Неуловимая Констанция Данлап
Шрифт:
— Молюсь, чтобы вы не начали думать обо мне плохо, мисс Данлап, — заметил вышедший из своего кабинета Брайнард. — Не все на самом деле так, как кажется.
— Я не думаю о вас плохо, — негромко ответила она. — Вы не первый, кого банда плутов подловила и собирается подставить.
— Вообще-то я о другом, — протянул он. — Я о романе с Бланш Леблан. Могу я говорить с вами откровенно?
Не в первый раз Констанцию делали наперсницей в сердечных проблемах, и все-таки это не могло не волновать — что такой человек, как Брайнард,
— Обвинять следует не только меня, — медленно начал он. — Отчуждение между мной и моей женой началось задолго до этого романа. Оно началось с… ну… как говорится, с серьезной разницы в характерах. Вы знаете, что мужчине — амбициозному мужчине — всегда нужна женщина ему под стать. Такая, которая будет использовать дарованное деньгами положение в обществе не только ради собственного удовольствия, но и для того, чтобы совершенствоваться и идти в ногу со своим мужем. Такого в нашем браке никогда не было. Чем больше я преуспевал, тем больше видел, как жена моя превращается в мотылька… Порой далеко не такого привлекательного, как другие мотыльки. Она стремилась в одну сторону, я — в другую. Ох, да ладно, что толку в словах? Я слишком далеко зашел по неверному пути… И должен за это заплатить. Но мне бы хотелось сохранить все, что осталось от наших с Сибиллой былых отношений.
Брайнард говорил сейчас не с Констанцией Данлап — женщиной. Он говорил со своим секретарем. Однако слушала его не секретарь, а женщина.
Бизнесмен встряхнулся и заговорил уже другим, сугубо деловым тоном:
— Ладно, все это не имеет отношения к делу, и я пришел сюда не за этим. Вопрос в том, что мы можем предпринять.
Констанция развернула лежащий на столе сверток и продемонстрировала продолговатый ящичек.
— Что это? — с любопытством спросил Брайнард.
— С его помощью, — ответила Констанция, похлопав по ящичку, — мы сможем узнать все секреты ваших противников. Возможности использования этого маленького механизма безграничны. С его помощью мы сможем раскрыть все планы, разрабатываемые вашими врагами, и даже, я надеюсь, сможем выяснить, где они прячут письма. Да, возможности и вправду безграничны. Это один из новых маленьких микрофонов-шпионов.
— Микрофонов? — переспросил Брайнард, открывая ящичек.
Он внимательно осмотрел две черные маленькие аккумуляторные батареи, моток проволоки в серебряной обмотке, небольшую черную резиновую трубку и странный черный диск, испещренный кругами отверстий.
— Да, микрофонов. Вы, должно быть, слышали о них. К примеру, вы прячете этот передатчик за картиной или под столом в соседней комнате. Потом протягиваете провод сюда — и в эту трубку можете слышать все, что там говорится.
— Но такими приспособлениями пользуются детективы…
— И что с того? — холодно перебила Констанция. — Что с того? Если это годится для них, разве это не подойдет и для достижения наших целей?
— Еще как
Было уже поздно, когда у Констанции наконец-то появился шанс поработать с микрофоном. Казалось, Уортингтон нарочно задерживается на службе дольше обычного. Но наконец он все-таки ушел, резко кивнув на прощание.
Едва за ним закрылась дверь, как Констанция перестала безостановочно стучать на пишущей машинке, изображая страшную занятость. В приемной появился Брайнард, и вместе они отправились в зал заседаний совета директоров. В течение дня Констанция не раз наблюдала, как в эту комнату заходят Уортингтон и Шеппард.
Без преувеличения можно было сказать — то была одна из самых незамысловато обставленных комнат, какие Констанции приходилось видеть. Длинный стол из красного дерева, восемь больших стульев, бархатистый толстый ковер на полу и огромная люстра на потолке — вот и вся обстановка. Ни шкафчика, ни картотеки. Ни картин, которые могли бы оживить пустые коричневые стены.
На мгновение Констанция остановилась, размышляя. Брайнард ждал, прищуренными глазами наблюдая за ней.
— Здесь негде пристроить микрофон, разве что над люстрой, — сказала наконец она.
Брайнард подал ей руку, и Констанция встала на стул, а потом залезла на стол. Мелькнули изящные лодыжки; теплая мягкая рука задержалась на ее руке всего на миг дольше необходимого. Спустя секунду Брайнард уже стоял на столе рядом со своей новой секретаршей.
— Да, тут будет в самый раз! — заявила Констанция, глядя на толстый слой пыли на плафоне. Она быстро поместила маленький черный диск в центре наверху плафона. — С пола видно?
Брайнард спрыгнул вниз.
— Нет, — ответил он, расхаживая по комнате. — Ничего не видно.
— Я вернусь в приемную, — предложила Констанция, чувствуя, как от возбуждения у нее по спине забегали мурашки, — и послушаю, что вы будете говорить в зале заседаний.
Брайнард помог ей слезть. Констанция вышла, а он остался в зале и на миг замялся, чувствуя себя довольно нелепо. Никогда у него не было привычки разговаривать с самим собой.
— Если микрофон работает, — сказал наконец Брайнард, — постучите дважды по столу. — Потом добавил, слегка посмеиваясь: — А если не работает, постучите один раз… Констанция?
Послышался один удар.
— Если вы меня не слышали, — Брайнард с улыбкой выглянул в приемную, — зачем тогда вообще постучали?
— Просто я не совсем четко расслышала последнее слово.
— Какое слово — «Констанция»?
Брайнарду подумалось, что теперь их отношения не такие официальные, как прежде, и она не рассердится, если он назовет ее по имени. Разве они не партнеры? Констанция и вправду не рассердилась.
— Думаю, будет лучше перевернуть микрофон, — заметила она. — И положить мембраной вниз. Позвольте-ка…