Невеста рока. Книга вторая
Шрифт:
— Обязательно сделаю это.
— Ведь ты не подведешь меня завтра, правда? Ты будешь моей прежней, искрящейся от радости, беззаботной девочкой, верно?
— Да, насколько это возможно, — прошептала Шарлотта, вытирая глаза.
— Кстати, леди Гловер спрашивает, может ли она захватить с собой двух ее гостей, которые приехали на уик-энд в Хэмфилд-Корт. Это мистер и миссис Марш. Он очень известный художник-портретист. Сами они живут в Эссексе. Она — дочь сэра Гарри и леди Роддни, ныне покойных, и когда-то была замужем за бароном Кадлингтонским, из Бакингемшира. О романтическом знакомстве и браке Маршей ходило в свое время множество слухов, но я никогда не вникаю в чужие разговоры, чтобы потом пересказывать их другим. Так вот, я хочу сказать, что разрешила Гвендолин Гловер привезти ее друзей на наше чаепитие.
Шарлотта поцеловала миледи, пожелала ей спокойной ночи и вернулась к себе. Ее опочивальня, самая элегантная комната в замке, была выполнена в светло-серых тонах. Всюду стояли восхитительные цветы для молодоженов. Спальня Вивиана примыкала к ее спальне. Шарлотта подумала, придет ли он к ней ночью или ласково разговаривал с ней сегодня вечером только ради матери и его прекрасное настроение тоже предназначалось ее светлости и совершенно противоположно тому, которое он демонстрирует, оставаясь с Шарлоттой наедине.
Но он не пришел к ней, и она не увидела его до утра. Ибо после того, как все обитатели Клуни погрузились в сон, Вивиан тайком выскользнул из замка через выход для слуг и направился уже проторенной дорогой к своему излюбленному месту — к дому Ромы Грешем.
Глава 15
Ненастная погода чуть не испортила приятное чаепитие. На рассвете небо затянулось черными тучами и полил сильный дождь, сопровождаемый холодным пронизывающим ветром. К завтраку вся местность являла собой печальное зрелище. Маргаритки приникли к земле, забитые дождем. Ветви высоких вязов раскачивались и скрипели под порывами ветра. По земле с шуршанием неслись опавшие листья.
Элеонора Чейс объявила, что Вивиан и Шарлотта устроят прием в гостиной. Слуги деловито суетились, готовя предстоящее событие. Уже был накрыт краун-дерби [28] для чая. В течение нескольких часов главный повар и кухарки нарезали сдобные рулеты с шоколадным и сливочным кремом, готовили бутерброды. Словно войско, выстроились великолепные глазурованные торты, испеченные еще накануне, и на самом большом из них, трехъярусном, красовались инициалы «В» и «Ш», заключенные в сердечко — символ любви.
28
Фарфор, производившийся в XVIII в. в городе Дерби.
При других обстоятельствах Шарлотта безмерно обрадовалась бы всем этим приготовлениям и даже ощутила бы прилив гордости за свое положение молодой хозяйки дома. Однако Вивиан постарался испортить ей все удовольствие, которое она могла получить от званого чаепития. Перед тем как спуститься вниз, они ожесточенно поспорили… по поводу Нан.
Шарлотта, очень любившая своих приемных родителей и благодарная им, хотела повидаться с ними. А Вивиан запрещал ей это.
— Теперь вы моя жена и будьте любезны забыть о том, что когда-то жили с ними там, — надменным тоном произнес он.
— Но Нан с Джозефом заботились обо мне много лет! И я не могу относиться к ним, как к каким-то оборванцам, только потому, что я стала леди Чейс, — с негодованием возразила Шарлотта.
Вивиан, с опухшим после бурно проведенной ночи лицом, бросил на нее недовольный взгляд.
— Вы будете делать то, что я вам велю.
Шарлотт почувствовала, что сердце ее забилось сильнее.
— Но засвидетельствовать им мое почтение — это мой долг.
— Ваш долг — это я, и один только я… — прогремел Вивиан.
Но Шарлотта немедленно парировала:
— Я отказываюсь причинять боль моим добрым и славным друзьям. Я зайду к ним и тем самым докажу, что я по-прежнему любящая их Шарлотта!
На мгновение воцарилась тишина, затем Вивиан с ледяной усмешкой промолвил:
— Вы, верно, забыли, что я — хозяин Клуни. На чьей бы стороне ни стояла моя мать, вы должны выполнять то, что мне угодно. И вы будете это выполнять! Если вы осмелитесь хоть близко подойти к Форбзам, я уволю их и найму новых смотрителей.
— О, — выдохнула Шарлотта. — О Боже, я не хочу, чтобы с ними такое случилось! Они любят свой дом и всегда превосходно исполняли свою работу. Ну почему, почему вы запрещаете мне видеться с ними?
— Потому что следует забыть о том, что вы когда-то были ничем в своем Пимлико и вас привезли сюда как обычную служанку; то есть мне угодно, чтобы вы были достойны уважения моих друзей.
— Неужели меня не будут уважать, помня о том низком положении, что я когда-то занимала? — настойчиво спросила она.
— Идите к черту! — рассвирепел Вивиан. — Делайте то, что я приказываю, или сегодня же вечером Форбзов известят об увольнении.
Очень хорошо зная мужа, она поняла, что он может выполнить свою угрозу. Вот так ужасно начался этот день. Она не сможет даже ничего объяснить Нан, ибо, сделав это, ослушается мужа. Все утро она думала о Нан, ожидая ее прихода, ненавидя даже мысль о том, как глубоко будет обижена и разочарована славная женщина, когда ей откажут в визите.
Затем началось чаепитие.
Шарлотта стояла в дверях рядом с мужем и встречала гостей, которые обменивались с ними рукопожатиями и торжественно проходили к дивану, на котором в накинутой легкой кашемировой шали сидела вдовствующая миледи.
От непогоды настолько похолодало, что и в доме тоже стало прохладно. В затопленных каминах начали потрескивать дрова. Казалось, осень окончательно вступила в свои права.
Как ее светлость и ожидала, все прибывшие на прием оживленно и взволнованно обменивались первыми впечатлениями от знакомства с молодой женой Вивиана Чейса.