Невеста Дьявола

Райли Селеста

Мой брат качает головой.

— Ты быстро влюбишься в нее такими темпами.

Я приостанавливаюсь и смотрю на него. В моем мире любви не существует. Такие мужчины, как я, способны отличить удовольствие от бесполезных эмоций вроде любви. Они не просто делают человека слабым, они делают его уязвимым.

Мои братья уже знают, что лучше не позволять себе влюбляться в кого бы то ни было. Я тоже знаю, что лучше. Мы не можем позволить себе слабости. Мужчины в нашем мире безжалостны. Они без колебаний используют жен и детей против своих соперников.

Я никогда не позволю им использовать мою жену против меня.

Я стучу брата по плечу, немного более резко, чем намеревался.

— Никогда больше не употребляй это слово при мне.

Потому что, что бы я ни чувствовал к Ирине, это может быть не более чем интрига и похоть. Это я знаю точно.

***

— Сегодня здесь была госпожа Вадимова.

Мои ноздри раздуваются, кулаки инстинктивно сжимаются при одном только упоминании имени Саши. Матери Михаила и Николая. Она была женой моего отца до его смерти и является нашим заклятым врагом.

Саша совсем не такая, какой должна быть мать, по крайней мере, не такая, какой, я знаю, была бы моя мать, будь она жива. Саша позволила нашему отцу отослать меня, позволила ему издеваться над моими братьями, когда это означало, что она может спастись от его гнева.

Я не ненавижу ее за это. Она сама была жертвой. Молодая и неопытная, она была брошена в темницу с чудовищем. Она не могла с ним бороться. У него было слишком много силы, и он был физически сильнее, но она должна была попытаться. Она должна была защитить своих сыновей так же, как моя мать защищала меня, пока ее не убил мой отец.

После его смерти началось ее коварство. Она пыталась убить меня по меньшей мере три раза с тех пор, как я стал Паханом, и всегда выказывала свое презрение ко мне. Она считает, что Паханом должен стать один из моих братьев, а не я. Не потому, что она так любит своих сыновей, что хочет видеть их на троне. Нет. Они для нее лишь средство достижения цели. Инструменты, которые она может использовать, чтобы добиться власти в мафиозном мире.

Я не обижаю женщин и не могу обидеть женщину, которая родила моих братьев. Это единственная причина, по которой я до сих пор спускал ей с рук ее грехи. Но тот факт, что она была здесь, вероятно, чтобы мучить Ирину, заставляет меня дрожать от ярости.

— Чего она хотела?

Нина отшатывается от резкости моего вопроса.

— Она была расстроена тем, что ты не пригласил ее на свою свадьбу. Она переговорила с твоей женой, Ирина с ней хорошо справилась.

Конечно, справилась. Ирина не из тех женщин, которые кого-то боятся. Она сильная, смелая и свирепая. Именно эти черты мне больше всего в ней нравятся.

Я осматриваю фойе и лестницу в поисках Ирины.

— Где моя жена?

— В вашей комнате. Она сказала, что хочет, чтобы ее оставили в покое, — отвечает Нина.

Я потягиваю галстук и ослабляю его.

— Приготовь обед. Дай нам знать, когда он будет готов.

Нина кивает.

— Обязательно.

Я бегом поднимаюсь

по лестнице в свою спальню. Когда я открываю дверь, Ирина стоит у стеклянной стены. На первый взгляд кажется, что она наблюдает за городом, но я не думаю, что это так. Учитывая, что она даже не заметила моего присутствия, я думаю, что она погрузилась в размышления.

Опираясь на дверной косяк, я наблюдаю за ней. В моей рубашке она выглядит чертовски сексуально. Ее длинные стройные ноги выставлены на всеобщее обозрение. Через зеркало я вижу ее соски, скрытые под тканью.

Так чертовски красиво.

Я подхожу к ней и легонько касаюсь ее плеча. Она вздрагивает, ее глаза расширяются от страха, прежде чем встретиться с моими, а затем она облегченно вздыхает.

— Господи, ты меня напугал.

Я снимаю пиджак, не отрывая от нее взгляда.

— Я не хотел, ты была совершенно потеряна, думая, о чем бы то ни было. — Я сужаю глаза. — Ты же не думаешь о том, как сбежать?

Она закатывает глаза.

— Я ведь здесь не пленница, верно?

Я качаю головой.

— Хорошо, значит, у меня нет причин хотеть сбежать, если только ты не решишь оставить меня в плену. — Она закусывает губу, когда наши глаза встречаются. На ее щеках расцветает розовый цвет. — Ты обычно приходишь домой так рано?

— Нет, я прихожу домой, когда захочу. — Я не говорю ей, что я дома, потому что соскучился по ней. Я пытаюсь расстегнуть пуговицы на рубашке, но почему-то кажется, что мои пальцы не работают должным образом.

Я удивляюсь, когда она делает шаг вперед, приподнимаясь на носочках, и тянется к первой пуговице. Она пахнет ванилью и клубникой, мягко и вкусно, так, что у меня течет слюна. Ее рука касается моей груди, когда она тянется к пуговице, и в моих венах вспыхивает жар.

Я хватаю ее за руку и опускаю голову, чтобы заглянуть ей в глаза. Она застывает, ее дыхание громче и быстрее, чем обычно. Она выглядит такой нежной и невинной.

— Не делай этого, — заставляю я себя сказать. Я стараюсь не думать о прошлой ночи и о том, как я все еще хочу трахнуть ее.

Ее горло дергается, когда она сглатывает.

— Что я сделала не так?

Все. Она не должна быть такой красивой и соблазнительной. Ее движения не должны быть такими соблазнительными, как сейчас. Я сойду с ума, если не возьму под контроль свою жажду к ней.

Я беру ее за щеки, наклоняю ее лицо и облизываю губы при виде ее обнаженного горла.

— Все, что ты делаешь, неправильно, Малышка. Все. Блядь. Каждая вещь.

Она кладет ладони мне на грудь, и кончики ее пальцев трутся о мои соски. Я хрюкаю, мой член пульсирует от ощущения ее рук. Одна из этих рук скользит вниз, к моему члену, и она хватает его.

— Ты твердый. Хочешь меня трахнуть?

Я ухмыляюсь. В ее глазах я вижу озорной блеск. Она играет со мной в игры, дразнит меня. Я позабочусь о том, чтобы она пожалела об этом, когда прижму ее к кровати и отшлепаю позже, а пока я просто подыграю ей.