Неутолимая страсть
Шрифт:
Ее улыбка была полна безмятежности. Кэтрин понимала, что в конечном счете последнее слово останется за ней. Поднявшись с Беллой наверх, она отвела ее в спальню рядом со своей.
— Я уже начала думать, что мы никогда от них не избавимся. Просто сгораю от нетерпения. Что у тебя было этой ночью?
— Даже не знаю, можно ли рассказывать такие интимные…
— Шшш! — Кэтрин приложила палец к губам. — У стен есть уши. Давай спустимся в сад. Там никто не подслушает.
Они нашли идеальное место на деревянной скамье у пруда, в котором возле самой поверхности, хватая насеко. мых, сновали золотистые и черные карпы.
— Расскажи мне все, —
Получилось так, что Роберт все свое время посвятил богатой вдове, предоставив своего гостя самому себе. На всякий случай, чтобы не попасть под дамскую опеку, Патрик решил укрыться в домашней библиотеке Хансдон-Холла. Осмотрев там ряды книжных полок, он нашел книги по лечению травами, сборники стихов, астрологические прогнозы. Были еще пьесы, молитвенники и книги по истории. Раскрыв один исторический фолиант, он наткнулся на генеалогическое древо семейства Кери. Судя по нему, Кери вели свое происхождение от Марии Болейн. На таблице кто-то тщательно соскреб имя ее мужа Уильяма Кери, заменив его на Генриха Тюдора. Патрик хмыкнул. “Все десять потомков Кери гордятся тем, что их отец лорд Хансдон — ублюдок короля Генриха Восьмого!”
Неожиданно его брови удивленно взлетели вверх. После имени Хансдона была указана дата его смерти — год 1602-й. Год, который еще не закончился. Патрик внимательно вгляделся в дату, и цифры исчезли, оставив место свободным. До него дошло, что сейчас была предсказана дата смерти Хансдона, которая случится еще до конца этого года. Значит, в течение полугода с лишним брат Роберта Джордж станет следующим лордом Хансдоном, а его жена — светленькая толстушка Бет — новой леди Хансдон.
Посмотрев через открытые французские двери библиотеки в сад, Патрик замер как загипнотизированный. Возле пруда сидела красавица Кэтрин, одетая в очередное какое-то немыслимое платье. Она оживленно беседовала с молодой особой, которой он не знал. Главным образом для того, чтобы понять, что это за особа, а не узнать, что они обсуждают, Патрик прислушался к их голосам.
— Нет, мы не осмелились встретиться с ним в его семейном доме в Лондоне. Вместо этого устроились в сторожке у ворот.
— О, Белла, хоть бы вас никто не видел.
— Только пара слуг, но они поклялись Уиллу, что будут молчать.
— Арбелла, ты же знаешь, как слуги любят сплетничать.
“Это, должно быть, Арбелла Стюарт”, — сообразил Патрик.
— И сколько вы там пробыли?
— Всю ночь, конечно.
— Белла, ты ведь не спала с ним?
— На сон не оставалось времени, — самодовольно отозвалась Арбелла.
— Уилл занимался с тобой любовью, Белла? — Кэтрин затаила дыхание.
Вместо ответа Арбелла удовлетворенно улыбнулась. Вспомнив любовную парочку на лугу, Кэтрин вздохнула.
— Тогда он должен был попросить твоей руки!
Улыбка на лице Арбеллы увяла.
— Нет, не попросил. Но, чувствую, очень скоро попросит. Может, в следующий раз.
Патрик усмехнулся наивности чертовой кошки.
— Вам надо сбежать. Как ты думаешь, Уилл Сеймур согласится на тайное венчание?
“Боже праведный! Эти две глупые девчонки впутались в дела, которые запросто могут привести их в застенки Тауэра! Брак между Уильямом Сеймуром и Арбеллой Стюарт сведет воедино две существующие претензии на трон. Елизавета сойдет с ума от злости, а бедняга Яков Шотландский просто нагадит себе в портки!”
Патрик сидел и думал. Долго думал над тем, что ему предпринять.
“Успокойся, Хепберн. В данный момент Сеймур только
Как бы там ни было, Патрик решил не спускать глаз с этой парочки дурех-заговорщиц, ради их же собственного блага.
Глава 6
— Леди Уиддрингтон дала согласие стать моей женой, — объявил Роберт, когда вся компания уселась ужинать.
— Позвольте мне первым поздравить вас. — Патрик улыбнулся покрасневшей Лиз. — Желаю вам всяческого счастья.
Изобел Спенсер разделяла точку зрения королевы, что вдовы не должны выходить замуж во второй раз, но сестры и невестка Роберта были в восторге, что самый младший член семьи женится и связывает себя узами с красавицей, к тому же хорошо обеспеченной. Более того, у нее не имелось детей от первого брака, так что для молодых людей вообще не существовало каких-либо помех.
— К сожалению, нам нужно сегодня вечером вернуться ко двору, но, я полагаю, будучи предоставлены самим себе, вы найдете, чем заняться, — поддразнила их Филаделфия.
Кэтрин вдруг вспомнила аромат гиацинтов и густо покраснела, но Лиз только рассмеялась.
— Завтра утром мужчины скорее всего займутся охотой, а потом мы будем готовы отправиться ко двору. После представления будут танцы?
— О, разумеется. В последнее время королева редко танцует, но любит смотреть, как ее придворные упражняются на паркете.
Арбелла в это время пристально разглядывала Патрика.
— Надеюсь, вы танцуете, лорд Стюарт?
Кэтрин громко захохотала, представив, как он в танце бухает своими сапожищами со шпорами по паркетному полу. Их взгляды пересеклись, и она увидела, как Патрик удивился. Можно было подумать, что он прочитал ее мысли или по крайней мере вспомнил, как она прошлась насчет овчинной безрукавки.
В зале для приемов в Уайтхолле было не протолкнуться. Разодетые в пух и прах придворные соперничали друг с другом в роскоши нарядов и стоимости украшений. Однако ее величество, сидящая на подиуме, затмевала их всех. Этим вечером на ней было белое атласное платье с эффектными черными раструбами, расшитое черным янтарем, жемчугом и алмазами. Огненный парик украшали страусовые перья и черные кружева. Как ей казалось, пышные наряды и сияющие драгоценности слепят глаза придворным и не дают им заметить то, что она состарилась и сморщилась.
Сегодняшнее представление основывалось на пьесе Джона Лили[5] “Женщина на Луне”, самой популярной при дворе. Лили развлекал, а не поучал, и его выдумки предназначались для английских женщин благородного происхождения. Эту комедию любили за юмор и щедро разбросанные в ней остроты. История Эндимиона — греческого пастушка, обожавшего свою небесную покровительницу Цинтию, богиню Луны, но обманутого даже не одной, а двумя земными девами — была безрассудно рискованной.
Леди Кэтрин, выступавшая в костюме Цинтии, лунной богини, заменяла королеву, потому что та больше не принимала участия в представлениях. На Кэтрин был парик, и его золотисто-рыжие пряди спускались до самой талии. В платье из блестящей серебристой вуали поверх шелкового чехла телесного цвета она казалась абсолютно прозрачной. Восседая на сияющем полумесяце, она возносилась вверх на фоне черного бархата, изображавшего ночное небо. Все исполнители должны были тянуться к ней, подавая свои реплики, а она свысока дарила их чистым, холодным светом невинности.