Невеста без фаты

Хантер Джиллиан

Глаза его лукаво поблескивали.

– Первое, что он сказал мне, когда привел домой, что если он мог вымуштровать целый полк, то сможет и крысу выдрессировать.

– Крысу? Полагаю, ты с ним подрался.

– Конечно. Я убежал в ту же ночь.

Глаза ее расширились:

– В Манкс-Хантли? Куда ты отправился?

– К Элдберту домой, но он спал. Конюх его отца привел меня обратно к капитану домой. В ту ночь ливень шел не переставая.

– Жаль, что он ничего не сказал Элдберту.

– Я заставил

его поклясться, что он не скажет. Я не хотел, чтобы он думал, словно мне некуда деться. У меня была кое-какая гордость.

Вайолет вздохнула.

– И после этого все пошло хорошо?

Кит засмеялся.

– Черт, нет. Я неправильно оценил ситуацию. Он был офицером, мастерски владел оружием, и к тому же он был одиноким человеком, которого преследовал призрак счастья, что некогда он имел в Манкс-Хантли. Я, как тебе известно, был маленьким негодяем. Когда мы отчалили на корабле от берегов Англии, я знал, что меня купили по дешевке, чтобы потом подороже перепродать иностранным пиратам.

Она подняла взгляд и посмотрела ему в глаза.

– Вот это и сказал Эмброуз – что тебя продали пиратам. И что пираты продали тебя на аукционе рабов.

– Я ни разу в глаза не видел пирата. Если бы увидел, то скорее всего попросился бы к ним.

– Эмброуз также предсказывал, что из тебя сделают евнуха.

Кит приподнял бровь.

– Я могу доказать ложность этого предсказания, если тебе так любопытно, но джентльмен так бы не поступил.

Вайолет смущенно заморгала.

– Я думаю, мне хватит твоего слова. И куда привез вас тот корабль?

– На Майорку. – Кит усмехнулся. – Когда мы прибыли в порт, я заприметил на пристани бородатого мужчину в красном плаще. Я сказал, что не стану сходить с корабля. Мол, топи меня, как котенка, все равно не сойду. Но вначале поймай меня.

– В те дни тебя было непросто поймать, – сказала Вайолет, покачав головой.

Он мрачно усмехнулся:

– Ну, он меня все же поймал. Однако ему понадобилось для этого три часа. В ту ночь мы ехали на осликах по мощенным булыжниками улицам вверх и вверх, пока не добрались до хижины, где я увидел, как куют мечи. Вскоре после этого мы поехали в Париж, чтобы я мог учиться и получить диплом.

– Диплом магистра фехтования, – задумчиво протянула Вайолет. – Я могла бы об этом подумать. В скольких дуэлях ты участвовал?

– На смерть?

– О! Наверное, не стоило спрашивать. Я не хочу этого знать.

– Ответ – ни в одной. Я не хочу сказать, что ни разу не случалось так, чтобы я был к этому близок. Но я пообещал отцу, что не стану рубить сплеча при малейшем оскорблении. У него во Франции случилась ссора с другом, когда они были еще зелеными юнцами, только начавшими учиться фехтованию. Ссора закончилась дуэлью.

– Он убил своего друга?

– Нет. Но он повредил ему запястье так, что тот уже больше никогда

не мог фехтовать. Мой отец был пьян и всю жизнь сожалел о содеянном. Шевалье никогда так его и не простил и назвал его трусом за то, что он его не убил вместо того, чтобы искалечить на всю жизнь.

– Но он хорошо с тобой обращался.

– Как и ты, – сказал он.

Кит смотрел в лицо Вайолет и боролся с чувственным голодом. Если бы только она не смотрела на него вот так. Словно она верила в него, в то, что их давняя дружба может возродиться и во что-то превратиться… В неугасимую страсть? В любовь?

Ее незащищенность, ее ранимость, должно быть, привлекала многих ухажеров. Вайолет обладала редким даром дружбы. Она слушала, и даже сейчас она его не судила. О, как удивительно приятно снова ощущать себя самим собой.

Он улыбнулся:

– А ты чем занималась последние десять лет?

– В отличие от тебя не могу похвастать ничем таким интересным.

– Нет? Сомневаюсь.

Вайолет засмеялась:

– Ну, для начала, я никуда не выезжала из Англии. Никогда. Мы с тетей весь последний год проводим в разъездах. Я занималась благотворительностью, и я должна благодарить тебя за то, что ты открыл мне глаза. До нашей встречи я смотрела на мир сквозь розовые очки. И… Я научилась танцевать и пользоваться веером, чтобы отпугивать слишком настойчивых кавалеров.

– Мои комплименты твоим учителям танцев, – улыбнулся Кит. – Полагаю, у тебя их был целый батальон. В бальном зале по твоей милости я чуть не задохнулся, но я не могу винить в этом только танец.

– Я задыхалась.

– И где твой веер, чтобы меня отпугнуть? – медленно спросил Кит.

Вайолет посмотрела на дверь.

– Трудно понять, где веер, когда тебя прижимают к стене. У меня такое чувство, что я его уронила, когда ты схватил меня в объятия.

– Мои извинения.

– И мои комплименты тебе за безболезненное разоружение.

– С моей точки зрения, это прошло не безболезненно, – заметил Кит.

– Твоя слабость не видна, – невинно прошептала она.

Кит засмеялся:

– Это все тренировки. Я хорошо ее прячу. Мастер фехтования учится манипулировать теми, кто вокруг него.

– Я слышала, что многие леди практикуют те же приемы.

– А именно?

– Я думаю, этот прием называется «провокация».

– Да. – Кит смотрел ей в глаза. – Древняя и прекрасно отработанная боевая стратегия, которой я восхищаюсь. Не каждая женщина способна применить ее с пользой для себя.

– Я так горжусь тобой, Кит, – произнесла Вайолет с нежностью.

Он сердито вздохнул:

– Ты выходишь замуж за одного из моих учеников. Судя по этому, гордиться мне нечем.

Вайолет кивнула:

– Да, я приняла его предложение в прошлом месяце.

– Только в прошлом месяце?