Невеста миллиардера
Шрифт:
– ...сломает мне жизнь, - закончила за него Табита.
– Довольно точное описание нынешней ситуации.
– Ты справишься, - уверил ее Эйден.
– Ты всегда справлялась...
– Но не на этот раз.
– Табита громко высморкалась.
– Я пытался поговорить с ним, рассказать, какая ты чудесная женщина, но он не пожелал слушать. Может, мне еще раз попробовать...
– Нет.
– Табита твердо покачала головой. Оправдания его не интересуют. Он по-прежнему уверен, что все было
– Как это, черт возьми, на него похоже, - отозвался Эйден.
– Я его понимаю, - сказала Табита.
– Впрочем, это не имеет никакого значения. Все кончено.
– Но мы с тобой по-прежнему друзья? Я не заходил, боялся, что ты запустишь в меня тарелкой или еще чем-нибудь.
Табита выдавила смешок, но не сдержалась и снова расплакалась.
– Конечно, друзья. Просто теперь все по-другому. Какое-то время я не смогу видеться с тобой, Эйден, поскольку, глядя на тебя, не могу не думать о нем. Ты понимаешь меня?
Эйден печально кивнул.
– Я буду скучать.
– Знаю. Слушай, сейчас мне надо идти. Я позвоню тебе сама.
– Таб, погоди. На улице ливень, мой водитель отвезет тебя домой. Позволь мне сделать хотя
бы это.
Табита отрицательно покачала головой.
– Я лучше пройдусь.
– Но ведь льет как из ведра.
– Вот и хорошо: никто не заметит моих слез.
Эйден посадил Табиту в лифт и остался стоять, наблюдая за поочередно загоравшимися номерами этажей, пока кабинка не остановилась внизу, а затем направился к Завье.
"Ведь я предупреждал".
Оттого, что он оказался прав, Эйдену было не легче.
Ничуть.
На какое-то время ему действительно показалось, что у них все может получиться. Мрачнее тучи он вошел в кабинет Завье. Тот сидел за столом и работал как ни в чем не бывало. Это еще больше разъярило Эйдена.
"А может, он вовсе и не притворяется, - решил про себя Эйден.
– Может быть, Завье и правда все безразлично".
– Я только что встретил Табиту. Она ушла отсюда вся в слезах.
– Эйден щелкнул пультом дистанционного управления от телевизора.
Завье даже не потрудился поднять голову и при звуках, донесшихся из телевизора, лишь нахмурился.
– Она вернула мне деньги. И это ее, видимо, очень расстроило.
– Он ожидал, что Эйден в ответ на эти слова рассмеется, но тот молчал. Тогда Завье, оторвавшись от своих бумаг, взглянул на него. Эйден отряхивал свой мокрый пиджак, собираясь повесить его на вешалку.
– Признаюсь, я никогда ее не пойму. Ради чего, спрашивается, она все это делала, если намеревалась возвратить деньги?
– Иногда ты бываешь таким идиотом!
Завье сощурился. Ему вдруг показалось, что всегда добрый и веселый Эйден сейчас ударит его.
– В
– Я гей!
– выкрикнул Эйден.
– Ну и что?
– Я гей, - повторил Эйден.
– Но даже я обо всем догадался.
Завье в крайней растерянности уставился на брата.
– Сам подумай, ради чего Табита все это делала. Да она же любит тебя, идиот, бог знает почему.
– Мы заключали сделку, - угрюмо отозвался Завье.
– И она участвовала в ней из-за денег.
– Почему же они тогда здесь?
– Эйден жестом указал на банкноты, лежавшие на столе. Почему она, вся растрепанная, без следа косметики на лице, рыдала в коридоре?
– Она всегда растрепанная.
– Нет, не всегда. К тому же Табита всегда накрашена. Всегда. Подобные вещи я замечаю.
– Потому что ты гей?
– спросил Завье в замешательстве.
Эйден закатил глаза.
– Потому что я не слепой.
– Так, значит, ты хочешь сказать...
– медленно начал Завье, вставая, - что Табита любит меня? Табита действительно любит меня?
– Наконец-то дошло.
– Эйден снова закатил глаза и опустился на одну из роскошных кожаных кушеток.
– И что мне теперь делать?
– А вот этого я не знаю. Однако полагаю, будет лучше, если ты сейчас же поедешь к ней.
Она с безразличным видом подошла к дорожке, ведущей через сад. Намокшая от дождя одежда пристала к телу, а со слипшихся вьющихся волос капала и стекала по спине вода. Но Табите было все равно. Она понимала, что глубокое уныние со временем пройдет, но, пока в ней теплится жизнь, а ее сердце бьется, она будет любить Завье.
Выглянувшее из-за тучи солнышко не порадовало ее: без Завье белый свет стал не мил.
Вдруг в траве что-то блеснуло. Табита нагнулась и подняла кольцо. На глаза навернулись слезы.
– Табита.
Табита замерла. Она настолько не ожидала услышать голос Завье, что буквально окаменела.
– Завье?
– Табита выпрямилась и полной грудью вдохнула прохладный воздух, чтобы остудить жар в своей груди.
– А я собралась в ломбард. Как ты думаешь, сколько мне дадут за него?
– Табита, не надо.
Она шмыгнула носом, вытирая его тыльной стороной ладони. Не самое изящное движение, что и говорить.
– Конечно, нужно будет как следует отмыть его, но я уверена, что несколько тысяч мне удастся за него получить. Я еле нашла это кольцо.
– Табита, ты можешь минуту помолчать и посмотреть на меня?
– Это еще зачем?
– резко отозвалась она.
– Посмотри на меня, пожалуйста.
Однако Табита не могла этого сделать. Она не могла посмотреть на Завье и не разрыдаться, а потому уставилась куда-то поверх его плеча.