Невероятно насыщенная жизнь
Шрифт:
Свет из маленького окна проходил в подвал слабо, но, немного освоившись с темнотой, я заметил рядом с Фуфлой Хлястика, а чуть поодаль какого-то совсем незнакомого парня. Он был невысокий, коренастый, а лица его я разглядеть не мог — круглое серое пятно. Он стоял прислонившись к стене и руки держал в карманах. Я тоже держал правую руку в кармане — ощупывал свою железку, хотя понимал — вряд ли она мне поможет, если что. Их ведь трое, а Фуфло говорил, что он один. Держись, Половинкин, подумал я.
Они молчали. Я тоже молчал. Потом парень откачнулся от стены и подошел ко мне.
— Что в кармане? — спросил он тихо. — Покажь.
— Ничего, — сказал я, откашливаясь.
Он быстро схватил меня за руку и, сильно сжав ее, дернул к себе. Карман даже порвался. От неожиданности я не выпустил железяку, и рука моя так вместе с ней и выскочила из кармана. Парень сжал мне запястье, и железка со звоном упала на цементный пол. Парень поддал ее ногой и хмыкнул.
— Вооружился, — сказал он и что-то такое сделал с моей рукой, что я от боли встал на колени. — Вот я тебе с-счас…
Мне вдруг стало холодно, и я крепко сжал зубы, чтобы они не застучали. «Влип ты, кажется, Половинкин», — подумал я, но тут же довольно громко сказал:
— Т-ты чего?!
— А вот… — начал было парень, но Фуфло потянул его за рукав.
— Отпусти, — сказал он мрачно, — он и так скажет.
— Поглядим, — сказал парень и отпустил мою руку.
Я встал и начал отряхивать колени. Рука порядочно ныла.
— Ну, чего надо? — спросил я Фуфлу. — Говорил, что один, а сам целую… банду привел.
— А ты не боись, не боись, — захихикал Хлястик, — если умненьким будешь — ничего тебе не будет.
— А я и не боюсь, — сказал я, хотя… чего уж там…
— Тогда рассказывай, — сказал Фуфло.
— Что рассказывать? — спросил я.
— Давай, давай, — прошипел Хлястик, — не стесняйся.
— Ну! — зло сказал парень.
— Так это ты мне про Веньку чего-то сказать хотел, — сказал я Фуфле.
— А что про Веньку? — вроде бы удивился Фуфло. — Ничего я про Веньку не знаю. А тебе чего интересно про Веньку?
— Кончай трепаться, — сказал парень, — ты о чем сейчас с мухомором толковал?
— С каким «мухомором»? — удивился я…
— С милиционером, ну, — сказал Хлястик.
Тут я подумал, что они, наверно, видели, как я только что на Моховой разговаривал с капитаном Воробьевым. Значит, чего-то боятся. Я начал соображать, что сказать, чтобы они поверили, но толком ничего не придумал и сказал, что это наш знакомый старый. Спрашивал, дома ли родители — может, зайдет.
— Врешь, — сказал парень и ругнулся.
— Чего мне врать… — начал я сердито, но докончить не успел — в ушах у меня зазвенело, из глаз посыпались искры, я отлетел на несколько шагов и влепился в стенку спиной. Я помотал головой, сплюнул что-то густое и соленое изо рта и, ни о чем не думая, бросился на того парня. Конечно, он сразу опять ударил меня, и я сел на пол. «Ну, Половинкин, крепись», — подумал я сквозь шум в голове и почему-то вспомнил о Юлиусе Фучике. В самый раз мне было о нем вспомнить. И не знаю уж, что со мной случилось, но вдруг я перестал трусить. Я кое-как встал и сказал спокойно:
— Вы что, ошалели? Вам же теперь житья не будет.
— Путаешь?! — сказал парень и пошел ко мне.
— Чего мне тебя пугать, когда ты сам пуганый, — сказал я, посмеиваясь.
Мурашки бегали у меня по спине, и голос немного дрожал, но, честное слово, мне уже не было так страшно. А парень опять замахнулся, но Фуфло схватил его руку.
— Погоди, — сказал он. — Слушай, как тебя… Сенька. Это верно… твой знакомый, милиционер тот?
— Знакомый, — сказали.
— О чем он тебя с-спрашивал? — забормотал Хлястик, и я заметил, что он здорово струсил.
— Хотел сказать, да раз вы так, не скажу.
Я опять сплюнул густую слюну — наверное, кровь, — повернулся и вроде бы не спеша пошел к выходу.
— Эй, ты! — рявкнул парень и бросился за мной.
Я быстро наклонился и поднял с пола железку и повернулся к нему.
— Ну, подходи, балда несчастная! — заорал я как можно громче. — Подходи… аморальная личность! Я вам покажу Каратаева!
Парень от неожиданности остановился.
— Тихо ты! — растерянно сказал он. — Не ори!
— А-а! — продолжал орать я, размахивая железкой. — Поджилки затряслись?! Ты, Фуфло! Хочешь знать, о чем меня тот капитан спрашивал? О тебе! Понял? О тебе! И о том… черном. Соседе! Понял, Фуфлиная морда?
— А т-ты ему ч-что? — спросил Фуфло, заикаясь.
Ага, голубчики, перетрусили! И я уж совсем обнаглел и не помню, что и орал. Даже чуть не приплясывал от злости и радости, что вроде бы выкрутился. Радоваться, правда, было рановато. Я вдруг заметил, что парень идет на меня и в руках у него что-то… что-то поблескивает. Я попятился к двери, споткнулся и упал, а парень подходил все ближе и ближе. Я зажмурился…
— Не надо! — закричал кто-то, кажется, Хлястик.
Я открыл глаза — парень стоял надо мной. Все. Но тут из темного угла кто-то свистнул. Парень быстро обернулся. В углу зашевелилась какая-то тень. «Черный, — подумал я, — сосед, братец!» И вот тут мне по-настоящему стало жутко.
— Беги! — заорал Хлястик истошным голосом.
Я вскочил и вылетел на лестницу. Фуфло выбежал за мной и снизу ухватил меня за штанину.
— Н-ну, смотри, — крикнул он, — если накапаешь кому, тебе каюк!