Неутолимый Голод: Тупиковая ветвь
Шрифт:
Светловолосая женщина прикрыла глаза.
Хорошо, ещё раз. Есть два пути. Всего два. Какой выбрать?
Правильный?
Хороший ответ. Но бесполезный.
Правильный для кого? Для тех, кого ей нельзя спросить? Но откуда ей тогда знать, что для них правильно?
Правильный для неё самой? Да, здесь ясности куда больше. Но вправе ли она считать, что знает лучше?.. Не слишком ли много ответственности она на себя берёт?..
Женщина снова приоткрыла глаза и посмотрела на световое пятно.
А если нет абсолютно правильного пути, то какой
Удобный ответ. Но неверный.
Нет, самый простой путь может оказаться и лучшим. Но идти по нему просто потому, что он — наименее сложный… Нет. Жизнь несёт каждого своим потоком к неизбежному концу, но лишь те, кто плывёт, выбирают, как именно. Самый простой путь — это не решение. Это трусливое бегство от решения.
Всё или ничего… Пристрастие Вселенной к балансу вечно делает такую развилку мучительно неясной. За ничего не взимают платы. Но это — вечная заноза упущенной возможности в мозгу. За «всё»… берут всё, что есть. И, возможно, даже больше.
И разум, банальный расчёт твердит тебе — не рискуй. Зачем? Выбор из двух — ложный. Он отрезает другие возможности. Если не нравятся оба пути — ищи третий.
Инстинкты шепчут — не надо риска. Лучше вечная фоновая боль, которую сможешь терпеть, чем короткая, но та, которую не сможешь пережить.
Но как быть, если трясёт от одной, даже малейшей мысли о том, что возможность, так внезапно возникшая, нереальная, но такая притягательная, будет упущена, если не ухватиться?..
Светловолосая женщина тихо хлопнула ладонью по деревянному подлокотнику.
Великий Космос! Она, именно она, а не кто-то другой, оказалась в узловой точке этой развилки событий! Что-то — судьба ли, случайность ли, уже не важно — именно её наделило способностью решать, как будет дальше. Наделило, предвидя — ей не понадобится думать. Она, как кристалл, как линза, преломит в себе поток дошедшего до неё знания и выдаст ответ.
И вот же он, ответ, виден, как на ладони! Всё остальное — суета сомнений. Сомнений, отвлекающих от главного.
Снаружи хижины, перед дверью послышался звонкий хлопок.
Женщина резко подняла голову и уставилась в светящийся контур дверного проёма.
Дверь хижины открылась. В проёме появился огромный тёмный силуэт, почти чёрный на фоне яркого дневного света.
— Уже? — спросила женщина.
— Да, Сайя, — грудной голос словно зазвучал отовсюду, заполняя собой пространство. — Твоё решение?
— Да. Я согласна, — сказала светловолосая твёрдо, словно долгих дней и часов мучительных раздумий не было вовсе. Как же становится легко, когда путь избран и ясен… — Делай, что должно, — добавила она тихо.
— Верное решение, Сайя, — бесстрастно ответил голос. — Тогда мы начнём сейчас.
Женщина встала с высокого деревянного кресла и коротко кивнула. Она была готова. Готова все эти дни. Она лишь поняла это только что.
За стенами вспыхнуло, раздался оглушительный грохот, словно исполинская молния сверкнула в метре от хижины. Затем секунду набирал силу высокий, хриплый
А потом в самый центр груди светловолосой сквозь дверной проём с шипением ударил яркий, белый луч, заполнив собой всё её тело и воздев его, как куклу, над дощатым полом.
Теперь всё зависело от неё. И только от неё.
Глава 2. Не привлекая внимания
Ирэн не соврала. Вид был действительно завораживающий.
Когда вибрация в хвосте транспортной капсулы стихла, девушка встала со своего кресла напротив, подошла к Денису и, мягко перегнувшись через него, нажала кнопку, чтобы открыть штору купола. Она могла бы нажать кнопку и у себя на пульте. Там, казалось, было по клавише на все случаи жизни, и уж точно — на каждый моторчик этой футуристичной капсулы. Но то ли ей нравилось подначивать Дениса, глядя как тот смущается, то ли было поручено оказывать ему особое внимание — так или иначе Ирэн старалась быть с магом куда милее необходимого.
— Мы уже прибываем, господин Шевелев, — сказала она ему, лучезарно улыбнувшись.
Что скрывать, предлагаемый девушкой лёгкий флирт доставил бы удовольствие любому среднестатистическому земному мужчине. Но как только штора панорамного купола уехала вверх, Денис как мальчишка выпучил глаза и, приоткрыв рот, замер, глядя туда, за стекло, а вовсе не на спутницу.
Капсула заходила на орбиту Верофонта, огромной радужной планеты системы МТ-11940, которую на Земле просто называли Эльдорадо. Или сокращённо — «Эль». Яркая звезда системы была скрыта за Верофонтом и озаряла белым лишь кромку его радужного шара. Сама же планета, в отличие от многих, не была с тёмной стороны чёрной как смоль. Верофонт был единственным в своём роде во многом потому, что у него не существовало тёмной стороны.
Необитаемая, безжизненная сфера из плотного газа постоянно светилась изнутри. Её видимая поверхность полыхала прожилками всех тонов и оттенков, роящимися в постоянном движении. Они перетекали одна в другую, меняли цвет и размер.
Свет, идущий словно бы из ядра планеты, тоже жил своей жизнью. Он то разгорался в одном месте, заставляя радужные протоки белеть, то темнел в другом, добавляя в это буйство красок чёрных пятен.
А время от времени с поверхности Верофонта выбрасывались цветные протуберанцы, нежно оглаживавших редкую сеть круживших над ним орбитальных станций.
Денис едва не забывал моргать. Ирэн же, нисколько не оскорбившись недостатком ответного внимания, с понимающей улыбкой заметила:
— Верофонт вне сезона гроз хорош, неправда ли?
— Д-да… — только и выдохнул Денис, пытаясь собрать разбежавшиеся мысли.
— Господин президент у себя в приёмной зале и уже ждёт вас, — сообщила она, просмотрев сообщения на своём голо-модуле. — Через двадцать конфедеративных минут мы уже прибудем туда, он вас встретит.
Денис кивнул и снова бросил взгляд на стекло купола.