы, наконец, коснулись подушек, тот час же погрузились в крепкий сон.
Проснулась я от легкого похлопывания по щекам, лбу, закрытым векам. Открыв глаза, я обнаружила перед самым лицом небольшой квадратный конверт, который…летал в воздухе. Да-да, у него и крылья имелись. Маленькие такие, белые крылышки. Решив, что все еще сплю, и летающий конверт мне всего на всего мерещится, я потерла глаза, но когда открыла их, ничего не изменилось. Видимо устав ждать, конверт приблизился ко мне, и нетерпеливо ударил по носу. Я ойкнула, а затем взяла его в руки.
Слева от меня донесся тихий стон – это проснулась Мелитта. Второй конверт кружил над ее лицом, нетерпеливо ожидая, когда та откроет глаза. Девушка пискнула, испугавшись, и, резко сев в кровати, уставилась на диковинку. Ее поведение слегка удивило меня. Неужели брат не предупредил об этом, или три года назад почту в Академии разносили иным способом?
– Скорее возьми его в руки, иначе он начнет лупить тебя по лицу, – посоветовала я.
– Наверно, это какое-нибудь объявление, – сонно пробормотала она. И это оказалась правдой. Письмо гласило:
«Уважаемая мисс Стейси Ребекка Блейн, оповещаем Вас о том, что ровно в девять часов состоится торжественное открытие Академии. По случаю начала нового учебного года в Большом Парадном Зале будет проведен праздничный концерт с участием приглашенных артистов, а после чего состоится собрание. Убедительная просьба явиться вовремя и в соответствующей форме, которую Вам заранее должны были выдать в деканате Вашего факультета.
С уважением, заместитель ректора Академии Врачевания, А. Д. Солсбури».
Я озадаченно смотрела перед собой, снова и снова перечитывая строчки письма. Какую такую форму я должна была взять в деканате? Когда? Почему мистер Вайз ничего мне не сказал? Я чувствовала, как в груди образовался неприятный ком. Паника медленно нарастала, расползаясь по телу холодной змеей.
– Мелитта, – проблеяла я слабым голосом. – А у тебя есть форма?
Девушка молчала. Повернувшись к ней, я обнаружила ее в таком же ступоре, в каком пребывала сама минутой назад. Мелитта медленно покачала головой.
– Я совсем забыла, – несчастным голосом простонала она. – Забыла, представляешь? Как я только могла? Ну, а ты, что? – обратилась она ко мне. В вопросе ясно слышалась надежда. Наверняка ей не хотелось быть единственной неудачницей, в первый же день учебы успевшей напортачить с формой.
– И я забыла, – соврала я, не став сообщать соседке о том, что я ни о чем и не знала.
Мелитта заметно взбодрилась.
– Что ж, делать нечего, придется идти в деканат, – сообщила она, а затем отодвинула одеяло.