Невеста на службе

Батлук Анна Викторовна

одновременно такая ужасная жестокость и поразительное уважение власти. Хотя, наверное, для

преступников норма подчиняться тем, кто сильнее — свою агрессию им интереснее вымещать

на слабых телом.

Как выяснилось, охрана с регентом во главе, уже давным-давно заняла коридор и ожидала

удобного момента, чтобы задержать капитана. СИБовцам было очень любопытно, чем же таким

мог заинтересовать Его Величество Оррах, и потому из отдела никто не уходил — все

выглядывали из-за

своих столов, изображая усиленную работу, а бедный дежурный чуть не

плакал, пытаясь хоть кого-то уговорить выехать на труп. Как резонно заявляли ему сотрудники

— безвременно почившему уже все равно, а из любопытства никому умирать не хочется.

Причем никто даже мысли не допустил, что капитана подозревают в совершении преступления, и даже не одного — а вот в мысли, что регент явился в отдел, дабы наградить Орраха, сошлись

все.

Капитан не сопротивлялся, позволил надеть на себя наручники и спокойно вышел из здания.

Все сотрудники с недоумением смотрели на это действо, и пораженно шептались — коридор из

СИБовцев выстроился до самого выхода. Первой не вытерпела Гайдина.

— Что происходит, что происходит? За что вы его? — верещала она, забегая вперед процессии и

преданно заглядывая в глаза начальнику. Ей никто не отвечал, и она, проводив Орраха до двери, замерла, прижимая к губам пальцы.

Я стояла, чувствуя на своих плечах сильные руки Виктора, и добросовестно пыталась не

плакать. Терять кумира всегда тяжело, а если кумир еще и оказался особо опасным

преступником, груз его вины словно ложится и на тебя, наказывая за недобросовестный выбор

твоей никому не нужной любви. Регент молчал. Он понимал, что слова в такой ситуации

лишние, к тому же, в такой момент, на слезы меня могло спровоцировать что угодно. Очень

жаль, что таким мудрым и понимающим не был мой напарник.

Икер боком подобрался к нам, и дальновидно делая вид, что Его Величество не узнает, сказал:

— Рэйя, эээ, можно тебя на секундочку?

— Конечно, — я глубоко вздохнула и обернулась к Виктору. Регент убрал с моего лица волосы и

осторожно поцеловал в нос. Краем глаза я заметила, что глаза у моего напарника округлились, а

рот приобрел форму буквы О.

— Ты уверена, что хочешь с ним разговаривать? — Виктора ничуть не смутил тот факт, что

Икер нас слышит. Я себя точно также вести не могла, а потому кивнула и с сожалением отошла

от регента. Напарник тут же схватил меня за руку, и оттащил в сторону.

— Это что, регент что ли? — прошипел Икер. Я обернулась, внимательно посмотрела на

Виктора и признала:

— Да вроде бы.

— Не паясничай, — дернул меня за ладонь напарник. — Как ты… Впрочем, об этом поговорим

потом — куда увели Орраха?

—

Я думаю, на допрос. В руководстве СИБ еще остались люди, не замешанные в заговоре, так

что…

— На допрос? — не поверил Икер, а я с трудом освободила свою ладонь, потому что

распоясавшийся напарник, находясь в возбуждении, совершенно по-хозяйски ее тряс.

— Да прекрати ты! Да, на допрос. Наш начальник, как оказалось, сообщник Хопсвуда! Пока мы

похищенных девушек разыскивали, он с большим успехом переправлял их в соседние

галактики.

— Сообщник?! — оказывается, совершенствованию трансформации губ в форму буквы О не

было предела. — Но как?… Откуда ты?… Ну, Рэйя.

Я поискала глазами стул, обнаружила его неподалеку и подтянула к напарнику. Он с горячей

благодарностью плюхнулся на сиденье. Сослуживцы, заметившие его необычный вид, и

резонно предположившие, что разговор между нами идет об Оррахе, начали подтягиваться. Я не

находила в себе сил держать ответ перед всем отделом, и потому дислоцировалась поближе к

регенту.

— Я думаю, вам все скоро объяснят, — пообещала я жаждущим информации зрителям, и мы

поспешили удалиться.

Во дворце обстановка чем-то напоминала СИБовскую — невесты ничего не знали о

Максимилиане и безобразно паниковали. Больше всех выделялась Ильфеина: девушка

заламывала тонкие руки и рыдала в голос так сильно, что уже начала икать. Реци и Кесалия

крутились вокруг нее, поднося то стакан воды, то платок, но девушка никак не могла

успокоиться. Поведение ее больше напоминало истерику, и я, появившись в галерее, застала как

раз тот момент, когда бледная из-за переживаний Нирара, подошла и отвесила ей крутую

пощечину.

Ильфеина всхлипнула последний раз и ошарашено уставилась на поганку. Нирара

удовлетворенно кивнула и повернулась на Кароль, которая тихонько плакала в углу коридора.

— Тоже хочешь?!

Кароль отрицательно замотала головой, на манер мельницы.

— Успокоились все, — рявкнула поганка, сильно напоминая командира на поле брани. —

Принц жив, скоро будет здоров, и выберет, наконец, одну из нас! Вы ведете себя, как бабки-

плакальщицы, хотя мне казалось, что эта профессия исчезла лет этак двести назад.

— Ты чего такая уверенная? — уточнила Велания. Я с удивлением заметила на ее лице следы

слез, хотя по сравнению с главными истеричками Отбора выглядела она вполне достойно. — Он

вполне может решить, что мы — такие же предательницы, как и эта Блэтт.

Непонятно, как Олькутт могла сделать такое предположение, но эта фраза дала мне понять, что

для девушек личность нападавшего не является секретом.