Never Back Down
Шрифт:
— Сириус! — в панике выдохнула я, тыча в карту пальцем. Брат успел заметить исчезновение последних двух делегатов с лица карты.
— Джеймс, следи за картой. На случай, если они откуда-то вылезут, ты скажешь, откуда именно. Просто так они не могли исчезнуть. Марс, за мной.
Мы выскочили из Выручай-комнаты и помчались окольными путями на третий этаж, пару раз пришлось скользить по покатым лазам на пятой точке, но зато мы быстро оказались в том самом тупике.
— Сириус, — переводя дыхание, спросила я. — Скажи, карта точна? Она не может лгать?
— Карта Мародёров никогда не врёт, — спокойно ответил он, осматривая гобелены. Он попытался расспросить портреты, но те притворялись, что спали или ничего не видели или только что пришли в эту раму. — Ладно, идём, Марс.
На мгновение я задержалась около гобелена с троллями и крестьянкой. О чём-то мне это напоминает, но о чём? … Я протянула руку к ткани, когда Сириус окликнул меня снова. Пришлось догонять. Мысль о гобелене тут же улетучилась.
***
На следующий день я пыталась выяснить, чем занимались делегаты в библиотеке. А вдруг я найду что-то важное? Пришлось пропустить квиддич. Лина обещала рассказать мне, что да как было, но я как-то не особо настаивала. Хотя и понимала, что эта чаша меня не минует.
Только оказавшись в библиотеке, я поняла одну вещь. Как я буду искать что-то, если даже не знаю, что именно? Вряд ли Пинс расскажет, какие книги предпочитают почитывать делегаты перед тем, как свалить в неизвестность. А что могут читать таинственные злодеи? «Парадигма тёмной материи»? «1000 и 1 способ пытать человека, не оставляя следов»? «Путь к успеху за 50 дней: как покорить мир»? Хотя вряд ли в нашей библиотеке можно встретить такую жуткую беллетристику, но чём чёрт не шутит.
Так, надо подумать. Йоре говорил что-то об «искусственных увеличителях магической энергии», с этого и начнём.
Набрав стопку книг, я поняла, что книги те же самые, которые я читала несколько лет назад, чтобы узнать тайну «странного» кулона. Совпадение? Не думаю…
Обновив знания о свойствах магической энергии, талисманах пятнадцатого века, но так и не узнав ничего больше, я отпихнула книги. Я явно взяла не то, что требовалось. Или не взяла что-то, что могло бы содержать больше информации.
«Было бы классно наткнуться на какой-нибудь учёт таких вот магических талисманов. Это облегчило бы мне дело. С большей долей вероятности можно сказать, что один из них — мой кулон, и делегатам нужен он. Но вдруг нет? Вдруг я буду так трястись над безделушкой, пока они найдут какой-нибудь мега артефакт? Ситуация не из приятных. С другой стороны, почему это должна быть моя головная боль? Если в Хогвартсе есть какой-то талисман, он наверняка охраняется получше, чем безделушка на моей шее».
Мысли ворочались в голове, словно муравейник. Захотелось выпить кофе, но вряд ли у домовиков он есть.
«На стадион сходить что ли? Или в лес? Развеяться, так сказать. Хотя одной в лес идти? Когда все на стадионе? Не, я же не настолько больная».
Намереваясь пойти уже хоть куда-то, я потянулась, выглянула из-за полок. Никого. Взяла книги, чтобы вернуть их Пинс, когда услышала шаги. В библиотеку молча ввалились делегаты из Дурмстанга, чьё шествие возглавлял Йоре. Улыбкой больше он мне не сверкал. Заметив в моих руках книги, очевидно, уже знакомые, он оскалился и подошёл ко мне.
— Позволишь помочь с такой ношей?
— Держись от меня подальше, — зашипела я, метнувшись в сторону от его протянутой руки.
— Послушай, Марисса, в тот вечер между нами произошло… недоразумение. Я повёл себя несколько некорректно, так что…
— Йоре, отвали от меня, — в лоб сказала я ему, плюхнув на стойку Пинс толстенные фолианты.
— Я всего лишь хотел сказать, — холодно произнёс он, — что мы тебе не враги. Просто хотим предложить сотрудничество.
— Интересные у вас методы вербовки. А то, что ты угрожал моих друзей и родственников убить, а мне голову снести? Агитационная речь? Дай дорогу!
— Я не советую ссориться с нами, Марисса, — сощурил светлые глаза этот «грозный» выходец севера. — Не наживай в нашем лице врага.
— Могу посоветовать то же самое. — Уверена, что звучало это так же грозно, как писк котёнка. — А теперь пропусти.
Йоре хотел ещё что-то сказать, но захлопнул рот и посторонился. Когда одной ногой я уже была за пределами библиотеки, в спину мне донеслось:
— Не суй нос не в свои дела, кошечка. Хвост подпалишь.
Вечером, сверившись с мародёрской картой, я попыталась проследить за делегатами. После библиотеки они вновь отправились на третий этаж. Я следовала за ними, стараясь всю семёрку держать в поле зрения. В тупичке они остановились. Я шмыгнула в проём между двумя гобеленами, продолжая глазеть на них, не мигая. Я не должна пропустить момент, когда они…
Раздался громкий стук в оконное стекло. Едва сдержав крик, я обернулась. Никого и ничего. За окном — тоже. Птица, наверное.
Замешательство длилось около пары секунд, но, когда я снова повернулась к объекту наблюдения, я не увидела ни одной живой души.
— Чертовщина! — воскликнула я, выскакивая.
Я обшарила все гобелены, осмотрела их снаружи, осмотрела, что там за ними, ощупала каждый камень, осмотрела пол, опросила картины, даже заглянула за них, к вящему негодованию обитателей полотен. Ничего. Ни-че-го! В сердцах я пнула какую-то тумбу, ушибла палец, взвыла. По канону жанра, после такого жестого обращения с ней, тумба должна была отъехать и открыть какой-нибудь лаз, дверь или люк, который позволил бы мне продолжить поиски. Но снова ничего.
Непечатно выругавшись, похрамывая, я направилась в гостиную. На мгновение я снова остановилась около знакомого мне гобелена, который навевал какие-то воспоминания. Я протянула руку и отогнула край полотна. Ничего, как и ожидалось. Стена крепкая, на попытки её сдвинуть или простучать отвечает, как и положено приличной стене: никак.
Я задумчиво коснулась кулона. А ну как завибрирует или нагреется, тогда пойму, что близка к… чему-то. Но серебро предательски молчало, не желая отвечать на прикосновение.
— Ну и хрен с тобой, — буркнула я, шагая уже по коридорам к лестнице.
«В шесть часов приходи на поле. Есть разговор. Наедине.
Эд»
Вот такую записку я получила за обедом через пару дней. Самого Эда мы не видели с утра, что было странновато. Лина понятия не имела, что с ним, но заверила, что в Больничном крыле её брата нет. Я лишь плечами пожала, однако в душу начали закрадываться сомнения. А вдруг Йоре тогда не просто словами раскидывался… Хотя вот он, этот Йоре, сверкает улыбкой за слизеринским столом, а не сидит в каком-нибудь подземелье со связанным Эдом, пытая его Круциатусом. С другой стороны, что мешает ему бросить парня в подземелье? А потом заявить: ничего не видел, ничего не знаю, пауки сожрали, небось!