Невеста для принца
Шрифт:
Старшая портниха улыбнулась:
— Глядите-ка, вот это красотка!
Эса была счастлива.
Все девушки получили наряды, они кружились и смеялись, яркие и красивые, словно картинка с домиком, а Мири все еще продолжала сидеть на полу в своем хорошо ношенном сукне. Портниха со вздохом тоже опустилась на пол, словно опасаясь за свои кости. Ее молодая помощница начала собирать лишние туфли и срезанные нитки. Покончив с делом, она повернулась к Мири и подбоченилась.
— Теперь ты, — сказала она.
Мири застенчиво улыбнулась:
— А я думала, обо мне забыли.
— Как мы могли о тебе забыть? Ты ведь особый случай.
Мири затрепетала.
Портниха вышла из спальни и вернулась с серебряным платьем. Глубокие складки внутри казались темными, а сверху переливались. Портниха приложила к лицу Мири розовую ленточку и сказала:
— Розовый оттенок очень идет к твоей коже. Если бы меня попросили сшить для тебя платье, то я выбрала бы именно этот цвет.
Она вывернула платье наизнанку, надела на Мири и наметила, где нужно ушить по швам. Подол пришлось укоротить аж на две ладони, и это вогнало девочку в краску.
Законченное платье снова надели на Мири и красиво расправили складки на бедрах и вокруг лодыжек. Ткань касалась кожи нежно, как теплая вода. Девушке захотелось ворковать от изумления и восторга, она даже не представляла, какое это чудесное ощущение — носить такое платье. Ткань напоминала серебряные прожилки нового линдера, а розовые ленточки — цветки мири. В этом платье воплотились лучшие черты горы Эскель.
С Мири портниха провозилась больше, чем с другими: сделала ей прическу, приколола над ушами и лбом искусственные розовые бутончики. Наконец она подняла зеркало, но Мири побоялась в него взглянуть. Ей хотелось думать, что она такая же хорошенькая, какой себя ощущает.
Портниха рассмеялась, словно догадавшись, о чем она думает:
— Вы прелестны. Все до одной. Если хотите мой совет — хотя кому он нужен, — забудьте о принце и наслаждайтесь балом.
Мири очень старалась не обращать внимания на нервное урчание в животе и холодные руки — ей все время казалось, будто они дрожат, хотя внешне все было как обычно. Но когда свет за окном погас, небо приобрело цвет влажной земли и тот час, к которому они готовились весь год, наконец настал, Мири поняла, что бесполезно притворяться: ей было очень страшно.
Вошла Олана в темно-коричневом платье из тонкой ткани с длинной, до пола, юбкой. В этой дорогой красивой одежде она выглядела естественно и даже мило, и Мири поняла, что наставница, должно быть, от многого отказалась, приехав на гору Эскель.
— Пора, девушки, — сказала Олана. — Постройтесь. Мири — первая.
Кэтар растолкала всех и встала позади Мири. А первая ученица почувствовала себя мышью, которую ястреб присмотрел на обед, и принялась глубоко дышать и думать о папе, Марде и домике с садом.
— Вы проведаете Бритту позже? — спросила Мири наставницу. — Она сейчас спит, но, быть может, ей станет лучше, когда она проснется, и она сможет к нам при…
Из зала полилась музыка.
— Да, а теперь ступайте, — велела Олана, подталкивая Мири.
Мири качнулась вперед, чуть не наступила на подол юбки, выпрямилась и с громко бьющимся сердцем пошла по коридору, с носка на пятку, с носка на пятку.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Войдя в зал, Мири услышала мелодию, такую сладостную, что ей невольно вспомнилась первая клубника. Перед очагом расположились четыре женщины, играющие на струнных инструментах; музыкантши извлекали чистые сочные звуки — трудно было поверить, что их инструменты сродни гнусавым трехструнным деревенским самоделкам. Звуки вибрировали под пальцами музыкантш, переплетались, сливались и создавали красивую мелодию, которая звала и манила Мири. Музыка ее околдовала.
Девушка заморгала, оглядывая зал, в котором было светло как днем. Сотни свечей горели в люстре и канделябрах, в длинном очаге пылал огонь, со всех сторон струился свет, прогоняя малейшие тени. На стенах висели цветные гобелены, отчего зал казался теплым и уютным. С яркостью их красок могли поспорить только наряды гостей — длинные платья у женщин, рубашки, штаны до колен и шляпы с перьями у мужчин. Легкое дуновение сквозняка принесло смесь запахов — пахло душистым мылом, восковыми свечами, а еще из кухни потянуло жареным мясом. Шагнув во все это многоцветье, свет, музыку и ароматы, Мири словно оказалась в чьих-то объятиях.
Только вот одно было неприятно: все в этом зале смотрели прямо на нее. Мири с трудом сглотнула.
Возле дверей стоял главный делегат.
— Представляю Мири, дочь Ларена из Эскеля, — объявил он.
Принц, стоя посреди зала, слегка кивнул в ответ на поклон Мири. Она обернулась к девушкам, улыбнулась с паникой во взгляде и заняла место в конце зала. Затем вперед вышла Кэтар, от улыбки на ее щеках заиграли ямочки, которых Мири прежде не видела.
— Представляю Кэтар, дочь Джинса из Эскеля.
Все ученицы по очереди выходили вперед, услышав свое имя, кланялись и занимали место вдоль стены. Принц каждый раз слегка наклонял голову, не меняя выражения лица, даже когда увидел красавицу Лиану.
Главный делегат представил последнюю девушку, и музыкантши заиграли что-то легкое и ритмичное. Принц замялся в нерешительности, оглядывая девушек, но потом двинулся через зал к Мири.
— Вы подарите мне этот танец? — спросил он и, поклонившись, протянул руку.
— Нет, спасибо, — улыбнулась Мири.
Принц нахмурился и оглянулся на главного делегата, словно прося помощи.
Мири застенчиво рассмеялась.
— Я, э-э, сказала так нарочно, — объяснила она, пожалев о неудачной шутке. — Разумеется, для меня честь танцевать с вами, ваше высочество.
Юноша перестал хмурить лоб и даже почти улыбнулся. Взяв за руку Мири, он повел ее в центр зала. Она в душе надеялась, что ладошки у нее не очень липкие.
Молодые люди из свиты принца пригласили на танец половину учениц. Мелодия вернулась к веселому началу, принц поклонился, Мири присела в реверансе, и они начали исполнять «Бабочку и прекрасное утро», танец, который Мири репетировала все лето под хриплое мычание Оланы.