Неуловимый
Шрифт:
— А это не потому, что у него кончились люди? — предположил Боксер. — Ну, те, кто в теме.
— Возможно. Еще почему?
— Его собирались использовать только один раз?
— Именно! Что значит не иметь вредных привычек! Золотая голова у тебя, Александр. Его собирались использовать только один раз. Первый и последний. Его было не жалко. Вот почему у них с собой была чистая одежда и шприц с какой-то дрянью. План Светлова был таков: меня переодевают в его шмотки, вкалывают хорошую дозу транквилизатора, чтобы я не дергался, и сажают в тачку. При этом Димон садится за руль, а Расулов — пассажиром. По дороге он под выдуманным предлогом сходит, приказывая ничего не подозревающему водителю доставить меня… скажем, на дачу Светлова, не важно. Когда тачка отъезжает, Расулов приводит в действие взрывное устройство.
— Почему же машина взорвалась? Случайно замкнули контакты?
— Думаю, что Расулову удалось освободиться. Я не смог вколоть ему все, что было в шприце. Пришел в себя — видит: нет ни ключей, ни самой «хонды». Значит, мы взяли. Прибор слежения мы тоже в «хонде» оставили. Проверил — есть сигнал, движется со скоростью автомобиля. Значит, мы едем. Нажал на кнопку — и бах! — не придется больше пацанам угонять чужие лайбы.
— Мне не смешно.
— Мне тоже. Ты дальше слушай. Светлов был в курсе, что я от его имени звонил бухгалтеру и просил приготовить платежные документы. Он ждал моего возвращения с пресс-конференции у себя дома, но я так и не появился. Ни я, ни мои сопровождающие. Обеспокоившись, он поехал в офис, а тут как раз я звоню бухгалтеру. Он даже мог стоять рядом с Анастасией, когда я диктовал ей реквизиты. Я, конечно, еще тот академик. Думал, что за мной охота идет, потому что Светлов наказать меня хочет за то, что бабки пытался у него тяпнуть. Да он с самого начала понял, что я попал в беду. Не мог не понять. Что я звоню бухгалтеру только потому, что меня держат на мушке. Мог организовать своих дуболомов, мог обратиться в милицию, чтобы те устроили засаду в «Скай-банке» и повязали всех. Но он и пальцем не шевельнул, чтобы спасти мне жизнь. Он просто велел Анастасии указать совсем другой счет на документе. Поставил на кон мою жизнь и жизнь бухгалтера. Бедная женщина, уж не знаю, какое он имеет на нее влияние, но заставил ее сунуться прямо в волчью пасть. Понятно, почему у нее дрожали пальцы. Она все знала. Если бы сопровождающий меня человек Финна заметил подмену, он сразу убил бы и меня, и женщину. Стрелял он быстрее, чем думал.
— Но мне все еще непонятно, зачем тебя-то взрывать? Да еще в дорогой машине с каким-то гопником в придачу.
— Затем, что Светлов хотел инсценировать свою собственную смерть. Все думали бы, что погиб он. А он исчез бы и начал новую жизнь с новым именем. Со всеми деньгами, которые он украл у «КомпТрейда».
— Все равно ничего не понятно. Успешный бизнесмен… Зачем ему красть у самого себя? Это что, новый способ не платить налогов?
— Это не его деньги. «КомпТрейд» — корпорация. Светлову принадлежит лишь часть акций. Во-вторых, совсем недавно ему выделили огромный кредит.
— Но если бы стало известно, что генеральный директор «КомпТрейда», перед тем как погибнуть, украл деньги, к расследованию его гибели отнеслись бы с особой тщательностью. Есть же разные экспертизы, та же генетическая, которые быстро определили бы, погиб Светлов или нет.
— О том, чтобы никаких экспертиз не делали, я думаю, поручили позаботиться Расулову, который был в доле. Да и потом, никто бы не заподозрил, что это Светлов украл деньги. Деньги должен был украсть я. Да не смотри на меня так. Я сейчас все объясню. В этом и состоит вся суть интриги. Итак, Виктор Светлов заводит себе двойника, якобы для того, чтобы разгрузить себя от второстепенных задач. Двойник оказывается под постоянным тотальным наблюдением, ему даже в руку вшит передающий сигналы чип. Неудивительно, что, когда двойник открыл на свое имя счет в иностранном банке, в распоряжении Светлова очень скоро оказались как все его пароли, так и ключ к электронной подписи. Потом, через некоторое время, Светлов объявляет, что создал чудо-программу «Люцифер», которая, я уверен, не существует на самом деле, но нужна была, чтобы под нее «КомпТрейду» выделили внушительные кредитные средства и чтобы еще больше запутать тех, кто будет расследовать смерть Светлова. В качестве одной из основных версий рассматривали бы и ту, что Светлова убили конкуренты и производители вирусов. Но идем дальше. В день «Ч», когда меня, двойника, убивают, Светлов как бы взламывает счета «КомпТрейда», что ему ничего не стоит, и переводит деньги на мой же счет в Кипр, чтобы через какое-то время перевести их дальше, да так, чтобы никто не нашел концов. Похищение двойника несколько спутало планы Светлова и заставило импровизировать, но в целом концепция его главной интриги не изменилась.
Боксер печально вздохнул.
— Зачем это ему? Талантливый человек, он мог заработать больше честным путем.
— Видимо, не мог. Он меня на пару дней оставлял на хозяйстве, а сам уезжал за границу. У меня тогда сложилось впечатление, что у фирмы большие проблемы в финансовом плане. Но об этом лучше спросить у самого Светлова. Ему не повезло дважды. Во-первых, меня не оказалось в автомобиле в момент взрыва. Во-вторых, после взрыва я понял, в чем дело, и бросился проверять счет. У меня подключен интернет-банкинг, так что я могу управлять им по Интернету. Я успел. Деньги, тридцать пять миллионов, были уже у меня. Но Светлов не успел переправить их дальше. Я вернул деньги обратно как ошибочно полученные.
— Вернул!
— Да. Они ведь не мои.
— А если он их опять… того?
— Не думаю. Я заблокировал счет для любых операций. И я позвонил ему, чтобы сказать, что я жив, а его план провалился. Он, конечно, может украсть деньги снова, но теперь все будут знать, кто именно это сделал. А ведь он так хотел исчезнуть для всех.
— Так это ты Светлова имел в виду, когда говорил о звере, который порвет глотку тому, кто убил Брахмана?
Полярник кивнул.
— Правда, сейчас ему больше всего хочется проделать это со мной. Что ж, пусть он меня поищет. А мы тем временем поищем убийцу Брахмана — Финна.
Позвонил Вольдемар. Сказал, что нашел удобную «двушку» неподалеку от станции метро. Только у него нет денег, поэтому он ждет Полярника с Шуриком.
Полярник строго посмотрел на Боксера.
— Хочу спросить еще один раз. Последний. Ты со мной? Не торопись, подумай.
— С тобой, — быстро ответил Боксер.
Глава 9. Гроб на колесиках
Человек шел зигзагами. Иногда его шаги становились плавными, словно он исполнял в одиночку какой-то странный вальс. Иногда ритм сбивался, линия движений ломалась, образовывая острые углы, и тогда вальс превращался в ритуальную пляску собирающегося на охоту дикаря. Постепенно такие зигзаги становились все размашистее, человека бросало от одного края пешеходной дорожки к другому, пока наконец, зацепившись ногой за бордюр, он не рухнул на землю и не покатился по склону, ломая под собой кусты.
— Финита ля комедия, — произнес Олег Валерьянович, некоторое время наблюдавший за этой странной пляской из окна своего автомобиля. — Вот там тебе и место, алкаш.
По большому счету, являясь сотрудником органов внутренних дел, Олег Валерьянович кривил душой — парк микрорайона, в котором играли дети, гуляли влюбленные парочки и все кому не лень, никак не являлся тем местом, в котором можно было бы спать в кустах в виде, позорившем достоинство homo sapiens. Ему следовало немедленно вызвать патрульную машину, которая увезла бы любителя вальсов туда, куда увозят в подобных случаях. Но таким уж был Олег Валерьянович человеком, что во всем сначала пытался разобраться сам, а уж потом перекладывал заботы на плечи коллег.
Подождав немного и убедившись, что человек не предпринимает попыток выбраться из кустов, Олег Валерьянович вылез из машины, достал из салона и сунул под мышку резиновую дубинку — на всякий случай, преодолел расстояние, отделявшее его от места падения, и посмотрел вниз. Человек лежал на спине, широко раскинув руки, и блаженно улыбался во сне. Ширинка была расстегнута, а сами брюки, не из дешевого материала, во многих местах были выпачканы в белом. На руке ласково поблескивал золотой «ролекс».
— Ага, — сказал сам себе Олег Валерьянович и осмотрелся. — Вот же куда тебя занесло, болезного. Ну, стало быть, моя удача.
Влюбленных парочек в пределах видимости не было, детей, слава богу, тоже. Над парком быстро сгущались сумерки, накрапывал мелкий дождик. Олег Валерьянович не любил свидетелей: то ли из-за скромности, то ли по каким-то другим причинам. Еще он очень холодно относился к прогрессу, главным образом из-за этой дурацкой моды устанавливать где ни попадя камеры наблюдения, поэтому особым вниманием удостоил фонарные столбы. Окончательно убедившись, что он один, спустился вниз и два раза легонько пнул лежащего. Тот что-то пробормотал во сне, но глаз не открыл. Олег Валерьянович еще легче простукал одежду, особенно там, где находились карманы. Опыт, которого у Олега Валерьяновича было хоть в банки закатывай, подсказывал ясно: в правом кармане пьяного портмоне, в левом — мобильный телефон. Оглянувшись еще раз, он нагнулся, осторожно сунул руку в карман с кошельком и в ту же секунду ощутил такую боль, какой до этого никогда не испытывал. Олег Валерьянович подпрыгнул, каким-то образом перекинулся через лежащего человека и приземлился лицом в илистое русло сточного ручейка. Он, наверное, захлебнулся бы в нем, если бы чьи-то быстрые руки не выволокли его оттуда и не потащили в самую гущу деревьев.