Never Back Down 2
Шрифт:
Дома я получила по ушам во второй раз. Но только в первые минуты. Чуть позже, когда всеобщий праведный гнев поутих, Эду восстановили сломанную кость, а я всем заварила чай, мы расселись в гостиной, и я принялась рассказывать о том, что случилось. Свелось всё к паре предложений, суть которых свелась к тому, что я должна была проснуться рядом с Эдом, иначе ничего не вышло бы. Остальные принялись анализировать дом из нашего рассказа, предполагая, кто мог быть связан с миссис Хэшшир, а следовательно быть причастен к похищению Эда.
Всё время, что мы разговаривали, я чувствовала
— Ремус! Рем, постой! — Звала я его.
Но вместо ответа Рем накинул на плечи пальто, вышел за дверь и аппарировал, даже не попрощавшись. Я так и осталась стоять на пороге дома наедине с опустошающим чувством вины. Разумеется, он в праве на меня обижаться, ведь из всех он перепугался больше всех…
Я вернулась в гостиную и тяжело опустилась на кресло, прикрыв глаза и вяло вслушиваясь в беседу.
— Кстати! — Воскликнул вдруг Джеймс. — Питер, оказывается, всё это время был дома! У матери! Он проспался, очухался и связался с нами через зеркало. Мамаша его подтвердила, что Пит пришёл на рассвете пьяный вдрызг, рухнул на диван и не вставал до самого заката.
— Ну, все нашлись, значит, всё в порядке, — хмыкнул Эд.
Я задумчиво кивала в такт беседе. Когда чай был выпит, а из чьих-то уст прозвучало слово «бренди», разгорелся жуткий скандал с участием Лили, Марлин и Мародёров. Девушки утверждали, что хватит уже, и так одна попойка чёрте чем обернулась. Парни настаивали на том, что исчезновение Эда, а после и моё, — та ещё нервотрёпка, так что нужно отметить воссоединение хотя бы бокальчиком. За это Сириус с Джимом получили по ушам и были отправлены на кухню мыть посуду под строгим руководством Марлин. Эд задремал в кресле. Мы с Лили остались, фактически, наедине.
— Это было нечестно, — сказала она. На мой непонимающий взгляд она пояснила: — Твоё исчезновение. По отношению к Ремусу это было чертовски нечестно. Ты бы видела его… Я думала, что он сойдёт с ума.
— Он меня ненавидит теперь? — Тихо спросила я. — Он убежал, даже не дал объяснить…
— Он никогда тебя не будет ненавидеть, не говори ерунды, — отмахнулась Лили. — Он расстроен и обижен. Просто дай ему время. А объяснений ему и не надо, он всё понимает. Просто…
— Что? — Спросила я, когда Лили замялась.
— Просто… он почувствовал себя преданным, — пояснила девушка. — Когда Сириус уехал, он, чуть не плача, рассказал мне… много чего. И сказал, что ты обещала вернуться. А вместо этого исчезла из его рук, словно туман.
— Я не нарочно, — попыталась оправдаться я. — Если бы я не развоплотилась, если бы не потратила столько сил, что пришлось его отпустить, Эд мог погибнуть… Я не знала, что…
— Ты знала, — прямо глядя мне в глаза, сказала она. Я вздрогнула, как от пощёчины. — Ты взяла с собой палочку и зеркало, а значит ты знала.
— Я только предполагала, — пробормотала я, опустив
— Но ты даже не предупредила его. Поэтому он и чувствует себя преданным. — Она покосилась на спящего Эда и подалась ко мне, понизив голос. — Из всех нас вместе взятых нет того, кто был бы более привязан к тебе, чем Ремус. Не считая Эда, конечно. Поэтому в следующий раз подумай хорошенько прежде, чем отвешивать ему такую оплеуху.
Она встала и вышла из комнаты. Я сидела в кресле, тихонько плача от стыда и раскаяния.
========== Часть 69. (Во сне и наяву, пока Смерть не разлучит нас) ==========
Целую ночь лил дождь. Сплошным потоком вода низвергалась из серых туч, плотным тёплым одеялом укутавших небо. Как будто кто-то попросту вывернул все рубильники на облаках на максимум. Обычно такие дожди не идут долго, ещё и сопровождаются суровой владычицей-грозой. Однако именно сегодня ливень, оставшись без надзора строгой спутницы, весело барабанил по лужам раскисшего сада и крыше дома. Шорох листьев усиливал шум капель. Казалось, что природа попросту сошла с ума, что лес, окруживший старый особняк, тщится превратиться в море и лишь подражать звуком ему и удаётся.
Я сжимала в руках тёплую кружку с чаем, бездумно любуясь буйством стихии. Мягкий приглушённый свет настольной лампы рассеивал сгустившийся полумрак, свежий, чуть прохладный ветер несмело проникал через открытое окно и бродил по пустой комнате. Тихонько похрапывал портрет дедушки на одной из стен. В камине потрескивал огонь, весело танцуя на почерневших брёвнах. Я куталась в тёплый клетчатый плед, забравшись с ногами в удобное широкое кресло-качалку, и неторопливо покачивалась в нём, потягивая чай. Порой на меня опускалась тёплая тягучая дремота, но очередной взрыв смеха, доносящийся из-за двери, вырывал меня из сна. Тогда я блаженно жмурилась, делала новый глоток чая и продолжала созерцать дождь.
Дверь в комнату открылась, впуская в полумрак яркий жёлтый свет и звуки музыки в тишину.
— Не спится? — Раздался голос брата.
— Уснёшь с вами, — хмыкнула я, потянувшись к чайнику.
— Ты сама настояла, чтобы мальчишник был в поместье под вашим присмотром, — пожал плечами Сириус, подходя ко мне.
— Прошлая ваша гулянка закончилась похищением Эда. Мне будет гораздо спокойнее, если жених в назначенный срок всё же придёт к алтарю, а не обнаружится связанным где-нибудь в Албании.
Брат хмыкнул и протянул мне корзиночку с печеньем. Я с благодарностью взяла одно из них.
— А почему шафер не развлекает жениха и компанию? — Спросила я, откусывая кусочек печенья. — Сами справляются?
— Просто решил убедиться, что мы тебя не слишком беспокоим, — ответил Сириус, опускаясь в соседнее кресло. — Волнуешься? Перед завтрашним днём-то?
— Я уже выходила замуж, чего мне волноваться? — Я пожала плечами и сделала глоток чая. — Всё должно пройти хорошо, гости ответили на приглашения, с распорядителем мы договорились, музыка, напитки, закуски — всё есть, всё учтено.