Невесомость
Шрифт:
– Анжел, забежим в магазин за мороженым?
– спросила меня Карина, когда, спустя полтора часа, мы покинули открытые ворота школы.
– Хочется чего-нибудь сладенького.
– Да, конечно, - улыбнулась я, любуясь тем, как распущенные рыжие волосы моей сестры поблескивали на солнце.
– Тем более, нам всё равно нужно в магазин - мама ведь просила купить ей чеснок для курицы.
– А, да-да-да, точно. У меня совсем вылетело. Значит, у нас сегодня снова вкусный-вкусный ужин?
– Любимое блюдо всей нашей семьи.
– Тогда, может быть, купим
– Я давно мечтаю о крабовом, - призналась я, оживившись.
– Ты как?
– Только "за", - с улыбкой проговорила Карина.
– Значит, решили!
Купив ведерко клубничного мороженого, крабовые палочки, консервированную кукурузу, огурцы и, по настоянию Карины, малиновый джем к чаю, мы устремились домой. Радовало то, что в то воскресенье ни у меня, ни у Карины, ни у мамы, ни у дяди Паши не было запланировано никаких дел, и весь вечер был полностью в нашем распоряжении. Наконец, мы могли провести его все вместе, чего давно не случалось. То у меня были курсы, то занятия с Лизой Алексеевной, то Каринины репетиции, то мамины долгие вечера в издательстве, то дело дяди Паши...но сегодня все мы были от этого свободны.
– О, я вижу Костины кеды! Кажется, кто-то решил сделать сюрприз!
– радостно пропела Карина, переступая через порог квартиры.
– Как чувствовал, что у нас сегодня намечается что-то вкусненькое.
– Выходит, не зря мы решили приготовить крабовый салат, Костя ведь его обожает?
– Ещё как обожает! Равно, как и клубничное мороженое, - рассмеялась она, ставя на пол пакет.
– Вернулись, девчат?
– весело проговорила мама, выглядывая из кухни.
– Как порепетировали?
– Отлично, мамуль, - призналась я, ни чуть не кривя душой.
– Правда с долей лиричности.
– У нас сегодня был массовый плач, тёть Надь: пока репетировали исполнение двух песен про школу, все девушки дали слабину, - объяснила Карина, расстегивая светлые плетеные босоножки.
– Страшно представить, что будет на последнем звонке.
– Ну, так и должно быть, - с теплом произнесла мама, выйдя к нам в своем легком халате персикового цвета, в котором она вместе с собранными в красивый высокий хвост волосами казалась моложе своего истинного возраста настолько, что я могла бы принять её за нашу с Кариной сестру. Я всегда восхищалась маминой красотой, которую нельзя было ничем испортить. Даже домашним халатом, в котором большинство женщин превращаются в скучных домохозяек.
– Искренние слёзы всегда прекрасны. Это ваши чувства и ваша дружба, поэтому не нужно сдерживать свои эмоции, - сказала она, зная на своём личном опыте, что это такое - разлука с друзьями.
– Не думала, что это будет так трудно, - улыбнулась Карина.
– Просто смотришь на ребят и не веришь, что скоро все разъедутся, что наш класс займут другие ученики. Ну ладно, - резко оживилась она, - пока ещё рано тосковать.
– Именно, у вас ещё есть время, - поддержала её мама.
– Рано прощаться.
– Прощаться с кем?
– произнес Костя, выходя из
– Привет нежданным гостям, - протянула радостно Карина, проходя с пакетом продуктов на кухню.
– Как дела, Кость?
– Привет, девчат! Всё отлично, - произнес он, опершись о гардеробный шкаф в прихожей, засунув руки в карманы джинсов.
– А как у вас? С кем вы собрались прощаться, Анжел?
– проговорил он, с улыбкой глядя на меня.
– С одноклассниками, - призналась я, включив свет в ванную комнату.
– Через неделю последний звонок, и осознание этого начало действовать в полную силу.
– А я радовался, когда заканчивал школу, - пожал он плечами.
– Это ведь шаг в новую, самостоятельную жизнь.
– Но очень тяжелый шаг, - ответила Карина из кухни.
– А ты давно у нас, Кость?
– Около часа, а что?
Помыв руки и сполоснув лицо прохладной водой, когда выходила из ванной я заметила, что дядя Паша сидел в зале за журнальным столиком и с серьезным, обеспокоенным видом читал какие-то бумаги. Это очень настораживало. Было ясно, что хорошего в этом крылось мало.
– Мам, а что произошло?
– поинтересовалась я, ощущая некую тревогу, пока Карина с Костей сидели в нашей комнате, а мама занялась приготовление курицы.
– Костя приходил к дяде Паше?
– Да, но они мне ничего не говорят, - с волнением в голосе ответила она.
– Я чувствую, что что-то случилось, но Паша не скажет.
– Я думаю, он просто не хочет тебя беспокоить, мам. Поэтому не считает нужным сказать.
– Но от этого незнания беспокойства куда больше. Видела бы ты лицо Паши, когда я минут двадцать назад зашла в зал за стаканами из сервиза...в последнее время он всегда очень задумчив, но сегодня в его взгляде читалось столько тревоги, что мне подумать страшно, что там такого могло случиться в этом деле.
– Мамуль, потерпи ещё чуть-чуть. Скоро суд, и всё это закончится, - ласково проговорила я, наливая себе чай.
– Но только вот как это закончится? Если Паша проиграет дело, он себя не простит.
– Всё будет хорошо, поверь в него, - произнесла я с энтузиазмом, хотя и сама испытывала огромное волнение.
Через несколько минут мы с Кариной приступили к резке салата, а чуть позже, пока готовилась курица, Костя с Кариной решили пойти прогуляться, пообещав, что к горячему обязательно вернуться.
(Карина)
– Кость, ну что там?
– в нетерпении спрашивала я, как только мы покинули стены подъезда.
– Что случилось у папы?
– Давай пройдемся до парка?
– Хорошо, только не томи. Я давно не видела его таким подавленным. Что произошло?
– Карин, я не буду говорить слишком много, так как дал обещание, но...скажу лишь, что прокурор, работающий против твоего отца, имеет большие связи. Всю ту грязную историю с его подкупленными свидетелями чисто загладили, и у него теперь безупречная репутация, - произнес Костя, посмотрев на меня взглядом, полным разочарования.